Ночная помощница (СИ) - Марук Майя

В ту зиму волчица где-то подхватила волчью лихорадку. Болезнь для оборотней была не смертельная, но неприятная. В карантине, чтобы не спровоцировать эпидемию, волчица провела пять недель. Этого времени волчица не помнила. Все воспоминания того времени как будто стерли ластиком. Но после того, как болезнь отступила, в ее жизнь ворвался вампир.

Носферату утверждал, что Тира его Сердце, что он единственный, кто имеет на нее права и они связаны вечностью. Отец, конечно, слушать вампира не стал. Созвал Совет и Суд. Никаких связей между вампиром и волчицей не нашли. Сама омега тогда тоже была уверена, что видит вампира впервые. Уверена настолько, насколько могла быть уверена в тот момент.

От дальнейшего позора ее спас Сабир. Они почувствовали друг в друге пару, и вампиру пришлось отступить. С тех пор Тира старалась об этой ситуации не вспоминать. Вскоре она узнала, что беременна. Беременность проходила тяжело. Несколько раз она чуть не потеряла Самира. Волчонок родился намного раньше срока, но благодаря матери, ей удалось спасти сына, и у стаи северян появился еще один альфа.

Про скандал и вампира Тира благополучно забыла, сосредоточившись на семье и муже. Ей хотелось родить еще и дочку. Но долгожданная беременность не наступала, и, в конце концов, омега смирилась и сосредоточила всю свою любовь сначала в сыне, а потом и в невестке. И вот, призрак прошлого снова вернулся в ее жизнь.

Тира боялась того, что может устроить вампир. Она чувствовала, что Сабир тоже этого боялся. Чтобы успокоиться и подумать, волчица вышла на улицу. Но не успела она дойти до окраины поселка, как остановилась, увидев сына с вампиром. Они стояли друг напротив друга, и Тира замерла, напряженно прислушалась и приготовилась вмешаться в случае необходимости. Но необходимости не было.

- Если барон будет требовать крови, я воспользуюсь правом поединка. — Сказал Самир.

Сердце Тиры сжалось. Она понимала, что против вампира выступит ни кто-нибудь, а сам Самир. Муж в бой вступить откажется. Хотя это он должен был отвечать за все, что здесь произошло, но если умрет ее сын, стая ничего не потеряет. Подрастает внук. Но от этого Тире стало еще гаже на душе.

- Мне нравится, юный альфа, что, несмотря на воспитание Сабира, характер вы взяли от матери. — Оракул будто издевательски улыбнулся. — Вы на нее очень похожи.

- Больше, чем на отца. — Кивнул Самир.

- От отца вы тоже многое взяли.

Тиру будто током ударило. Она посмотрела на сына и буквально увидела свою копию. Он унаследовал почти все: характер, внешность, оттенок волос. Даже шерсть ее волка была такой же, как у матери, светлая с рыжими подпалинами. Но не нос с горбинкой и узкими дерзкими губами. Этого всего у Тиры не было. Но и у Сабира ничего из перечисленного не было. И Самир совсем не был похож на отца. Зато был похож на вампира. Он точно так же закладывал руки за спину, точно так же задирал острый подбородок и как будто насмехался над всем миром.

- Мы пришли обсудить не это. Что барон хочет получить? — Голос сына звучал серьезно, но Тира слышала в нем пренебрежительные нотки. Такие же, какие звучали в голосе Оракула.

- Почему этим интересуетесь вы, а не Сабир? Мне просто любопытно.

- Потому что мой отец предложит барону жертву.

- И насколько близка вам жертва?

- Она моя жена.

- Ваша жена Баратору точно не нужна. Его интересуют земли, рудники, сферы влияния.

- А я думал, он будет мстить за женщину. Значит, женщина — удобный повод, чтобы захватить сферы влияния?

- Эта женщина — ваше спасение, Самир. Как только погаснут глаза альфы Севера, я передам тебе требования Баратора.

Последних фраз Тира не слышала. Волчица стояла на месте, путаясь в страшных догадках. Ее зверь будто оживился, и начал метаться из стороны в сторону. Она поняла, что забыла что-то. Что-то очень, очень важное. Тем временем на лопатке волчицы появился первый черный символ проклятья. Такого давнего, что для того, чтобы проявиться, ему понадобилось время.

Арис

В комнате работали то ли следователи, то ли эксперты. Мы вчетвером разместились на кухне. Иван взял на себя роль кухарки и суетился с чаем, блинами и еще чем-то вкусным.

