Архимаг с Терры (СИ) - Плотников Сергей Александрович

— Да, не представляешь, Лана только с нами по радио связалась… ну, не с нами, а с пограничниками, но они нас позвали… и сразу говорит: нам нужно лететь к Кириллу на выручку! — сказала Рина. — А не то у него там гули съедят руку или ногу, как он потом с протезом будет? И лететь, мол, всем вместе надо, потому что сердечная связь — это сила, Кириллу весь резерв понадобится!

— Нет-нет, это я потом сказала! — возмутилась Лана. — Ты не помнишь, с чего я начала? Я так долго фразу подбирала, чтобы тебя с порога огорошить!

— Ой, точно! — это Лёвка воскликнула. — Она знаешь что? Говорит сразу, чуть ли не первой репликой: «Рина, как ты там, еще дружишь с Бастрыкиной? Нужно срочно оформить гражданство Ордена метакосмическому киту!»

И тут нашу сбивчивую болтовню прервал короткий женский визг и мужской хохот. Мы как по команде обернулись. Весёловы! Докторша, оказывается, тоже просочилась в ангар, и Аркадий, спрыгнув с платформы, крепко обнимал ее, кружил — вон, даже в воздух подкинул. То-то она и завизжала! Казалось бы, любительница туффи-танца не должна возражать, но, сколько я помнил, Леонида всегда как-то нервно относилась к магическим полетам. А тут он ее явно магией подбросил, под самый потолок! И поймал, конечно. Дети от такого всегда хохочут, но Леонида довольной не выглядела.

Аркадий ее, однако, не выпустил, наоборот, крепче прижал к себе и громко, со смехом сказал:

— Нет уж, не отпущу! Мой корабль, моя страна, моя женщина! Явились меня спасать! Терпи теперь!

С этими словами он крепко поцеловал жену, ничуть не стесняясь зрителей. Первый раз, кстати, я от них такое видел! Обычно они очень сдержанные на людях, даже в кругу друзей. Максимум объятия. А тут… прямо страстно, мне даже отвернуться захотелось. Что я и сделал, а то неловко как-то.

Вот что делают терапевтические сеансы массовых убийств с травмированной психикой бывших детей-волшебников!

— Нет, мы так не будем! — Рина прижалась ко мне крепче, комментируя эту сценку. — А то не удержусь и прямо здесь тебя завалю!

— Все завалим, — согласилась Лёвка, которая до сих пор тискала Саню. — Кир, мы так за тебя переживали!

— Все уже хорошо, — я поцеловал ее, стараясь быть сдержанным, хотя, честно говоря, тоже хотелось их всех… завалить. Даже без всякого секса, просто всем вместе вытянуться на кровати, вдыхать их запах, радоваться их радостью, умиляться их нежностью… Как я жил без этого больше полугода⁈

— Блин, как мы без вас жили, девчонки! — вторила мне Саня. — Невозможно же! Нафиг бинарную семью, нафиг!

* * *

Очень удачно, что девочки все же кинулись нам навстречу. Потому что в ближайшие несколько часов нормально пообщаться мне с ними больше не удалось: нас тут же закрутили всякие организационные дела.

Во-первых, мы встретились с капитаном «Первопроходца» — магистром звезд Андропом Викторовичем Гаврилкиным, который, несмотря на юную (омоложенную магически!) внешность, числил за собой уже лет тридцать армейского стажа. Если я правильно понял, при комплектовании экипажа метакосмического судна возникла отдельная трудность: откуда брать командный состав? То ли пилотов — но среди них не было людей с нужной квалификацией в плане командования автономным юнитом на несколько сотен человек экипажа! То ли в самом деле на флоте… но при чем тут флот? Гаврилкин стал компромиссом: будучи командиром атомной подводной лодки, он умудрился получить лицензию гражданского пилота малой авиации — ради хобби — а потом еще и магом оказался. Естественно, такого уникального кадра пихнули на «Первопроходца» первым делом. До отлета я был с ним не знаком, но мы друг другу понравились. Спокойный такой тип, вроде Вальтрена, в общении скучноватый, но по работе иметь с такими дело — одно удовольствие. Никаких сюрпризов!

