Кощей. Перезагрузка 2 (СИ) - Чепкасова Ксения

Но я недаром получил второй ключ за смелость. Даже птица с мертвой человечьей башкой меня не пугала.

Гамаюн, наконец, по-птичьи склонила голову на бок.

- Узнаю след моих сестер. Сирин и Алконост никогда не верили в мои предсказания.

- Так что же – есть способ обойти проклятье? Может мне все-таки не суждено стать Кощеем?

Я думал о проклятье, постигшем Марью Моревну. Не хочу стать такой же бездушной машиной для убийств.

- Спроси об этом, когда закончится запас удачи.

Я даже шапку снял и бросил на землю. Как меня достали все эти путаные загадки! Причем здесь, к черту, удача.

- Не искушай судьбу, Иван. Прими свою заслуженную награду. А большего от меня не требуй. Я лишь голос судьбы, а не орудие.

С этими словами Гамаюн резко хлопнула крыльями, чуть не ослепив всех нас. Когда вспышка потухла, в моих руках оказался красивый бронзовый ключ. А сама птица исчезла.

- Не люблю эту пташку, - первым прервал молчание Кощей, - По ней гриль давно плачет.

Серый подумал о мертвой голове на вертеле и зажал лапой пасть – беднягу чуть не стошнило.

- Чего? – усмехнулся Кощей, - Мертвая голова не нравится? Ты просто не умеешь ее готовить.

Тем временем мы с Василисой рассматривали ключ. Красивый, конечно, но весьма простой. Серебряный и то покруче был. Итак, мой комплект растет. Уже два ключа. Всего один остался. Если и третий ключ окажется в моих руках, я окончательно превращусь в Кощея Бессмертного. У меня осталось совсем немного времени, чтобы понять – как обойти проклятье.

- Пора использовать его, - тихо сказала Вася.

Она указала зеленой лапкой в сторону Соловья. Серый уложил его чуть вдали под деревом. Разбойнику оставалось совсем немного, и он уже не замечал того, что у нас происходило.

В наступившей тишине я подошел к Соловью. Вместо дыхания из его груди вырывались болезненные хрипы, а рана стала больше. Еще минута, и его глаза сделались стеклянными, а рука безжизненно упала. Серый снял войлочную шапку.

- Я бы рад снять свою, - заметил Кощей, ткнув корону пальцем, - Да только сам не могу этого сделать. Ну-ка, Ваня, подсоби!

Я крепко сжал в руке второй ключ и закрыл глаза. Пора вновь активировать силы Кощея Бессмертного.

Знакомое странное чувство побежало по всему телу, словно мелкие иголочки. Я буквально чувствовал, как новая сила наполняет меня с ног до головы. Я был спокоен и уверен. Точно знал, что мне делать. Сейчас мне была подвластна сама жизнь. Я осознавал, сколько мощи в этой жизни. И одновременно – как она хрупка. Держал этот баланс внутри себя.

Вся компания наблюдала за мной и с восхищением, и с опаской. Я повернулся к ним и, посмотрев в упор на Кощея, властно протянул руку. Костлявый нервно дернулся, но мне была нужна только корона. Я мысленно звал ее.

Черная корона сама взлетела с головы Кощея и перенеслась ко мне. Уже во второй раз я почувствовал ее на своих волосах. От острых граней вырывались черные столбы, достававшие до самого неба. А вокруг моих рук заклубился черный дым.

Кладенец молчал за моей спиной, не решаясь комментировать.

Я почувствовал, что покалывание усилилось и сосредоточилось на внутренней стороне кистей. Я закатал рукава и посмотрел на свои руки. Прямо на глазах под моими ладонями, как раз на сгибе, появились две черные татушки. Они изображали знакомую руну Альгиз. На левой стороне знак, похожий на трезубец, указывал вниз, а на правой – вверх.

- Жизнь и смерть, - прошептал я.

- Скорее рождение и угасание, - также тихо поправила Васька.

Не может не подушнить, заучка.

Теперь сила Альгиз была не только в рунах, но и в моих руках. Я направил правую руку в сторону бездыханного Соловья. Руна на моей коже засверкала. Одновременно набежали темные тучи, поднялся ветер. Мои спутники беспокойно оглядывались. Но я бы абсолютно спокоен.

Когда послышался раскат грома, Соловей резко распахнул глаза и шумно вдохнул. Рана на его груди затянулась сама собой, и он с удивлением ощупывал свое здоровое тело.

