Матабар VI (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

Но вот Империя заключила военно-торговый договор с Союзом Фории, Оликзасии и Линтелара и её южные морские рубежи обрели покой. Форт оказался не то, чтобы не нужен (потому как не существовало в мире политики вечных договоров), просто Корона получила возможность перенести его с континентального побережья на крупный остров, расположенный к западу от побережья полуострова. Как тот только не называли… А все из-за нахождения рядом с Танцующим Полуостровом и формы, отдалено напоминающей стопу…

Ардан чуть надвинул шляпу на глаза. Солнце немного мешало. А монастырь, будто в насмешку, нежился в тени скалистого обрыва. Его рыжие крыши, укрытые местами битой, местами покрытой мхом черепицей. Игривыми лучиками подмигивали вереницы окон, больше напоминавших дворцовые — прямиком с улиц Центрального района Метрополии. Мелкие башенки, поднимаясь вверх, заменяли собой купола, а острые шпили — золотые треугольники.

Над женскими монастырями нельзя было ставить священные символы Светлоликого. Почему? Арди помнил катехизис, который ему читала матушка, но не досконально. В общих чертах. И в его памяти, в данных «общих чертах» подобная деталь не сохранилась. Но даже в самом большом и знаменитом женском монастыре Империи, Монастыре Мучениц, в котором находилось аж пять действующих храмов, на куполах и шпилях не имелось ни единого золотого треугольника.

Северное крыло Ларандского монастыря Сестер Света располагалось над лугом и к нему вела широкая лестница, высеченная в камне. А западное буквально нависало над многометровым обрывом, о подножие которого бились неутомимые, пенные волны залива. И дальше, за небольшой, вытянутой косой, едва-едва виднелись границы причала. Видимо сюда и приставали корабли и прогулочные яхты страждущих.

— Странно, да? — прошептал Арди, растрепливая гриву коня. Тот ответил беспечным молчанием, нарушаемым пожевыванием сочной травы.

По правде, в монастырях обитали далеко не только монахи и монахини. Если на территории имелись действующие храмы, то в момент богослужения монастырь могли наводнить прихожане. Если же место исторической или религиозной ценности, то зачастую паломников на территории больше самих бессменных обитателей. Не говоря уже про трудников (тех, кто приходил в монастырь ненадолго и занимался подсобным трудом), а в случае таких монастырь, как Ларандский, то еще и светских представителей.

В приюте, наверняка, большую часть работы выполняли Сестры, но какие-то предметы вели обычные Ларандские женщины, и, точно так же, какие-то работы выполняли не местные трудники (пожалуй — трудницы), а нанявшиеся на работу мужчины. Зачастую не за деньги. Скорее за постой — кров, пищу и общество, в котором они обретали пусть и временный, но покой. Многие из таких, в последствии, уезжали в мужские монастыри, где и находили свое пристанище.

Все это Арди, разумеется, узнал от матушки и никогда прежде не думал, что набожность Шайи и переданные ею знания смогут как-то пригодиться в жизни.

В Ларандском монастыре Сестер Света стоял один единственный храм Морского Воинства. Как можно догадаться — в память о павших защитниках водных рубежей на тот момент еще совсем молодой Империи. И именно наличие данного храма давало Арду возможность не только осмотреть обитель Сестер снаружи, но и попасть внутрь.

Только перед этим…

Свесив ногу справа, Арди легко соскользнул на землю. Спешиваться на ферме, особенно если надо было помогать с выпасом, приходилось не часто, но это одно из первых умений, которое юноша освоил — быстро забираться в седло и столь же быстро спускаться из него.

Открыв было гримуар, Ардан уже собирался использовать печать « Поиск Демона», которую впервые опробовал в момент визита в поместье Иригова, но…

— Это глупо, — сам себя укорил юноша.

Если приют или сам монастырь использовался Кукловодами напрямую для своих изуверских исследований и экспериментов, то там столько оборудования и, возможно, мер предосторожности, что незамеченной печать не останется. А если же все не так, и приют служил лишь источником «материала» и не более того, то печать ничего не покажет, но может привлечь внимание поставленного Кукловодами надсмотрщика.