Вот как он мне описал встречу с нашей Мегаплатформой:

— Пришли в заданный квадрат, увидели Орденское судно под атакой тварей неизвестного вида. Проредили тварей из крупнокалиберных пулеметов, выслали дрон на оптоволокне для связи. Протостратиг Кресайн сообщил об угрозе, исходящей для граждан Ордена и беженцев с метакосмического планетоида в зоне нашей видимости. Предупредил о наличии мирного населения. Я принял решение оказать огневую поддержку нелетальным искрометным оружием.

Первым делом занимались чисто организационными моментами: разместить всех наших, накормить, подлечить. Разобраться с беженцами на Желтом Лепестке, выпустить оттуда нашу нейромагессу с детьми. Эти оказались в полном порядке: Лилия глазела по сторонам, открыв ротик, Кельн старался сохранять полную невозмутимость вслед за своим кумиром, но получалось плохо. Платова, которая имела возможность наблюдать за нашими приключениями, пристала ко мне, как репей, чтобы я обеспечил всему экипажу продолжительный отдых, а не рвался тут же разбираться с Цветком — мол, она и так удивлена нашей психологической выносливостью, но не надо еще ее напрягать, а то напринимаем сейчас решений, о которых будем жалеть!

В чем-то она была права, но откладывать окончательные разборки с Цветком Равновесия я никак не мог себе позволить: пока мы ждали, на почти обезмагиченной станции, если судить по визуальному наблюдению, начались уличные бои!

Однако прежде чем отправляться на Цветок, подписывать, наконец, обязывающие соглашения и договариваться о каком-никаком порядке взаимодействия, нужно было проверить здоровье всех членов экипажа — перенапряглись мы, конечно, знатно! Довольно многим из наших хотя бы немного досталось от драконов, и далеко не все сумели это сразу полностью компенсировать лечебной магией.

Плюс еще человек пять оказались на грани магического истощения — примерно та хрень, от которой я чуть не погиб во время первой экспедиции в Междумирье. Кстати, среди них был и Аркадий: этот притворщик со стажем превзошел себя (Валь был прав: перед Леонидой он особенно выделывается!), но первая же выполненная диагностика явила миру правду. Дмитрий и Леонида дружно его ругали на два голоса, подкидывая друг другу аргументы, а у Аркадия даже хватило совести выглядеть слегка виноватым и клятвенно уверять, что на радостях сам не заметил своего состояния. Лалия пришла в себя буквально за час, была перенесена на «Первопроходца» и тут же сорвалась на костылях проверить, как там дочка. Пришлось ее водворять на место, а старпом Гаврилкина ей даже влепил выговор в личное дело за нарушение судовой дисциплины. У них тут не как у нас, не забалуешь. (Тут я до конца понял, что имел в виду Роман Белый, когда в самом начале нашей экспедиции жаловался, что у нас все друг другу старые приятели и атмосфера совершенно тусовочная.)

После этого я собрал короткое совещание с участием командного состава «Первопроходца» и девочек (на правах моих боевых партнеров). Гаврилкин, кстати, почти не удивился, что командую почему-то я, хотя вообще-то архистратигом отправляли Аркадия. С Аркадием он был как раз знаком раньше и, по-моему, заранее ожидал от него и от его людей любой эксцентричности. Шерстью не обросли, переборки не жуем — и ладно.

— Уличные бои, согласно докладу вахтенных наблюдателей, развиваются, — очень коротко доложил Гаврилкин. — Были попытки вытащить наши антенны силами местных, но другие отряды местных их защищают. Вы рекомендуете вмешаться в ситуацию?

Мы с Вальтреном и Аркадием переглянулись.

— Было бы соблазнительно поддержать освобождение рабов, — наконец медленно произнес наш старший по рангу орденский чиновник, он же безжалостный убийца, только что выкосивший процентов пять-восемь населения Алого Лепестка (если считать с побочным ущербом от нападения драконов). — Подозреваю, именно месть скинувших гиасы рабов мы сейчас и наблюдаем… Но если мы вмешаемся, что будем делать дальше? Мы не можем взять под управление Цветок Равновесия. И тем более — остальные планеты Ойкумены.

— А если бы и могли, — покачал головой Вальтрен. — Это лишь временные меры. Гиас может снять либо сам загиасованный, либо тот, кто его наложил. Со стороны этого не сделать. И мы пока не знаем рабочего способа научить снимать гиас многолетнего раба с маленьким резервом. Пока, подчеркиваю.