Третий ключ ведьмы (СИ) - Клеменская Вера

— Он самый, ага. Хотел стать самым-самым главным, и чтобы никто не смел даже рот против него раскрыть. И чтобы соседи боялись и уважали. Или уважали и боялись. В общем, главное, чтобы боялись, бесы с ним, с уважением, в принципе.

— Но ведь получилось, — пожала плечами я.

— Получилось, — гремлин снова перешёл на шипение. — Страху так уж точно удалось нагнать. Столько, что те соседи аж на побережье сбежали. Все, кто успел, а успели не все, знаешь ли.

Я устроилась в подушках поудобнее и призадумалась. Неужели именно поэтому на побережье про северные земли рассказывают столько жутких небылиц? То есть, это я всегда думала, что небылиц, но, может быть, когда-то эти истории были правдой, просто со временем превратились в страшные сказки? Ведь если вдуматься, откуда ещё им было взяться, когда известно, что в тех краях живут себе люди. Да, не очень спокойно, не без страха, но и не в постоянном ужасе.

— Пока артефакт заперт, это сдерживает тварей, — продолжил нечистик. — А вот когда его из сундука вытащат, поди знай, что будет.

— Все умрут? — хмыкнула я.

— Может быть, — кивнул гремлин. — И именно все.

— Что, и тебе тоже достанется? — откровенно удивилась я.

Никогда не задумывалась о том, угрожает ли нежить нечисти. Людей она убивала, да, но неживые существа вроде гремлина её разве интересовали? Не замечала такого, но откуда мне знать на самом деле? У меня не так много знакомых нечистиков, и ни один из них до сих пор не стремился со мной откровенничать.

— Не станет сперва людей, потом вообще ничего живого, вот тогда и нас не станет, — мрачно проворчал гремлин.

— Постой! — выдохнула я, озарённая догадкой. — Говоришь, артефакт заперли, так? А почему сразу не уничтожили?

— А то сама не догадываешься? — фыркнул гремлин. — Что обычно бывает, когда уничтожают артефакт?

Я призадумалась. При уничтожении артефакта всегда происходит выброс силы. Мощность его зависит от силы артефакта и от того, насколько правильно его разрушили. Для большинства артефактов выброс этот, даже при нарушении порядка разрушения, выходит довольно пустяковым, среднему магу под силу его погасить прежде, чем случится что-нибудь неприятное. Хотя слышала я историю о том, как жители целого квартала чуть не превратились в ледышки, когда один бестолковый маг пытался усилить свой холодильный артефакт и ненароком его сломал.

В данном конкретном случае я видела две проблемы. Во-первых, проклятая штуковина наверняка имеет огромную мощность, а значит, и выброс получится соответствующий. Вернее всего такой, что все прежние результаты её действия покажутся ещё цветочками. Уж если банальная «ледышка» смогла так громыхнуть, страшно представить, чего можно ждать здесь. А во-вторых, никто не знает, как она создавалась, так что и правильный порядок разрушения неизвестен. Выходит, действовать придётся наугад, и первая же ошибка… Ну да, все умрут. Даже те, кто был очень далеко.

— Не смогли? — спросила я вслух.

— Не смогли, — кивнул гремлин. — Думали вернуться, но не пришлось уже. Правда, постепенно сила артефакта иссякает.

— Но на век Шолтана хватит? — усмехнулась я невесело.

— Хватит, чтобы превратить в новые Серые Земли всё до самых островов.

— На что же он тогда рассчитывает? — спросила я задумчиво.

Вот этого я в самом деле не могла понять. Шолтан Иллар был хорошим магом, возможно, даже одним из великих. Неужели он не понимал всех возможных последствий, не осознавал, что катастрофа тут куда вероятнее успеха?

— Наверное, на то же, на что и создатель артефакта, — внезапно совсем по-человечески развёл передними лапами гремлин. — Что у него хватит сил и умения с ним совладать.

— А ты считаешь, что не хватит?

— А я считаю, что не стоит это проверять, — фыркнул нечистик. — Один его предок уже проверил.

— В Хэйме? — мигом подобралась я.

— Ага.

— Там был ключ?

— Там не было ключа, — мотнул головой гремлин. — Ключ задолго до того стащила ведьма Эрдин. Не такая она была беззащитная и бестолковая, какой её считали.

