Наш новый учитель – Дракон (СИ) - Корсарова Варвара

– Почти месяц. На следующий день после ночной вылазки в город он прислал мне записку, что ждет в Черном коридоре – принес книгу, которую обещал. После этого мы встречались два-три раза в неделю.

– И как далеко все у вас зашло?

Тара озадаченно похлопала глазами.

– В каком смысле?

– В таком. Вы целовались? Или... что-то еще?

Тара продолжала недоуменно смотреть на меня, потом сильно смутилась и пришла в ужас.

– Нет, нет! Ты все не так понимаешь! – она так рассердилась, что даже притопнула ногой. – Мы не целовались. Мы просто разговаривали. Обо всем на свете! Ингвар понимает меня, как никто другой. Иногда мне даже не нужно договаривать предложение – он заканчивает его за меня, теми же словами, какими я хотела.

У меня немного отлегло от сердца.

– То есть, вы просто дружите. Он говорил, что любит тебя?

– Еще нет, но я это и так знаю. Поверь, Эмма, – в тоне Тары появились снисходительные нотки. – Когда сама полюбишь по-настоящему, научишься читать в душе твоего мужчины.

Мне хотелось одновременно смеяться от облегчения и плакать от того, какой потрясающе наивной фантазеркой была моя милая, неопытная подруга.

Постепенно я вытянула из нее все и убедилась, что Тара, как всегда, преувеличила и приняла желаемое за действительное. Но все же ситуация не была полностью невинной.

Из ее путаных объяснений стало понятно, что Ингвар нашел в Таре родственную душу, искал ее компании, а время они в основном проводили за возвышенными беседами о книгах. Ингвар приносил Таре лакомства, помогал с уроками, а Тара выслушивала его жалобы на нелегкую королевскую долю.

Однако об их встречах никто не знал. Оба романтика получали удовольствие от тайны. Принц не рассказал Адриане о том, что подружился с ее однокурсницей и обменивается с ней книгами. Вот это было нехорошо. А всего хуже было то, что Тара влюбилась в Ингвара по уши. Его же отношение к Таре пока оставалось непонятным. Возможно, Ингвар тоже испытывал к Таре сердечную привязанность – но она не могла развиться ни во что большее.

Принц женится на Адриане. Ее семья родовитая и богатая, ее отец имеет влияние в Сенате, а королева и будущий король должны с ним считаться – их власть не такая уж безграничная, им нужны союзники.

Я вспомнила, что во время вылазки в Черный коридор Тара держалась тихо, с Адрианой не заговаривала, но порой бросала на нее непонятный взгляд – вот теперь-то ясно, что это была ревность! Неужели Тара всерьез надеется, что принц ради нее расторгнет помолвку с Адри?

Пусть я считала, что Тара больше подходит Ингвару, и не любила Адриану, но все-таки сейчас мои симпатии были на ее стороне. Получается, что жених ее обманывал. Пусть Ингвар не изменял ей в том смысле, в каком это все понимают, но все же вел себя некрасиво. Надо поговорить с ним, вразумить. Еще не хватало, чтобы он приобрел подлинно королевские привычки и решил завести фаворитку!

– О чем вы еще беседовали с Ингваром? – поинтересовалась я хмуро.

– Много о чем, – с гордостью сказала Тара. – Он даже советовался со мной насчет государственных дел.

Я закатила глаза. Представляю, что Тара ему насоветовала.

– Еще он рассказывал о Кайрене Шторме.

– Что, например? – насторожилась я.

– Он очень уважает магистра. Но сетовал, что Шторм изменился, стал другим. Закрытым и в то же время непредсказуемым. С ним случилось что-то во время последнего похода. Ингвар не в курсе всех деталей, знает только, что дивизионы попали в осаду, было много потерь, победа досталась им с трудом. Бригадира Шторма сначала хотели наказать, потом передумали и наградили, а он решил уйти из действующей армии и перевестись в штаб. Принц сказал, что у него появились странные знакомства и привычки. Например, бродить ночами по городу. Вот это я и вспомнила, когда заметила его в коридоре.

– Странные привычки не повод обвинять человека в измене.

– А как еще, по-твоему, можно вычислить изменника? Именно по необъяснимым странностям и новым повадкам.

– Я поговорю с Ингваром, – нелюбезно сказала я и отлипла от стены, потерла спину между лопаток. – Тара, пожалуйста, обещай, что не будешь больше с ним встречаться.

