Ненормальный практик 5 (СИ) - "Извращённый отшельник"

Посмотрел вниз. В приоткрытых боковых вратах конюшни показался силуэт. Тот самый ненормальный практик что-то тащил. Кажется, тело убитого. Никакой спешки, никакой паники. Медленно повернул голову и посмотрел прямо на них. Сквозь темноту, сквозь расстояние в сотню метров — прямо в глаза Стилвеллу.

И улыбнулся.

Поднял руку. Поманил пальцем, дескать «идите сюда, трусы».

— Вот же, сукин сын, — выругался Стилвелл. — Он знает, что мы здесь. Видит нас!

— Но как⁈ Нас даже не засекли спецслужбы! — Шон запаниковал. — На таком расстоянии, в темноте…

— Не знаю как. Но это факт.

— Что будем делать, командир?

— Отходим. Немедленно. — сухим тоном произнёс Стилвелл. — Нужен новый план. Другая тактика. И больше людей. Намного больше.

— Но…

— Это приказ. Отход.

Интерлюдия

Агенты Тайной канцелярии.

Пять минут назад.

Катя потёрла замёрзшие пальцы через тонкие кожаные перчатки, не отрывая взгляд от эфирного монокля. Ночное дежурство на крыше в январе — не самое приятное времяпрепровождение. Даже утеплённая форма агента не спасала от пронизывающего ветра.

— Да где же он шляется? — пробормотала она, вытирая сопли. — Половина второго ночи, а его всё нет.

— Откуда мне знать? — Марина, старший агент, лежала на животе у края крыши, наблюдая в свой монокль противоположную сторону улицы. — Может, в борделе развлекается. Или в кабаке квасит. Молодой офицер с деньгами в столице — чего ещё ожидать?

— Он не такой! — возмутилась Катя. — И вообще…

— Ага, а я балерина Мариинского театра, — фыркнула Марина. — Не будь наивной, девочка. Все мужики одинаковые. Сражение кончилось — пошли по бабам и кабакам. Следи давай внимательнее, а то проморгаем.

Ещё десять минут тягучего ожидания. Катя уже начала подумывать о том, что объект вообще не появится этой ночью, хоть и заплатил за вторые сутки, когда…

— Вижу! — она чуть не подпрыгнула от волнения. — Идёт к конюшне! Только в сером пальто и шапке…

Волков шёл по улице размеренно, неспешно, будто на вечерней прогулке. Чемодан в правой руке, левая в кармане. Свернул к конюшне — той, где оставил повозку вчера вечером.

— А ты глазастая! — передвинулась по обледенелой крыше Марина, меняя угол обзора. — Повозку свою заберёт, наверное. И поедет к бабушке. Или кто там у него остался среди родни.

— Или в номер вернётся переночевать, — предположила Катя. — Он же оплатил, помнишь?

— Помню конечно.

— Кстати, а где наши коллеги из «Тени»? — Катя огляделась. — Должны же где-то рядом торчать.

Марина пожала плечами, не отрывая взгляда от монокля:

— Где-то есть, не сомневайся. У них свой сектор наблюдения, у нас свой. Не пересекаемся по протоколу, чтобы не спалиться случайно друг из-за друга.

Волков вошёл в конюшню.

— Он в таком ужасном пальто… — прокомментировала Катя. — Я думала, молодые офицеры — все модники. Форма напоказ, усы подкручены…

— С чего ты взяла? — хмыкнула Марина.

— Ну-у… Обычно все такие, как с фронта приедут. Ходят в мундирах даже в магазин за хлебом.

— Этот точно не из светских хлыщей. — хмыкнула Марина. — Из штрафника в подполковники, ещё и в Черном Лебеде. Не до моды ему. Да и, если задуматься, он наверняка тот ещё психопат.

— Думаешь?

— Угу. Война меняет людей. Особенно мальчишек его возраста. Так он ещё и так взлетел по карьерной лестнице. Значит дел натворил немало. Выходит, и пережил столько, сколько многим не положено. И не суждено. Иными словами, этот парень либо гений войны, либо везучий псих.

— П-понятно… — буркнула Катя. — Теперь мне жаль его ещё больше.

Марина закатила глаза:

— Ты просто дурочка, без обид.

Тишина.

— Тихо что-то, — Катя снова подняла монокль, вглядываясь в тёмные оконца конюшни. — Он там лошадей запрягает, что ли? Долго очень.