Я криво улыбнулась. Выходит, правильно подозревала — бабушка в самом деле хранила один из ключей. И это плохо, на самом деле, потому что теперь он у Шолтана, и тот на самом деле в одном шаге от того, чтобы собрать их все.

— А что же тогда там было? — спросила я.

— Каждый из братьев забрал один ключ, чтобы спрятать их в разных местах. И ушли они вместе, но младший потом вернулся. Хотел, наверное, поискать в записях старшего ответ, как уничтожить артефакт. А может, сам думал всё-таки попытаться им завладеть. Но нашёл он что-то другое.

Гремлин немного помолчал, уставившись на свои лапы и то выпуская, то втягивая когти, потом вспрыгнул на стол и посмотрел в окно. Точнее, на старательно задёрнутые шторы. Нечисть не любила солнечный свет, так что я замерла, крепко озадаченная таким поведением.

— Я не знаю, что он там нашёл, — продолжил он наконец, вновь спрыгнув на пол. — Знает одна моя знакомая. То есть, знала.

— Шолтан что-то с ней сделал? — уточнила я осторожно.

Строго говоря, убить нечистика невозможно, они же не живые на самом деле. Можно поймать, запереть, если очень постараться — то даже отправить на время в Изнанку. Можно ли его уничтожить совсем, я не знала и всю жизнь подозревала, что всё-таки нет.

— Что-то сделал, — мрачно буркнул гремлин. — Не знаю, что, но её больше нет.

-30-

— Мне жаль, — сказала я.

Мне в самом деле было жаль. Уж не знаю, почему. Нечистики в большинстве своём создания далеко не самые приятные. Польза от них тоже бывает, но только если действовать очень, очень осторожно. Зато вреда — хоть отбавляй, и достаётся, увы, вовсе не одним только самоуверенным дуракам, которые сами напросились.

Наверное, всё дело было в том, что Шолтана Иллара я сейчас считала злом куда большим, чем даже вся нечисть скопом, не говоря уже об отдельном её представителе. Потому что Шолт следовал не своей природе, а корысти и властолюбию. Вообразил себя богом, не иначе.

— Странно такое слышать от ведьмы, — признался гремлин.

— Сама себе удивляюсь, — фыркнула я. — Книга-то ему зачем?

— Книга это ключ, — ответил нечистик. — Но не тот, другой ключ. К шифру. Старшему брату помогла с тайником ведьма. Сам он ранен был, и долго не прожил, так что она и осталась хранительницей секрета. Он передавался из поколения в поколение, до тех пор, пока не перешёл к Азали Бестер.

— А у неё не было дочери, — подхватила я.

Об этой ведьме я была наслышана. Да все были, в общем-то. Она разработала несколько уникальных рецептов зелий, впервые вылечила падучую, ну и так, по мелочи. И ещё её полушутя-полусерьёзно называли Матерью Ордена. Потому что у неё было десять сыновей, и все стали довольно выдающимися магами. А вот дочери так и не случилось, да…

— Не было, — кивнул гремлин. — И почему-то она не стала передавать тайну никому из сыновей. Вместо этого записала её, но записи свои зашифровала с помощью книги, написанной последним мужем.

— И это та самая книга? — немного недоверчиво уточнила я.

— Точно.

На самом-то деле всё как раз сходилось. Книга была рукописной, и другие, печатные экземпляры от неё наверняка отличались — и количеством страниц, и расположением слов на них. Следовательно, для расшифровки записей ведьмы были бесполезны. Тут требовался только оригинал.

А ещё, насколько я знала, последним мужем Бестер был как раз Ланкер. Тайной это никакой не было, так что вычислить, у кого хранится книга, Шолтану оказалось не особо сложно. Сложнее вышло её добыть. Но раз уж добыл, зачем тогда спрятал, не расшифровав сразу записи? Неужто война помешала?

— Свиток ведьмы был зачарован, — ответил гремлин на мой недоумённый вопрос. — Прежде, чем расшифровывать, чары снять нужно было.

— Ведьмы для этого понадобились?

— И для этого тоже. Он, как и многие, верит, что все ваши древние роды между собой в каком-то да родстве.