Отличница и Тёмный принц (СИ) - Снегова Анна

Рывок.

Тяжёлое, холодное тело от меня оторвали. Звук тяжелого удара, мокрое чавкание разбитой плоти. Разъярённое рычание Золотого дракона, который своей спиной проламывает подлесок.

- Это уже слишком! – клацает драконьими клыками в исказившейся морде Гидеон. В его голосе звучат звериные ноты. Он уже наполовину оборачивается.

А тот, кто закрыл меня своей спиной и просто стоит неподвижно, пока с костяшек пальцев капает на чёрную траву кровь, по-прежнему остаётся в своей человеческой форме. Даже крылья не раскрылись за спиной.

Я по-прежнему так и не увижу, какой он, когда становится драконом… как бы мне хотелось хоть раз.

- Моё терпение лопнуло, мразь, - ровным голосом говорит Рис. Пока я, кусая губы, смотрю на его спину, и вопреки всему чувствую себя абсолютно счастливой от того, что он пришёл. – Ты прямо сейчас собираешь свои манатки и проваливаешь из Академии к чертям. Чтоб я тебя здесь больше не видел. Считай, что отчисляешься по собственному. Если не хочешь, чтоб Академия лишилась такого славного студента по причине его безвременной кончины. И я не шучу. Если ты думал, что в прошлый раз было последнее предупреждение, то вот сейчас точно оно. Я сейчас в таком настроении, что очень хочется кому-нибудь свернуть шею.

Я на всякий случай вжала голову в плечи. Что-то мне подсказывало, что первопричина драконьего гнева несколько иная.

Полудракон, получеловек, Гидеон медленно поднимался во всю величину гигантского роста, расправляя крылья за спиной. Лунный свет остро блеснул на гигантских когтях. Одежда лопнула на руках и торсе, они мерцали тусклым золотом чешуи.

- Ты смеешь угр-р-рожать мне, бракованный принц? – ядовито прошипел Гидеон.

Рис вздрогнул.

Почему он не превращается? Чего ждёт? Почему медлит…

И почему… Гидеон так его назвал?

Тёмный даже с места не двигается, когда золотой дракон делает угрожающий шаг вперёд.

- Я всё сказал, - медленно повторил Рис. – Или убираешься сейчас, пока цел, или чуть позже, по частям.

Золотой останавливается.

Несмотря ни на что, мрачная решимость в голосе Тёмного действует на эту трусливую тварь.

- Твой папаш-ш-ш-ша всё узнат! – шипит Гидеон. И его глаза опасно сверкают. – А когда он лишит тебя трона, кто будет следующий в очереди на престол? А, кузен?

Я с удивлением смотрю на Риса. Они что же… двоюродные братья?

Гидеон тоже претендент на трон?

- Мне абсолютно плевать, - цедит Рис.

Медленно покачивается золотистая глыба. А потом начинает уменьшаться в размерах.

- Ты пожалеешь, - вот и всё, что он бросает, уходя. Сплёвывает кровь. И ковыляет неторопливой походкой, волоча длинные крылья за спиной, облачённой в разодранный сюртук, уходит по туманной дороге по направлению к магически перекрытому выходу из леса.

И меня даже не радует зрелище разбитой в кровавое месиво рожи Гидеона.

Я кидаюсь посмотреть, что там с рукой у Риса.

Он выдирает её из моих ладоней.

Его взгляд – мёртвый, погасший.

Принц молча кивает в сторону, без слов требует идти за собой. Я беспрекословно слушаюсь. Тихо иду след в след.

Мы оказываемся в притихшей и пустой, погружённой в ночные сумерки Академии.

Когда машинально пытаюсь последовать за ним к лестнице в башню, он останавливает меня.

- Нет. Не нужно. Я всё понял. Ты можешь оставаться там, где тебе лучше.

И он уходит один.

А я остаюсь посреди пустого холла одна, смотреть ему в спину и беспомощно кусать губы.

Где мне лучше?

Кажется, я начинаю понимать, что есть единственное такое место на земле.

Но, наверное, теперь уже слишком поздно.

***

Мучительно тянутся дни.

Я прилежно занимаюсь, получаю идеальные оценки – мне нужно хоть чем-то забить голову, чтобы не жевать бесконечную мысленную жвачку и не сходить с ума. Хотя по ночам, когда на Академию Моргейт опускается тишина, а кожа под ошейником снова нагревается, и руки сводит от мучительного желания коснуться моего дракона, мне хочется выть.

