Тактик 7 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar"

— И он всё исправил? — с сомнением спросил я, глядя на пустые глазницы брошенного дома, мимо которого мы шли.

— Как бы не так, он продолжает ту же политику, но регион уже обескровлен, так что богачом ему здесь теперь не стать.

Порт-Арми амфитеатром спускался к морю, улицы белели в лучах заходящего солнца, черепичные крыши пылали красным. В гавани покачивались мачты судов и судёнышек.

— Город был жемчужиной восточного побережья во всей красе, — контрабандист говорил с неожиданной горечью. — Ещё десять лет назад в городе жило пятьдесят тысяч душ, три десятка храмов, было пять рыночных площадей и всего один герцог-кровосос, который последовательно и упорно превращал эту красоту в помойку.

— А эльфы?

— Большинство наших ушли одними из первых. Ты же знаешь, человек, наш народ не особенно оседлый. Но мне жаль, что мы ушли, и говоря мы, я имею в виду и себя тоже.

Эльф намекал, что жил тут когда-то. Я не стал расспрашивать дальше, потому что если он скрывает даже своё имя, то прошлое скрывает тем более.

Любой город — это дома и люди. Ну, в случае с миром Гинн, не всегда буквально люди, но логика примерно такая же.

В целом, город смотрелся красиво, но вблизи чувствовался некоторый упадок.

Леголас не зря сказал «был». Сейчас город переживал не лучшие времена. За парадными фасадами прятались обшарпанные дворы, на центральных улицах красовались богатые витрины, а в переулках преобладали мусор, грязь и нищие. Город переживал стадию стагнации, социального и физического упадка, а нынешняя красота была лишь отблеском былой.

Мы остановились у неприметного трёхэтажного здания. Вывеска «Пьяный матрос» покосилась, краска облупилась, но за грязными окнами горел приветливый свет.

— Лучший постоялый двор для тех, кто ценит конфиденциальность, — Леголас толкнул дверь. — Хозяин глухой, слепой и немой ко всему, что не касается оплаты.

Внутри оказалось чище, чем снаружи. Простая, но добротная мебель, запах жареного мяса и выпекаемого хлеба.

За стойкой дремал толстый человек с шикарными бакенбардами, который ожил, как только я постучал по стойке монетой.

— В Порт-Арми мы принимаем любые валюты, — он смазал рассеянным взглядом нашу компанию и бруосакский дукат. — И любых постояльцев, у которых есть эти самые валюты. Ну и вопросов не задаём. Койка для постояльца включает миску рыбного супа, четыре койки в комнате, поэтому четыре миски входят в цену. Берёте, уважаемые незнакомые мне люди-пилигримы, чьих лиц я не могу рассмотреть из-за плохого зрения, а имен всё равно не услышу из-за тугоухости?

— Берём, — выдохнул я.

Ну, логика тут простая — если ему доверяют контрабандисты и тут не спрашивают имён, то почему бы и нет. Да и вариантов других не было предложено, это тоже оказывает влияние.

Я действовал прямолинейно. Ну, то есть, сообщники (зачеркнуто) знакомые Леголаса добыли информацию о месте жительства семьи Этны и они же предложили варианты для похищения. Однако, в отличие от самой ведьмы, я не был уверен в адекватности этого плана.

Я просто пришёл к ним в гости.

— Меня зовут Рос Голицын и я бы хотел войти в ваш дом…

Я стоял на пороге дома. Южный дом, каменный, чуть расхлябанный, широкий, с внутренним двором, рассохшимися дверями, в которые я и постучал. В своей лёгкой броне и при мече, в рыцарском плаще, а на груди висела перевязь с драгоценными камнями (попса!).

Они мне открыли, а конкретно — мать семейства, дородная и слегка испуганная женщина, которая поглядывала по улице с беспокойством.

— Да? — спросила она, натянуто улыбаясь.

— Я бы хотел войти к вам в дом, — снова попросился я.

— Эээээ… Ну, заходите…

Меня пропустили, усадили на стул, поставили стол, на который стал какой-то простой местный салат.

— Вы по поводу торговли? У нас какие-то проблемы? Вы не похожи на торговца? — хозяйка дома, немолодая, но всё ещё эффектная дама хлопала глазами. К ней в качестве группы поддержки подтянулись парочка беспокойных мужчин, один толстый, второй худой, но вместе с тем они как-то были неуловимо похожи друг на друга.