Потом послышались глухие удары, грохот. Заржали кони.

— Что за? — Катя лихорадочно крутила колёсико на монокле. — Марина, там кто-то есть!

— Кто? Конюх?

— Не знаю, в этих мелких окнах ничего не видно! Но там точно драка! Слышишь? Прислушайся.

В окнах — вспышки синего света. Приглушённые обрывающиеся вскрики. В окне мелькнул силуэт Волкова — ну, или кого-то в похожей одежде.

— Там бой идёт! — Катя вскочила на ноги. — Точно бой! На него напали!

— Дай сюда! — старший агент выхватила монокль, прильнула к окуляру. — Что там происходит, чёрт возьми?

И тут к конюшне стремительно приблизилась группа. Пять практиков с активированным эфиром.

— Это ещё кто такие? — Катя достала запасной монокль из подсумка. — Наши? «Тень»?

— Понятия не имею. Но точно не наши. У наших другая экипировка.

Группа вошла внутрь. Через минуту — снова крики, уже не приглушённые.

— Марина! Его не убьют⁈ Что нам делать⁈

— Связывайся с базой, немедленно! Докладывай обстановку!

Катя выхватила свой передатчик и вставила в громоздкую коробку размером со здоровенный телевизор, подключённую длинным эфирным проводом к ретранслятору на чердаке. Новейшее изобретение имперских умельцев, секретное до невозможности:

— «Гнездо», это «Синица-два»! Объект «Ненормальный» атакован неизвестными в точке наблюдения. Повторяю, объект под атакой!

Треск эфира, потом чёткий мужской голос:

— «Синица-два», «Гнездо» принял. Количество нападающих?

— Больше пяти человек, «Гнездо». Идёт бой внутри конюшни. Точное число неизвестно!

— Состояние объекта?

Катя посмотрела на Марину. Та прильнула к моноклю, потом резко отшатнулась:

— Он выходит! Волков выходит! Цел!

— «Гнездо», объект… — Катя сглотнула, — объект нейтрализовал угрозу. Повторяю, справился сам. Выходит из конюшни.

Пауза на том конце. Потом:

— «Синица-два», требуется поддержка? Медицинская помощь объекту?

— Отрицательно, «Гнездо». Объект выглядит невредимым. Даже не ранен, насколько могу видеть.

— Принято. Продолжайте наблюдение. Фиксируйте все контакты. Конец связи.

Передатчик затих. Катя убрала его в подсумок, снова взялась за монокль:

— Марина, что это было? Что там произошло? Он убил их? Всех?

— Скорее так и есть, — сглотнула старший агент.

— Что будем делать?

Марина встала, отряхнула снег с форменного плаща:

— Меняем позицию. Немедленно. После такого шума сюда сбегутся городовые, потом военный патруль, потом следователи. Нельзя светиться на месте преступления, иначе провалим операцию. Начальство нам головы оторвёт.

— А Волков? Мы же должны следить!

— За ним проследят другие. У нас ротация через час. Пусть дневная смена разбирается с этим бардаком.

Спустились с крыши по обледенелой пожарной лестнице. Внизу, уже на земле, Катя обернулась на конюшню. Оттуда всё ещё доносилось паническое ржание лошадей:

— Думаешь, он знал про засаду заранее?

— Думаю, ему было абсолютно плевать. И это пугает больше всего.

Крыша здания напротив «Астарии»

Агенты «Тени»

Также пять минут назад.

Капитан Галина Волкова сидела на самом краю крыши, свесив ноги. Четыре этажа вниз. Но высота её никогда не пугала. Наблюдала сейчас через эфирный монокль военного образца за входом в гостиницу. Просматривала и конюшню.

Рядом примостился младший оперативник «Тени» — лейтенант Грачёв, парень двадцати двух лет, только год как из академии. Пытался выглядеть бывалым, но глаза выдавали — восторженные, как у щенка.

— Капитан! Объект… объект входит в конюшню, — доложил он шёпотом, хотя на такой высоте их никто не услышал бы.

— Вижу, — Волкова не отрывалась от монокля, регулируя фокус. — И не только его там вижу.

— В смысле? Конюх?

— Конюх мёртв. Уже минут десять как. А вот пять практиков внутри — очень даже живые. Подмастерья и мастера, судя по интенсивности. Засада.

Грачёв напрягся, потянулся к тревожному свистку на цепочке:

— Нужно предупредить! Он же наш объект наблюдения!