Чертов менталист (СИ) - "Тин Тиныч"

— Нет, — мотнул я головой. — Были и другие Иные, значительно раньше. Ну и сразу вам скажу: это только верхушка айсберга. Нам еще очень многое предстоит узнать об этих товарищах, но… мы никогда не сможем обрабатывать сигнал так, как это делают они.

— А я тут о другом подумал, — вдруг перебил нас Карп Матвеевич. — Что, если мы пытаемся изучить новое для нас явление, но при этом смотрим совершенно не туда?

— О чем это ты? — с интересом прищурился Семеныч.

— Мы заходим с микроуровня, пытаясь понять, чем же они от нас отличаются, и как нам с ними иметь дело. Ты вон, сам говоришь, размышляешь на тему, не имеем ли мы дело с какой-то хитрой мутацией, вызвавшей такие изменения в мыслительном аппарате и превратившей обычных людей в Иных. А надо взглянуть на ситуацию на макроуровне.

— То есть? — поинтересовался я.

— Нам следует предельно аккуратно разузнать, насколько глубоко проникли Иные во властные структуры. Какими административными ресурсами они уже располагают. На что они способны таким составом. Отдельные Иные вполне могут быть не осведомлены о том, что задумали их сородичи, но… раз уж дело дошло до попытки организации госпереворота, думаю, нам стоит разведать реальную расстановку сил.

— И как ты предлагаешь это сделать? — вздохнул Игорь Семенович. — Мы с тобой оба халифы на час. Поутихнет бурление, а вместе с ним и наши полномочия урежутся. Скажут нам спасибо за помощь, да и отправят обратно в Ипатьевск коровам хвосты крутить. Будем копать в этом направлении — вылетим еще быстрее. Провернуть такое и остаться незамеченными просто невозможно.

— Отчего же? — улыбнулся я. — Всё просто. Вас же зовут, ну или будут звать на всякие официальные встречи, чтобы вы высокому начальству и прочим заинтересованным докладывали, как у вас расследование заговора идет?

— Допустим, — кивнул Карп Матвеевич.

— Это вполне достаточно. Помимо доклада замечайте, кто там Иной, а кто нет. И кто должен был присутствовать, да в последний момент по какой-либо причине не явился. Вернувшись оттуда, для памяти делайте пометки. Вы же можете под предлогом расследования затребовать себе список сотрудников всех министерств, к примеру?

— Да мы и так уже это сделали, — хмыкнул дед.

— Во, отлично! Останется только список членов Правительства заполучить, ну и припомнить имена особо приближенных к Императорской семье. А дальше исподволь идти по спискам. Столкнулись с кем-то оттуда в магазине, на прогулке или на благотворительном балу — делаем отметку: да-нет. Кто-то от вашего взора постоянно пытается ускользнуть — в подозреваемые. Но не искать никого прицельно, а просто копить данные. Любые.

— Дельные вещи предлагаешь, — одобрил Карп Матвеевич. — А главное: для нас безопасные, потому как лишнее внимание к себе привлекать нам никак не с руки.

Тут дал знать о себе дальфон, и я, извинившись, оставил особистов размышлять над предложенным им планом, а сам отошел в другую комнату. Звонила мачеха.

— Валерьян, привет! — раздался взволнованный голос Глафиры. — Асатиани еще до тебя не добрался?

Э… что⁈

Глава 28

— Понимаешь, Леван решил, что в отсутствие князя Изюмова ты стал старшим мужчиной в нашей семье, и только поэтому я продолжаю тебя слушаться. Вот он и решил поговорить с тобой по-мужски о моей дальнейшей судьбе, — скороговоркой выпалила Глафира. — Он уехал на рассвете, просто я не сразу об этом узнала. Но Прохор сдружился кое с кем из местной обслуги, они ему всё и поведали. А я сразу же стала звонить тебе.

— Неожиданно. Вот только я одного не пойму: ты и впрямь не смогла объяснить Асатиани, что ты сама хозяйка своей судьбы, или же пытаешься таким вот образом за мой счет получить отсрочку от принятия решения, к которому ты пока не готова?

