Хейтер из рода Стужевых. Том 1 (СИ) - Зигмунд Крафт

— Я понимаю ваши сомнения, Аркадий Петрович, — спокойно и уверенно сказал парень, явно игнорируя моё присутствие. — Но мои намерения серьёзны. Я уважаю Марию и хочу, чтобы между нами были только честные отношения.

Аркадий Петрович пристально посмотрел на него:

— Честные? Хорошее слово. Но как-то с ситуацией вашей по отношению к Марии не вяжется.

— Так точно, Аркадий Петрович. Я честен, как никогда. Хотя формальности требуют, чтобы первую жену мне выбрал отец… — он запнулся и посмотрел на Марию, но та с пониманием кивнула, взяв его за руку. Мне аж поплохело от этой напускной ванильности, — я искренне желаю, чтобы Мария Платоновна заняла в моём доме особое место. Место любимой жены. То, что она будет являться второй женой, лишь формальность и дань традициям.

— Аркадий Петрович, мы любим друг друга… — начала было говорить моя сестра, но я грубо её перебил:

— Особое место? Второй женой? Или, может, просто любовницей, пока графу не надоест? Сомневаюсь, что дело дойдет до женитьбы. Интересно, почему? — усмехнулся и, закину в рот кусочек мяса, посмотрел на графа с улыбкой превосходства.

Гневом полыхнуло не только от Марии, но и от него. Правда, парень явно умел держать лицо получше моей сестры.

— Вы ошибаетесь, Алексей Платонович, — ровным тоном сказал он. — Я предлагаю честный союз. Ваш род, при всём уважении, не столь высок, как мой, но я готов пренебречь этим ради чувств. Вам бы ценить это, а не прислушиваться к глупым слухам и строить домыслы.

Аркадий Петрович сдвинул брови. Он тоже испытал вспышку гнева, но вида совершенно не подал.

— Чувств? — сказал старик так, будто угрожал. — Хотелось бы верить, да вот только у меня иная информация. Так называемые «слухи» имеют под собой реальную почву: слишком много тому свидетелей и доказательств.

— Чушь, — возмутился граф, всем видом выказывая ущемлённое благородство.

Вот ведь артист! Алексей лично слышал его разговор с дружками. Там всё было совсем недвусмысленно, мотивы его слишком очевидны.

— Аркадий Петрович! Не знаю, что у вас за источники такие, но это всё поклёп, наглая ложь. Я слишком состоятелен, чтобы не иметь недоброжелателей. Уверен, это всё их происки.

Как запел-то! Вы посмотрите, какое благородство! Я тихо хрюкнул от такого актёрского таланта и поспешил запить водой.

— Аркадий Петрович, он не обманывает… Все эти слухи, — сестрица злобно глянула на меня, как бы намекая на источник тех самых «слухов», — наглая ложь, я уверена!

— Молчи, Мария! — холодно обратился к девушке Холодов. — Твою позицию я знаю, но здесь и сейчас Виктор у нас в гостях с определённой целью, с него и спрос. Не вмешивайся.

Моя сестра явно хотела что-то возразить, но не посмела.

— Допустим, ваши чувства искренние, — продолжил старик, внимательно смотря на Виктора. — А что, если ваш отец найдёт вам более выгодную партию и для второй жены? Вы откажетесь ради чувств? Посмеете пойти против? Или предложите ей место третьей жены? Четвёртой? Любовницы? Зато любимой ведь, правда? Это-то важнее.

Тон Холодова сочился сарказмом. Молодец старик, похвально. Граф злился, но молчал, подбирая слова и прожигая взглядом жалкого дворянина. Наверняка сильно гордость прищемило подобное обращение от менее титулованного человека.

— Я… уверен, что смогу убедить его, — жёстко сказал он.

Мария расцвела от таких слов. Наверное, при более спокойной обстановке на шее бы у парня повисла и в щёчку поцеловала от счастья.

— То есть — нет, — с усмешкой заметил я.

Мария тут же зло глянула на меня — который раз за этот вечер, готовая наброситься, как дикая кошка. Какая же она прямолинейная и очевидная. Это так мило и забавно.

— Я не могу идти против воли отца, но клянусь, Мария не будет обижена, — Виктор зло смотрел на меня, но голос его был твёрд и полон уверенности. — У меня с главой рода по этому поводу был давний договор, смею вас обнадёжить.

— Вот как, — внимание к себе привлёк Холодов. Он выглядел так, будто сам готов прибить гостя на месте.