- Я вернулся! – пробормотал он, - Я был уже на Калиновом мосту. Морена перерубила мою нить и утаскивала меня в свой мир. Это было так страшно… Но потом нить срослась, и я оказался здесь.

Я злорадно усмехнулся, представив себе Морену, орущую от ярости на Калиновом мосту. Опять я все ей испортил. И эта душегубка осталась ни с чем.

Но мое преображение на этом не закончилось. Кощей вдруг испуганно пискнул. Я обернулся к нему и с удивлением увидел, как черные веревки, всегда окутывавшие рукава его рубашки, пришли в движение. Словно змеи, они шевелились и распутывались, а затем устремились по воздуху прямо ко мне.

Я сперва отшатнулся, но потом понял в чем дело. Я все больше превращаюсь в Кощея… Так что я все-таки покорился и, сурово нахмурившись, вытянул руки перед собой. Черные веревки тут же обмотались вокруг них, закрыв собой татушки со знаком Альгиз. Вот они для чего…

Кощей с удивлением осматривал свои руки, освободившиеся от веревок (татушек на них, кстати, не было). И даже еще раз пощупал темные кудри, словно проверял – не появилась ли там снова корона.

- Неплохо, неплохо, - бормотал он, сверкая глазами, - Все забирай, соколик! Кафтан тоже забери! Вместе с темным проклятьем в придачу.

Кощей уже начал сбрасывать с себя черный кафтан, но понял, что не может этого сделать. Одежда упорно возвращалась обратно к нему на плечи. А черная корона снова поднялась с моей головы и полетела обратно к нему. Демо-версия второго ключа заканчивалась. И только татушки, прикрытые черными веревками, остались на моих руках.

- Нет-нет! – завопил Кощей.

Он попытался удрать от короны, словно от назойливой вороны. Но та легко догнала его и снова опустилась на его голову. Кощей взвыл от бессильной злобы и вцепился в нее длинными пальцами. Но корона словно прилипла к голове.

Васька, Серый и Соловей со смехом наблюдали за ним. А я вдруг почувствовал дурноту. К горлу подступил комок, перед глазами все стало расплываться. А мощь внутри меня резко сменилась слабостью. Я зашатался и отступил назад, к самой воде. Кажется, вот-вот потеряю сознание.

- Что случилось, Ванечка? – заботливо спросил меч, - Тебе плохо?

- Не знаю… Кажется, да… Не пойму.

Что-то явно было не так. Резкая слабость и тошнота начали проходить также неожиданно, как начались. А вот перед глазами все по-прежнему расплывалось в одно непонятное месиво. И голова гудела.

- Я ничего не… Я…

- Что-что? – переспросил Кладенец.

- Я не вижу…

- Что ты не видишь, Ванечка?

- Ничего…

Кладенец замолчал от удивления. А я тупо водил собственной рукой перед своим лицом. Я переставал видеть даже размытые силуэты. Перед глазами словно была светлая, непроницаемая пелена.

- Я не вижу… - повторил я, - Мое зрение… Я ничего не вижу…

- Кисельные берега! – воскликнул Кладенец, - Вот, значит, какова плата за второй ключ.

И вот цена жизни Соловья-Разбойника. В обмен на этого старого придурка я отдал собственное зрение. Если бы заранее знал, какая именно будет плата, я бы прям хорошо задумался, а стоит ли оно того. Как теперь, блин, вообще жить? Я бы еще понял, если бы зрение просто упало. Со званием очкарика я бы как-то смирился. Даже выглядел бы солиднее. Но совсем потерять зрение… Это же невыносимо! Я даже не мог понять, где я стою и кто рядом со мной. Какой же я теперь богатырь!

Я растерянно топтался по берегу, хватая руками воздух. Я боялся свалиться в воду или еще куда-нибудь. Но не замечал, что как раз подступаю к воде все ближе, вместо того, чтобы вернуться к друзьям. Те все еще обсуждали спасение Соловья и даже не заметили, что со мной что-то не так.

- Кладенец, куда мне…

- Мне плохо видно из ножен, но, кажется, мы идем к воде.

- Кажется? А поконкретнее нельзя. Куда мне идти? Где Васька и Серый?

- Я сам их не вижу, Ванечка. Туда, правее. То есть левее…

Пока я топтался на месте, в прямом смысле как слепой котенок, в воде что-то происходило. По ней прошла ряб, забурлили пузыри. Но я ничего этого не видел. И даже когда из воды поднялся угрожающий водный силуэт морского царя, я тоже ничего не заметил.