— Тут… всё сложно, — призналась мачеха. — Леван он… необычный. И такой внимательный. Мы несколько раз беседовали с ним… в безопасности, в сопровождении служителей Всесоздателя. Они с пониманием отнеслись к моей просьбе. И я… я и правда не знаю, что мне думать. Он не выглядит деспотом при ближайшем рассмотрении. У него… очень обаятельная улыбка. И тонкий юмор… Но я не могу рисковать Емельяном! Однажды у него уже был отец-некромант, и чем это закончилось? Я вообще не понимаю: теперь Асатиани ведет себя так, будто для него куда важнее я, а не мой ребенок. Но это же не так, он просто морочит мне голову! Или нет? Я так запуталась, Валерьян…

— Князь Асатиани знает, где меня искать?

— Да, он ведь читает твой блог. То есть знает, что ты сейчас где-то в районе Государственной магической академии на территории студенческого городка, предположительно в общежитии для воздушников, раз поступил в центральный филиал. Ты же сам об этом написал на днях…

Превосходно. Вот только ухажера Глафиры мне для полного набора неприятностей и не хватало. Что в его представлении значит «поговорить по-мужски» — это запугать, чтобы отбить от мачехи её последнего защитника? Подозреваю, что именно так. Ох уж мне эти горячие южные товарищи! Прямо жаль теперь, что у нас еще не ввели обещанную дедом пропускную систему. И пускай бы тогда князь Асатиани ходил вокруг забора Академии, пока ботинки не стопчет.

Может, напроситься к Семенычу, пересидеть пока здесь в его служебной квартире?

А с другой стороны, а чего мне скрываться? Хочет поговорить, ну пусть приезжает, там разберемся. Надеюсь, ни огнестрельное, ни холодное оружие он с собой на встречу не потащит? Или зря надеюсь?..

— А как у тебя дела? — вдруг резко переключилась мачеха. — Очень тяжело было собеседование проходить, сильно давили? А комнату в общежитии нормальную предоставили или без ремонта? А…

Я понял, что Глафире хочется не столько узнать реальное положение дел, сколько бесцельно потрындеть хоть о чем-то. Соскучилась, что ли? Странно. Прежде я вообще не замечал за ней склонности к общению со мной.

Я же не горел желанием тратить время попусту, поэтому сослался на неотложные дела, передал всем приветы и завершил разговор. Еще раз вздохнул и вернулся в комнату к дедуле и Карпу Матвеевичу.

— Кстати, совсем забыл сказать, — повинился дед. — Смежники упустили Косыгина. Мы, конечно, во все места, где он может объявиться, народ разослали, но… В общем, вот еще тебе одна причина территорию Академии лишний раз не покидать.

Я сделал вид, будто впервые об этом слышу и решил разузнать подробности:

— Ничего себе! А как такое могло произойти-то?

— Думаю, нашумели. Посчитали, что никуда от них какой-то там студентик не денется, спеленают без труда. Вот и работали спустя рукава без особой спешки. А Ноябрь тем временем превосходнейшим образом успел от них удрать.

— И что теперь?

— Будем искать, — жестко вставил свою реплику в наш разговор Давыдов. — Если подтвердится, что в его теле находится разум Николая Алексеевича Изюмова, человеку светит пожизненное, как за преднамеренное убийство. Опять же нам нужно выяснить, кто еще мог быть осведомлен об этом ритуале. В общем, работа предстоит непростая.

— А официально мой старший братец в розыск объявлен? А если да, то по какой статье? — поинтересовался я. — Иначе выберется из города, да и уедет преспокойно за границу.

— Исключено. Только если по подложным документам, а их еще раздобыть надо. Мы мудрить не стали, приписали ему участие в заговоре. Чтобы доказать, что он не при чем, парень должен согласиться на полное ментальное сканирование сотрудниками особого отдела. А если Ноябрь — это Изюмов, он на такое никогда не пойдет, потому что мы тут же вскроем его главный секрет.

— Ладно, время уже позднее, — подвел итоговую черту в нашем разговоре Игорь Семенович. — Сейчас спускайся, водитель отвезет тебя в Академию. И — спасибо тебе за лекцию. Было очень познавательно. Не знаю, как Карп, а я очень многое для себя открыл. Прямо не терпится теперь всё на практике опробовать.

— Но сам понимаешь: это, можно сказать, только самые основы. По мере того, как буду что-то выяснять сам, стану делиться новыми находками.