Виктора пробрало, в глазах мелькнул страх, он сглотнул. Собственно, он всегда был трусом, просто умел хорошо держать лицо, когда ему это нужно. А ещё гордости с самомнением у него в избытке. Здесь он чувствует себя уверенно из-за высокого статуса графа, но сейчас, похоже, старик смог как-то надавить на него.

— То есть, иными словами, можете её бросить, если папенька прикажет, но пока — «особое место» и «тёплые чувства», — продолжил Аркадий Петрович с нотками угрозы. А потом внезапно улыбнулся и давление спало.

Я посмотрел на старика как в первый раз. Думал, он только мечом да кулаками горазд махать, а он ещё и дипломат неплохой. Неожиданно. Образ туповатого вояки треснул.

— Вы считаете, — продолжил он мягко, но за словами чувствовалось двойное дно, — Стужевы настолько нищи, что продадут дочь за намёк на милость графского дома? Даже если она сама рада прыгнуть в клетку, мы ей этого не позволим!

— Именно! — поддакнул я с гордым видом.

— Я не это имел в виду! — поспешил Хомутов отнекиваться.

— Аркадий Петрович! Вы что такое говорите⁈ — возмутилась Мария. — Всё совершенно не так!

— Нет, граф, — Холодов даже не посмотрел на неё. — Вы пришли сюда, думая, что мы проглотим эту подачку. Что Мария, наивная девочка, поверит в ваши «тёплые чувства», а я — в вашу «честность» и договорённости с отцом, главой рода, — Аркадий Петрович встал, опираясь на стол. — Но я вам скажу вот что.

Повисла тишина. Виктор напряжённо замер, я тоже отвлёкся от еды, так как события происходили довольно интересные. А Холодов-то жжёт! Умеет, когда хочет, нагнать пафоса.

— Если вы посмеете поиграть чувствами Марии, — тихо, но чётко сказал он, — если бросите её, опозорив… то ваш графский титул не спасёт вас от меня. Я стар, мне нечего терять, а ещё я помню, как стрелять из ружья.

Виктор аж побледнел:

— Это… угроза? Вы же… не серьёзно? Да за такое…

Не знаю, что Виктор хотел сказать ещё, но пауза чутка затянулась, и я решил поддать пафоса в печку пафоса:

— Нет, граф. Это обещание, — с наслаждением сказал я, пристально смотря на него с улыбкой на губах.

Мария вскочила на ноги:

— Да как вы смеете? Я отцу расскажу! Вы хоть понимаете, что говорите? Это же прямая угроза графу! Если только посмеете, я никогда вас не прощу! Я руки на себя наложу! Вот!

Ну Мария… Одно слово — женщина. Вечно у них любовь до гроба и всё такое, ни капли логики. А потом будет отнекиваться: «я такого не говорила».

Аркадий Петрович, не глядя на неё, обратился к Виктору:

— Надеюсь, ничего этого не случится. И я зря выдумывал себе лишнего. Прошу простить меня, граф Хомутов, — он уважительно поклонился и сел. — Надеюсь, вы и правда любите Марию. Единственное, пусть пока с вами будет находиться Алексей. Уважьте просьбу старого человека.

— Без проблем, — Виктор пожал плечами и многозначительно глянул на меня, разве что пальцем по горлу не провёл для полноты образа. Ага, напугал, боюсь-боюсь.

Эх, а враги-то множатся. И за что мне всё это? Глупый мир.

— Кстати, Виктор, — обратился я к нему, — а вы надолго к нам?

— Недели на две-три, — нахмурился парень, смотря на меня исподлобья. — К сожалению, у меня есть обязательства, я не могу надолго покидать Тулу.

Дальше разговор пошёл куда более спокойно, я бы даже сказал — семейно. Холодов вёл себя как добрый дядюшка, а Виктор — как образчик воспитанного парня. Скукотень.

Когда всё закончилось, сестра глянула на меня взглядом убийцы:

— И чего ты там вякал за столом?

— Лишь заботился о тебе, любимая сестра, — улыбнулся я, наслаждаясь её гневом. — Подыгрывал Аркадию Петровичу, не более того.

— Виктор и правда смог показать себя с лучшей стороны, — сказал старик. — Я дам ему шанс, но будь осторожна. Ты не должна покидать поместье без Алексея, поняла?

Холодов строго посмотрел на неё, в ответ же девушка сдержанно кивнула. Когда он ушёл, она с торжеством посмотрела на меня: