В разлом за монстрами! (СИ) - Харченко Сергей

Ну да, как же, дадут мне тут отдохнуть. Я вскочил и бросился в раздевалку, в то же время отправляя змейку на разведку.

Она увидела большую кучу чернозёма и бегающего вокруг неё Захарыча, который периодически копался в куче в попытках что-то найти.

— Только отошёл, и вот тебе на! — распинался Захарыч, когда я попал при помощи змейки на место происшествия.

Это след Грабби, и он что-то проглотил, иначе зачем Захарычу так распинаться? Кажется, я даже знаю, что именно.

— И зачем ты брал артефактные вилы? — покосился я на него.

Слуга только сейчас заметил меня. Он покраснел, как варёный рак, его трясло. Надо срочно успокаивать его, а то мало ли. Так может распереживаться, что инфаркт ударит.

— Сергей, привет! Хорошо, что ты подошёл… да только что! Я ж не знал! — сбивчиво начал отвечать Захарыч. — Оставил на пару секунд. Я ж не знал, что этот свин ползучий здесь почву обрабатывает!

— А меня спросить сложно было? — хмуро посмотрел я на слугу. — Грабби готовит территорию под новые посадки. Это я дал указание.

— Так я это… решил испытать в безлюдной местности свои эти… вилы, в общем, — уже тише и очень скорбно выдавил слуга, промачивая платком выступившие слёзы. — Теперь хана моим вилам. Всё, что у меня было…

— Во-первых, выдохни и успокойся, — остановил я Захарыча, пока он не довёл себя до ручки. — Всё ещё можно исправить.

Я позвал Грабби на поверхность, и грабоид откликнулся. Земля слегка завибрировала.

— Ф-Ф-Ф-ФУ-У-УХ-Х-Х-Х! — передо мной появился вал земли, из которого показалась хищная бронированная морда грабоида.

Слуга на всякий случай сделал несколько шагов назад. А я приблизился, положил руки на фыркающую морду существа.

— Надо отдать то, что ты случайно проглотил, — ответил я, внимательно смотря в его чёрные глаза.

Я был уверен, что мой питомец просто не заметил вилы Захарыча, просто проглотил их вместе с валом земли. И скоро выясним — переработал он их или нет.

По могучему телу Грабби пробежали несколько волн, и он выплюнул часть земли с вилами. Точнее — то, что от них осталось — три фрагмента: верхнюю часть черенка, середину с потрескавшимся коробом сбоку и рабочую частью, четырьмя погнутыми зубцами. После этого грабоид сразу же скрылся под землёй.

— Да твою мать итить! — закричал Захарыч, падая на колени перед останками артефактных вил.

— Ты чего так орёшь? Случилось что? — подошёл к нам Ираклий. Он держал в одной руке садовые ножницы, словно это был кинжал, в другой поблёскивал секатор. — Я уж думал, напал кто-то.

— А ты сам как думаешь? — злобно обернулся Захарыч, поднимая часть с погнутыми зубьями. — Вот что сделали с моими вилами!

— Да подожди ты, давай их сюда, починю, — хмыкнул Ираклий, протягивая руку. — Давай-давай, не тормози.

— Правда, что ли? Можешь их починить? — сразу же притих Захарыч.

— Да полчаса делов, — ухмыльнулся Ираклий.

Когда он ушёл с тремя частями вил, Захарыч тревожно улыбнулся.

— И правда починит? — спросил он, скорее всего, не меня, а себя.

— Соединить точно сможет… наверное, — ответил я.

Но если блок повреждён, они уже не будут работать. Артефактные вилы превратятся в обычные. Которыми только траву и можно убирать.

Ираклий пришёл даже быстрей, чем обещал. Ну да, он просто скрепил части вил при помощи магических обручей, выправил вилы, которые всё ещё смотрели в разные стороны.

— Вот, держи, не благодари, — довольный Ираклий протянул вилы Захарычу.

— Ну и? За что мне тебя благодарить? — мрачно уставился слуга на садовника. — За то, что их соединил?

— Так это же вилы, ты спокойно можешь ими работать, — растерянно улыбнулся ему Ираклий. — Не пойму твоей агрессии в мой адрес. Я ему услугу делаю, а он…

— Да на хер мне нужны простые вилы⁈ — Захарыч вновь перешёл на крик. — Мне нужно, чтобы они молниями стреляли!

— Ну тебе не угодишь, слушай, — возмущённо надул щёки Ираклий. — Я же такую красоту сделал…

— Ираклий, это просто вилы… Ты слышишь меня? — зашипел Захарыч.

Я заметил Ларису Батьковну. Она подошла и услышала концовку диалога. Затем перевела взгляд на оружие Захарыча, опасность которого упало ниже плинтуса.

— Ох, что же это с твоими вилами, дорогой! — прижала она руки к своей необъятной груди.

— Ничего! Всё у меня хорошо, — буркнул Захарыч. — Оставьте меня в покое! Все!

Он направился в сторону своей столовой, и пышка пошла за ним. Но я остановил её.

— Не надо. Пусть посидит один, успокоится, — подчеркнул я свой жест словами.

— Главное, чтобы пить снова не начал, — прошептала пышка.

— Не начнёт, — я поднял с земли вилы, покрутил их в руках. — Кажется, я знаю, что делать.

— Что? — удивлённо посмотрел на меня Ираклий.

Я не ответил. А перенёсся в лабораторию Евграфия Романовича.

В это время артефактор что-то бурчал под нос, склонившись над очередным чертежом и дорисовывая детали.

— Доброго и продуктивного вам дня, Евграфий Романович, — поздоровался я со старичком, и он слегка дёрнулся.

— Ух, я никак не привыкну к вашему появлению, юноша, — повернулся ко мне артефактор. — Как всегда неожиданно…

— И как всегда с заданием, — улыбнулся я в ответ, протягивая вилы. — Найдёте время? Хотелось бы сегодня к вечеру сделать.

— Так-так, — Евграфий Романович напялил на нос очки, принимая у меня предмет. — До боли знакомая штуковина. Артефактные вилы… Но что с ними случилось?

Артефактор удивлённо посмотрел на меня.

— Мой питомец случайно их сломал, а садовник соединил их, — улыбнулся я. — Мне интересно, жив ли ещё блок, который формирует молнии?

— Надо взглянуть на него, — Евграфий Романович положил вилы на стенд, затем привычным движением включил пару установок рядом, схватился за один из металлических щупов и обернулся: — Придётся снять обручи и открыть сам блок.

— Хорошо, делайте всё, что необходимо, — ответил я, и старичок склонился над артефактом.

Спустя уже пять минут он печально ответил:

— Нет, Сергей, их уже не спасти. Я могу заменить черенок на более функциональный из прочной древесины и повесить блок, который формирует мыльные пузыри.

— А сделать новый молниевый блок не получится? Можно и послабее, — поинтересовался я.

— А тут без разницы — послабее, посильнее, — вздохнул Евграфий Романович. — Запчасти те же. А их у меня как раз и нет. Да и занят я другим срочным проектом.

— Эх, жаль Захарыча, — ответил я. — Расстроился он прилично. Ну да ладно, попробую ему объяснить. Поставьте тогда пузыри, пусть ими стреляет.

Евграфий Романович собрал новый черенок, затем прифигачил блок мыльных пузырей, настроил. А потом резко остановился.

— Всё? — спросил я.

— Нет, это ещё не всё, — расплылся в улыбке артефактор. Глаза его заблестели от энтузиазма. Кажется, он что-то придумал.

— Мыльные пузыри? Нет. У меня есть идея получше, — сказал Евграфий Романович.

Затем он ещё раз обдумал посетившую его идею, бормоча под нос:

— Да, так будет всем лучше. Раз у вас Захарыч не может контролировать эмоции… Оставляйте вилы, юноша. Я займусь ими прямо сейчас и привезу их под вечер в поместье.

— Вы сделаете из них оружие? — удивился я.

— О, ещё какое! — хохотнул Евграфий Романович. — Ещё какое… Ваш Захарыч будет очень рад, поверьте.

Я и хотел это услышать от артефактора. Спокойно перенёсся обратно в поместье и сразу же направился в сторону столовой, где засел Захарыч.

По пути ко мне подскочил расстроенный Акулыч.

— Ну вот где она спряталась? — спросил он. — Я уже всё обыскал. А змейка ничего не увидела?

— Вообще ничего, — покачал я головой. — Алиса скоро выйдет. Я же говорю — оставь её пока в покое. Понятно, что тебя мучает чувство вины, ты хочешь объясниться. Но потерпи немного.

— Я понял, шеф, — опустил взгляд Акулыч, остановившись, затем снова догнал меня. — А куда ты идёшь? К Захарычу?

— Да, надо поговорить с ним, — ответил я. — Можешь составить мне компанию, если хочешь.