— У вас живёт девочка Этна, — спокойно сказал я, дав им время, чтобы эта мысль улеглась в их головах.

— Д-да, живёт, это моя племянница. Я матриарх дома, меня зовут Мирианта, она дочь моего младшего брата Иострика и его супруги… Покойной супруги и покойного брата, то есть, она сиротка.

— У которой, — неспешно говорил я, чтобы они успевали следить за словами, — есть ещё и бабушка.

— Ведьма! — вырвалось у одного из мужчин. Матриарх дома шикнула на него, но слово уже вырвалось.

— А что, у ведьмы есть какое-то ограничение в правах? Она не имеет право быть матерью, быть бабушкой, принимать участие в судьбе ребёнка?

— Она не имеет к ребёнку никакого отношения, — Мирианта выставила руки в боки и чуточки повысила голос. — Мы приняли мать Этны как родную в семье и после трагической гибели её и Иострика воспитываем Этну сами.

— Бреггонида отдала вам живую дочь в семью, а у вас она умерла, — возразил я.

— Мы не несём ответственности за её судьбу.

— Это так не работает. Когда вам выгодно, вы несёте ответственность и заявляете о правах, когда не выгодно — оно само и я не виновата.

— Мать, давай, я вышвырну его из дома? — предложил второй из мужчин, более молчаливый.

Я резко встал, в моей руке возник мой верный гномий клинок и его кончик оказался в паре сантиметров от шеи самоуверенного идиота.

— Ой!

— Вот тебе и ой. Следи за языком, а то у Этны окажется ещё на пару родственников меньше, — беззлобно и даже несколько тихо сказал я.

Мирианта побелела.

— Мы не хотели Вас обидеть, добрый господин. Вы верно рыцарь?

— Кайеннский рыцарь, да.

— Так старая ведь… то есть, госпожа Бреггонида попросту Вас околдовала! Мы можем найти жреца Сфематы и он Вас расколдует.

Хозяйка дома дала сигнал и мужчины попятились обратно в дом, всё ещё как завороженные следя за моим клинком. Когда они ушли, я вернул его в ножны, а она выдохнула.

— Меня в силу некоторых причин нельзя заколдовать… родовые навыки, знаете ли. Она моя подчинённая. А что Вы смотрите? Она работает на меня, честная почти что мирная работа, связанная с… преподаванием и чтением древних трактатов. Так вот, я обеспокоен ситуацией. Пока что Вы говорите обтекаемые и ничего особенного не значащие вещи. Я только услышал, что девочка вам не в тягость и вы не горите желанием её отдавать.

Мирианта закивала:

— Да, добрый господин, мы любим её и не хотели бы её кому-то отдавать, тем более, что у госпожи Бреггониды нет дома, нет семьи.

Я засопел. Это правда, пожелание бабки Бреггониды было несколько иррациональным. Буквально сейчас она будет участвовать в войне, ну где война и где воспитание внучек в тихом спокойном частном доме у речки с блинами и школой? Вообще не в одной вселенной.

— Мы зафиксировали тот факт, что я обладаю некоторой властью, возможностями, способностью забрать ребёнка силой?

— Д-да, добрый господин. Но мы бы хотели, чтобы Вы не пробовали похитить или отнять её.

— Это я тоже зафиксировал. А теперь я бы хотел поговорит с ней один на один.

Анализ:

Вводные — семейный конфликт, отсутствие прямых опекунов-родителей, конфликт интересов, замешанный на местной морали и семейных узах.

Ключевой персонаж — Мирианта, против смены места жительства девочки.

Ключевой персонаж — Этна, точка зрения не известна.

Варианты действий — подкуп, угрозы, похищение, переговоры со ссылкой на мораль.

Вывод — вводных данных недостаточно для принятия решения.

Мирианта перетаптывалась с ноги на ногу и в ней происходила внутренняя борьба. Вообще, этот момент был ключевым. Если она сейчас «выйдет» на конфликт, то есть позовёт стражу или свою родню, чтобы меня избить или убить, прогнать, угрожать и так далее, начнётся конфликт и мирные пути будут исключены из списка вариантов. Опять-таки, если она не хочет показать мне девочку, это само по себе будет выглядеть подозрительно. Скрывает?