Риса нет совсем. Он вообще не появляется на занятиях.

В конце концов, я не выдерживаю, в столовой подхожу к другим драконам и спрашиваю Кая:

- Простите… - они прекращают есть и с удивлением смотрят на меня. Шуми смущается. Я знаю, она стыдится того, что так счастлива, когда мне так плохо. Подруга приходила и пыталась заговорить об этом, но я отказывалась. Пусть хотя бы у кого-то будет всё хорошо. Я только рада. Разве она виновата, что моё идиотское сердце разбито? Прочистив горло, всё же заканчиваю фразу: - Вы не знаете… где Дранерис? Он, случайно, не заболел? Или может, покинул Академию?

Они смотрят молча. Кай переглядывается с сестрой. Роберт смотрит сочувственно. Только Лиловый – раздражённо.

Я торопливо добавляю:

- Вы не думайте, что мне плевать! Я просто… если он покинул Академию, с меня ведь должны снять ошейник?

- Это всё, что тебя волнует? – шипит Джар, со звоном отбросив вилку. – Пока он там медленно подыхает…

Я вздрагиваю.

- Заткнись! – обрывает его Ледяной дракон. – Она не виновата, что так вышло.

Вышло – что?

- Джар прав! – неожиданно вмешивается Джоан. – Это из-за неё Рис совершает глупости! И что ты делаешь такие удивлённые глаза? Как, Агнесс, ты разве не знаешь? Он сделал то, что поклялся не делать. Сунулся в капкан, который убьёт его!

- Джоан, хватит! – рявкает Кай. Шуми осторожно кладёт тонкие пальцы на его белую крупную ладонь, успокаивает. – Агнесс не при чём. Он достаточно взрослый, чтоб самостоятельно принимать такие решения. Угомонись уже. Зачем подливать масло в огонь? И так ясно, что ситуация серьёзней некуда.

Мне становится тревожно.

- Может, хоть ты мне скажешь…

- Нет, - качает головой Кай. – Это дело Риса. Захочет, сам расскажет. Я не думал, что дело настолько серьёзно, что вы даже не разговариваете.

Я ухожу от драконьего стола в ещё большем смятении и душевном раздрае, чем подходила.

Что же делать?

Что делать…

Глава 50

В тот вечер последнюю на сегодня лекцию в огромном амфитеатре парадного лекционного зала читал господин ректор.

Я слушала в полуха, сидя на первом ряду, и разглядывала его рассеянно.

Величественный дракон, даже несмотря на возраст. Сколько ему, лет пятьдесят? Могучий, сильный. Все они такие. Мы рядом с ними – всего лишь былинки.

Когда лекция заканчивается, все постепенно уходят, а я остаюсь. Амалия пыталась со мной заговорить, но я даже не слышала. Отчаявшись ждать от меня ответа, она махнула рукой и оставила меня в покое.

Я битый час сидела и смотрела невидящими глазами перед собой, пока за окном медленно темнело.

Скрипнула высокая и тяжёлая дверь.

Я очнулась, когда рядом со мной на скамью приземлилось массивное драконье тело. Как обычно, чуть не проломив собой парты. Они не совсем были рассчитаны все-таки на такие габариты.

- Привет.

- Привет, - едва слышным эхом откликнулась я. У меня не хватало решимость поднять глаза.

Он был ещё более замкнутым, чем при нашей последней встрече. Тени под глазами, спутанные волосы в полнейшем беспорядке, выглядит так себе.

Рис немного помолчал.

- Я узнал, что случилось с твоим отцом. И кое-что о матери.

В полном шоке я посмотрела не него. Он не ответил на взгляд. Сидел рядом, но не касаясь плечом, и смотрел прямо перед собой.

- Это был заговор против драконов. Твой отец состоял в подпольной организации…

- Что?.. – в шоке перебила я.

- Молчи и слушай. Всё подтверждено документами, я их видел. Протоколы допроса свидетелей, осмотр места происшествия… Барон Ди Морей всё мне рассказал, он входил в группу, которая расследовала это дело.

Он остановился ненадолго. Пока длилась эта передышка, я переваривала услышанное. Рис продолжил.

- На одного из драконов напали, когда он возвращался после важной миссии. Отбирать… отбирать человеческих девушек для поступления в Академию Моргейт. Этот дракон был членом приёмной комиссии. И по всей видимости, именно этим навлёк гнев заговорщиков. Они считали, что это преступление – забирать лучших из людей и… использовать их для драконьих нужд. В целом… не могу сказать, что не понимаю их.