Егерь. Сердце стаи. Книга 5 (СИ) - Скиба Николай

Но несмотря на преимущество Аватара, что-то начало меняться вокруг.

Я заметил это краем глаза. Тени от окружающих деревьев стали неестественно длинными, хотя солнце по-прежнему стояло высоко. Они тянулись к центру поля боя чёрными языками. Температура воздуха начала падать, и я почувствовал мурашки на коже.

Моран поднял руки, и его голос зазвучал низко и тихо — так, что слов не разобрать. Они текли, как холодный мёд, каждый слог пропитан древней силой. Земля под его ногами почернела, трава завяла, образуя правильный круг мёртвой земли, который медленно расширялся.

Тьма начала сгущаться.

Не просто темнеть — именно сгущаться, превращаясь в вязкую субстанцию, которая ползла по земле как живой туман. Тени под ногами стали липкими и цеплялись за подошвы. Воздух похолодел так резко, что дыхание превратилось в белые облачки пара. Я поёжился, чувствуя, как холод пробирается под одежду ледяными пальцами.

Звуки леса один за другим стихли. Сначала замолчали птицы, потом исчез шелест листвы, наконец затих даже писк насекомых. Поляна погружалась в противоестественную тишину, нарушаемую лишь рычанием сражающихся титанов.

Я почувствовал, как жизненные силы медленно начинают покидать меня. Словно невидимые пиявки высасывали энергию прямо через кожу. Ноги подкосились, в глазах потемнело, но эликсир защиты сработал вовремя. Успел активировать «Лёгкий шаг» и отпрыгнуть подальше от сражения титанов.

Трава пожухла и почернела за считанные секунды, превращаясь в хрупкую труху, которая рассыпалась при малейшем прикосновении.

Аватар Григора замедлился.

Алое пламя вокруг призрачного медведя потускнело, его четкие очертания размылись, словно он начинал растворяться в воздухе. Каждое движение давалось ему всё тяжелее.

— РААААААААААААААУР! — теневой лев это почувствовал и атаковал с новой яростью. Его движения стали быстрее. Острые когти прошли сквозь ослабевшую защиту аватара, оставив рваные раны в алой энергии, из которых, словно кровь, хлынул свет.

Призрачный медведь зарычал от боли — этот звук донёсся до неподвижного тела отшельника, и губы Григора исказила гримаса невыносимых мучений. По его бледным щекам потекли новые кровавые слёзы.

Виола отступала к краю поляны параллельно со мной, её глаза метались между мной и сражением титанов. Пот блестел на её бледном лице, смешиваясь с пылью и копотью от алых вспышек.

За какие-то секунды от начала схватки мы оказались в отдалении.

Девушка явно рассчитывала на помощь Морана, но друид был слишком занят своей дуэлью с аватаром Григора. Каждый удар призрачного медведя сотрясал землю под нашими ногами, каждая контратака теневого льва наполняла воздух леденящим холодом.

Идеальный момент для охоты.

— Измотать! Загнать! — мысленно рявкнул я стае.

План сложился мгновенно, словно я всю жизнь готовился именно к этой охоте. Не лобовая атака, которая дала бы химерам шанс сгруппироваться — методичная, безжалостная травля. Загнать добычу в угол и разорвать на куски, истребляя одну за другой химер Виолы и монстров беспомощного Марка, который отчаянно полз прочь с мёртвой, чёрной земли.

Режиссёр отступил далеко мне за спину, оставаясь вне досягаемости. Каждый раз, когда Виола пыталась двинуться, мощный боковой ветер швырял её на землю.

— Макс, что ты делаешь⁈ — закричала девушка, пытаясь пробиться сквозь воздушный барьер. — Моран! МОРАН!

Её крик потонул в оглушительном треске — аватар медведя снёс вековую сосну, швырнув теневого льва в чащу. Дерево рухнуло с грохотом, который заглушил бы даже пушечный залп.

Волна ледяного холода прокатилась по поляне от тёмной ауры Морана — на моих губах выступил иней, а дыхание превратилось в белые облачка пара.

Я не отвечал Виоле. Не было смысла тратить слова на мёртвую. Инстинкты хищника, обострённые до звериной остроты, диктовали свои законы. Загнанный зверь должен паниковать. Панический зверь совершает ошибки. А ошибки в бою — это смерть.