- Кто вы? — Спросила я у вампира в костюме.

- Граф Чарльз Гарис.

- Вы муж графини?

- Нет. Я брат Генри.

- Это многое объясняет.

На самом деле, это ничего не объясняло, но я уже отчаялась сегодня хоть что-то понять.

- Генри был убит еще четыре столетия назад. — Пояснил Руфус. — Мы все думали, что его убил брат Конни, из-за того, что Генри обратил ее.

- Она была человеком?

- Крестьянкой в его землях. — Кивнул Руфус.

История графини была похожа на сказку. Девушка крестьянка, Сердце вампира, вечность. Спрашивать, что с ней не так, смысла не было. Мне не хотелось копаться в темных тайнах души Конни Гарис.

- Как ты узнал, что Генри убила Конни?

- Благодаря тебе. — Чарли ослабил воротник, и снял перчатки. — Помнишь, ты мне в одном из писем описал голову графа? — Руфус кивнул. — Благодаря твоей занудности в описаниях я заподозрил, что в летаргию брат лег не просто так. Но тогда наша наука не была способна подтвердить мои догадки. А за это время Конни успела растранжирить наследство брата и еще нескольких несчастных, убить парочку любовников и наделать долгов.

- Его отравили?

- Мы не знаем. Тело Гари давно истлело. Найти прямых доказательств у меня не получилось. Поэтому пришлось разыграть этот спектакль.

Граф показал на костюм. Руфус ухмыльнулся. А я еще раз пожалела, что в доме нет канделябра.

- Значит, все это время вы знали, что происходит в квартире, и дали ей отравить Руфуса?

- Ничего личного, баронесса. Ваш вампир сам потянул в рот отраву. Я его это пить не заставлял.

- Вас я на свадьбу не приглашу.

- Я пришлю вам подарок. — Улыбнулся граф. — А что за история с оборотнями? Я слышал, ты должен был быть на переговорах.

- Там Оракул.

- Мммм... Как интересно. Нам готовиться к новой войне?

- Нет. С ним Олав.

- Ооооо.... Тогда будем готовиться к эпидемии. Надеюсь, не холера?

Вампиры так буднично обсуждали эту проклятую холеру, что мне по-настоящему стало жалко оборотней.

- Ну, а если серьезно, что там у оборотней? Не зря же Оракул лично поперся твои интересы отстаивать?

- Он не мои интересы отстаивает, он счеты с Сабиром сводит. Не вздумай ему мешать.

- Помнится, ты сам убеждал его оставить волчицу. — Напомнил Чарльз Руфусу.

- У меня тогда не было ее. — Руфус посмотрел на меня и поцеловал в висок. — Дам ему сутки.

Глава 40.

Оракул

Вампир долгие годы выжидал того момента, когда у него появится шанс отомстить оборотням и забрать Сердце из стаи. Он мечтал об этом, представлял, как все произойдет, издалека наблюдая за жизнью Тиры и сына. Сотни раз вампир сдерживал себя, чтобы не разорвать Сабира на части, когда тот бегал по борделям как блохастый пес, когда повышал голос на волчонка, рычал на жену. Он вмешался только однажды, когда оборотень попробовал убить пару Самира.

Единственное, что сдерживало Оракула от активных действий все эти годы — уверенность в том, что если он попробует вмешаться раньше времени, Тира его не вспомнит, не поверит, и он потеряет ее навсегда. Вампир ждал, время шло, сын рос под его присмотром, но без его участия.

Уничтожить проклятье, которым была скована Тира, самостоятельно Оракул не мог, а все ведьмы, которых он знал, помочь отказывались. Все, что Оракулу оставалось - ждать.

Эта история началась с того, что Сабир встретил свою пару. Вот только парой волка оказалась не сильная омега, как Сабир рассчитывал, а слабая волчица, которая так и не смогла приручить зверя. Сабир такой паре не обрадовался, никому о существовании волчицы не сказал и связывать себя брачными узами со слабой самкой не собирался. Он боялся, что такая пара скомпрометирует его в глазах стаи. Проблему он решил быстро. Волчица умерла. Все решили, что это самоубийство. Никто не усомнился в том, что молодая самка, затравленная стаей, решила свести счеты с жизнью. О том, что Сабир был как-то связан с покойной, никто не знал. Расследования оборотни не проводили.