В наличии последнего — неизвестного элемента, следящего за активом таинственный заговорщиков, Арди не сомневался.

— Никакой Звездной магии, — выдохнул юноша и опустился на корточки.

Он зачерпнул ладонью землю и шумно втянул носом аромат летних трав, палящего солнца, соленого моря и ветра, беспечно блуждавшего среди скал и лесов. Арди расправил ладонь и подул, отправляя в полет влажные, рыхлые пылинки. Те темным, прозрачным покровом накрыли цветы. Луговые красавцы и красавицы недовольно поморщились и попытались отряхнуться, но в тот же момент над ними нависла тень ладони Арда.

Юноша бережно сорвал несколько припорошенных землей лепестков, поднес те ко лбу, а затем очередным дуновением отправил в полет.

Земля, хранившая память того, как из её недр поднимались горы; цветы, как маленькие искорки над пламенем, увядавшие прежде, чем успеют узнать снег и вьюгу, лучше всего чувствовали самые мимолетные изменения в их прелестных царствах.

Это даже не искусство Эан’Хане, а самый простой заговор на земле и цветах. Что-то безобидное, чем Арди неоднократно баловался в Алькаде.

Взглядом провожая несущиеся по ветру лепестки, Ардан с замиранием сердца ждал знака. Если оба элемента находятся в равновесии и память матери (почвы) не отличается от восприятия её детей (цветов), то ничто не помешает им пересечь границу монастыря, давно уже ставшего неотъемлемой частью скального обрыва. Стены его срослись с камнями, а люди пропитались ветрами и запахами моря.

— Спящие Духи, — выдохнул Ардан и покачал головой.

Несмотря на то, что ветер дул прямо в сторону высоких стен, лепестки разлетелись в разные стороны и нетерпеливо, дрожа, опустились обратно на разноцветный ковер цветущего луга.

Здесь что-то было не так. Увы, это « что-то не так» — все, что мог выяснить Ардан. Но даже такой скудный минимум — лучший возможный старт для решения головоломки. Когда знаешь, что перед тобой действительно задачка, а не пустая насмешка, то куда проще искать ответ.

— Как ты смотришь на то, чтобы посетить монастырь с демонами? — спросил у степняка Ардан.

Разумеется, в языке зверей не существовало ни слова «монастырь», ни концепции «смотреть на идею», но Арди и говорил не словами, а смыслами.

Конь фыркнул.

Он ничего не понял.

— Домашние звери, — чуть снисходительно улыбнулся Арди, потрепал плотную гриву и, взяв коня под уздцы, повел к монастырю.

Некогда здесь существовал большак, пересекавший цветочной поле. Эдакая широкая, наезженная столбовая дорога, по которой подвозили провиант и боеприпасы к форту. Но он давно уже стал частью былой истории, лишь изредка напоминая о себе брусчаткой, проглядывавшейся через землю и траву. Да и сам пандус, ведущий в крепость, сменила та самая вырезанная в скале лестница.

Благо, что её ступени оказались достаточно небольшими и широкими, чтобы по ней поднялся конь. Скорее всего именно с этим прицелом её такой и создали. Оставили возможность подвоза, но исключили шум телег, голоса грузчиков и все прочее, что могло нарушить умиротворение монастыря.

А именно его — умиротворение, и должны были вызывать тихие перешептывания ветра, шелест крон высаженных деревьев и монументальные стены, взиравшие на раскинувшиеся перед ними морские просторы. И, наверное, Арди тоже пал бы жертвой этого внушения, если бы не его маленький заговор.

Юноша знал, что здесь, за массивными, обитыми стальными скобками и клепками, деревянными воротами происходит нечто ненормальное, и потому испытывал не то, что умиротворение, а даже некоторую оторопь. Будто нависшие над головой деревянные балконы и оконные откосы, разбавлявшие серое полотно каменной кладки, пытались что-то ему рассказать. Что-то жуткое, что-то неестественное, что-то прячущееся под маской чистоты и покоя, чтобы…