Афина материализовалась рядом с химерой, ядовитые когти блеснули в багровых отражениях сражающихся аватаров.

Кошка прыгнула, врезаясь в монстра с силой метеорита. Химера рухнула, хитиновый панцирь треснул. Афина прижала её к земле всей массой.

Первый удар когтями прошёл по морде — четыре глубоких борозды от глаза до челюсти. Второй разорвал сухожилия передней лапы. Химера завыла и попыталась вцепиться клыками, но Афина ответила укусом в основание шеи.

Нейротоксин подействовал мгновенно. Задние лапы химеры отказали, мышцы шеи задёргались. Дыхание стало прерывистым. Через несколько секунд наступил полный паралич — сознание работало, но тело не подчинялось.

Афина, не мешкая, вцепилась клыками в горло твари и сомкнула челюсти с хрустом ломающихся позвонков. Тело дёрнулось и обмякло.

Теневой волк Виолы, залитый кровью от множественных ран, рванулся на помощь гибнущей химере, но было слишком поздно. Его красные глаза горели отчаянной преданностью — единственное благородное чувство в этом кошмаре.

Путь ему преградил Красавчик. Не сам горностай, а две его безупречные копии одновременно, неотличимые от оригинала. Они атаковали с разных сторон белыми молниями, путая зверя, заставляя его метаться между ложными целями и кусать пустоту.

Воздух на поляне внезапно раскалился до нестерпимого жара — призрачный медведь Григора выдохнул алое пламя, отбивая очередную атаку теневого льва. Пот мгновенно выступил у меня на лбу, а сухая трава вспыхнула по краям поляны.

В этот момент настоящий Красавчик, словно призрак, появился из-под живота волка и вонзил усиленные клыки в мягкую плоть на внутренней стороне бедра. Зверь пронзительно, по-человечески, взвыл, но горностай уже исчез, растворился в воздухе и оставил только кровоточащую рану и запах крови.

— ПРЕКРАТИТЕ! — завопила Виола своим питомцам, её голос сорвался от напряжения. — Атакуйте одну цель! ОДНУ! Марк!

Но было поздно. Твари действовали хаотично, каждая пыталась выжить самостоятельно. Они метались без всякой тактики, пытаясь создать живой щит вокруг девушки, но их паника и несогласованность лишь делали их лёгкими мишенями. Для меня они были не более чем надоедливыми шавками, которых нужно было убрать с дороги.

С чем идеально справлялась моя стая.

Получено опыта: 4000.

Получено опыта: 5000.

Получено опыта: 4000.

Я двигался по краю поляны неслышными шагами егеря, отрезая Виоле все пути к отступлению. Пора с этим кончать.

Девушка поворачивала голову во все стороны, её волосы хлестали по лицу, ища хоть какой-то выход из смертельной ловушки. Но везде, куда бы она ни посмотрела, натыкалась на мою приближающуюся фигуру. За моей спиной то и дело вспыхивали алые всполохи размером с дом и сгущалась абсолютная тьма — дуэль Григора и Морана достигла апогея, но для меня существовала только моя добыча.

Охотник и дичь.

— Максим, остановись! — крикнула она, её голос дрожал от нарастающей паники. Слёзы страха заблестели в уголках глаз. — Я не хотела… Это всё… Ты не знаешь, что со мной было!

Я медленно покачал головой, не останавливая методичного сужения кольца, чётко контролируя передвижения тварей. В глазах девушки мелькнул животный ужас — она наконец поняла простую истину.

Никто не придёт ей на помощь.

Марк корчился на земле с изувеченной Красавчиком ногой, хватаясь за рану и скуля от боли, не в силах вырваться из обжигающе-холодной чёрной земли. Моран был полностью поглощён дуэлью с аватаром Григора, сражаясь за собственную жизнь.

Получено опыта: 5000.

Наконец-то Виола осталась одна против машины для убийства, которой стала моя стая.

Её теневой волк, истекающий кровью от множественных укусов Красавчика, сделал отчаянную попытку прорваться к хозяйке.

Зверь хромал на переднюю лапу, но в его движениях была трогательная преданность — он готов был умереть за свою спутницу. Но Режиссёр обрушил на него сжатый воздушный вихрь с силой тарана.