Тара нахмурилась.

– Прости, не могу обещать. Ты моя подруга, Эмма, но в сердечных делах твой совет мне не нужен. Поклянись, что ничего не расскажешь Адриане! Иначе она меня со свету сживет.

Я покачала головой.

– Тара, мне все это не нравится.

– Конечно. Ты ведь у нас такая правильная, – огрызнулась подруга. – Эмма, ты просто не знаешь силу настоящей любви. Она не подчиняется законам и правилам. Любовь – это прекрасный Хаос. Все, довольно! Идем в класс – уже звонок прозвенел. А со Штормом все же будь осторожнее. Я тебя предупредила.

Глава 20

По дороге в класс мы с Тарой не разговаривали. В груди у меня кипело от непонятного чувства, от которого хотелось топать ногами, скрежетать зубами, а лучше – забраться в кровать, накрыть голову подушкой и провалиться в сон без сновидений. И чтобы утром, когда проснусь, все было по-прежнему, как раньше. Пусть скучно, однообразно, но привычно.

Я неодобрительно покосилась на подругу. Тара шагала, глядя под ноги, упорно не поднимая головы, и чему-то таинственно улыбалась. Она влюбилась и стала другой: замкнутой, раздражительной, несправедливой. Неужели любовь и правда ввергает человека в хаос, которому слабый не может противостоять и меняется к худшему?

Но почему я злюсь? Может, ревную, что Ингвар, мой друг детства, и Тара, моя подруга юности, завели собственные тайны, и не собирались меня в них посвящать? Но чего обижаться – Тара ведь все же поделилась сокровенным. Попутно зачем-то обвинив Кайрена Шторма невесть в чем! Выложила очередные свои выдумки. Но какое-то основание для них все же было, и это не давало мне покоя.

Я привыкла анализировать свои чувства, доискиваться до причины плохого настроения. И теперь неохотно, но честно признала: больше все меня сердило предположение, что Кайрен Шторм завел интрижку с кем-то из наставниц – а то и воспитанниц! – и тайно встречается с ней по ночам!

От этой мысли охватывало такое раздражение, что руки сами сжимались в кулаки, а во рту горчило.

Тара фантазерка, но не настолько. Она любит домысливать, но не станет врать о том, что видела своими глазами. Значит, это правда – магистр Шторм не меня одну водит на тайные свидания.

«Ах, так это было свидание – в трактире «Приют бродяги?» – иронично заметил внутренний голос. – Так ты это видишь? Ну и дурочка».

После этого я велела своему внутреннему голосу замолчать и попыталась выбросить из головы все, не имеющее отношение к урокам.

В класс я шагнула с облегчением. По крайней мере, тут все оставалось обыденным и понятным. Господин Меридиус, учитель географии, расхаживал у доски, подергивая себя за ус, и дребезжащим голосом вещал о ландшафте южных провинций. Шелестели страницы учебников, девушки глухо зевали, прикрывшись тетрадями, а Хелена торопливо жевала бублик, спрятавшись за спиной соседки.

Мы опоздали к началу занятия, но господин Меридиус даже не заметил, потому что оставил очки на столе, и в момент, когда мы вошли, ткнулся носом в карту на стене, отыскивая нужную точку. Классная наставница где-то задержалась и не почтила урок своим присутствием.

Мои глаза выхватили еще одно пустое место. Стул рядом с Адрианой оказался не занят, половина парты чистая. Ровена, новая подруга Адри последних недель, отсутствовала. Неужели она еще в лазарете? В спальню Ровена тоже не возвращалась. Но ведь доктор сказал, что она серьезно не пострадала? Куда же она делась?

На перемене я спросила об этом Адриану.

– Ровену забрали домой. Она больше не будет учиться в Академии, – ответила она равнодушно.

– Как так?! – ахнула я. – Почему?!

– Ее родителям не понравилось то, что случилось с их дочерью. Учитывая, что Ровена сама часто ищет неприятностей, они решили, что лучше ей быть под их присмотром. Кроме того, мать Ровены посчитала, что наставницы не справились со своими обязанностями и не смогли привить Ровене достаточно хороших манер. Диплом ей ни к чему, ей и без него обеспечено место в высшем обществе и знатный муж. Ей постараются отыскать такого, кто ее угомонит и научит быть покладистой.