— Ну а тебя мы все поздравляем впервые и от всей души, — сказала жена Рубинового герцога. — Я очень рада, что каким-то чудом ты, моя соотечественница, всё же смогла тоже обрести крылья.
— Чудо не это, а целых четыре разноцветных предка у одной Даны, — возразила ей Фантя, отрываясь от разглядывания тарелки с сыром, на которой выискивала самый лакомый кусочек. — От этого и магия, и всё остальное. Ну и герцог на неё рявкнул, вместо другой девушки. Случайно, но удачно.
— Да, наследственность у Даны необычная, — согласился Каэтано, в то время как я помалкивала и ела то, что он мне в тарелку положил.
Очень хотелось поболтать с подругами, но рядом с моим герцогом сидел Селестино, потом Рубиновый с женой, а с другой стороны герцоги Малахитовый и Аквамариновый — хорошо, что не наоборот, — и Сэр Понкайо, тоже с женой. И только потом сидели девочки, вперемешку с остальными драконами. Они-то явно между собой шептались, хотя бы те, кто рядом сидел. Ну а я помалкивала. И ела. Потому что голодная была, да и потом — не с Малахитовым же шептаться.
— Я помню это невероятное зрелище, — кивнул Рубиновый герцог. — Даже трёх цветов разом ни у одной избранной не было, хотя по два встречалось не так и редко. А тут — сразу четыре. Пoтрясающе!
— Думаю, наследственность у Даны — где-то на уровне третьей-четвёртой партии, — вступил в разговор Малахитовый. — В третьей еще были обратившиеся, и у большинства магия проснулась в итоге. А вот в четвёртой — только трое с магией и ни одной с крыльями. Эх, знать бы тогда…
— Да, если бы мы догадались тогда на них рявкнуть, как изящно выразился этот фамильяр, драконов среди избранных могло быть гораздо больше, — вздохнул Рубиновый.
— Кстати, о наследственности… — впервые подал голoс Аквамариновый, и у меня почему-то волоски на руках дыбом встали, так вкрадчиво этот голос звучал. — Я вот тут подумал — девочка ведь мой прямой потомок, у тебя, Каэтано, сразу две подопечные, а у меня ни одной. Как-то это неправильно…
Все сидящие за столом затихли, даже шушукающие на дальнем конце стола Неждана с Прибавкой, дружно посмотрев на Аквамаринового. И лишь моя Фантя, которая порой и соображала быстрее меня, и высказывалась бесстрашнее, упёрла лапки в бока, отбросив недоеденный кусок сыра, и сурово уставилась на голубоволосого.
— И что, теперь, когда драконом обратилась, вдруг родственницей стала? — Тонкий ехидный голосок был отлично слышен всем. — А пока простой человечкой была, так «жребий есть жребий»? Забирайте, кто хочет?
— Дана действительно мой потомок, — нахмурился Аквамариновый. — Да, в тот раз я решил не нарушать традиции, но за это время понял, что избранных с двойной наследственностью правильнее было отдавать их кровным предкам.
— Она тоже твой потомок, — Добронрава, которая тоже всегда была готова в бой, особенно с несправедливостью, ткнула пальцем в первую Неждану. А у меня вдруг мелькнула мысль, что нас обеих, с кровью Аквамариновых, зовут одинаково. Мелькнула и пропала — не до того было. — Так чего ж на эту-то правнучку не претендуешь, дедуля?
— Я не хочу к нему, — замотала головой наша самая юная из избранных, если не считать Любы. — Мне с дедушкой Сэнделайо и бабушкой Нoелией хорошо живётся.
— Да не нужна ты ему, не пугайся, — усмехнулась Добронрава. — Ты не дракон и даже не маг. Человечки для него — так, мусор. Ему Дану подавай.
— Модесто, это уже перебор, — отмер, наконец, Малахитовый. — Это не просто неправильно, а даже подло.
— Это будет справедливо, — возразил ему Аквамариновый. — Тем более что девочка с кровью Цитриновых к ним и так попала, значит, само провидение на моей стороне.
— Тогда Дaна вытащила бы аквамарин, а не сапфир, — возразил Каэтано, взяв меня за руку, которой я вцепилась в юбку под столом, чтобы унять дрожь. — Видимо, провидение всё же не на кровь ориентировалось, а на то, где девочкам будет лучше.
— Или жемчуг, — подхватил Рубиновый, — равно как и аметист. У этoй девочки есть ещё двое предков, не считая короля.
— Но их здесь нет, а я есть, — самодовольно задрал подбородок Аметистовый. — И я уже подал его величеству прошение о передаче в мой род девочки моей крови.
И если до этoго я сидела, растерянная и испуганная, то теперь вдруг обозлилаcь так, что чуть дым из ушей пошёл. А тот тёплый комочек в животе, про который я почти забыла, вдруг сам развернулся, превратившись в ящерку, которая начала расти, грозя превратить меня в дракона прямо здесь, в столовой.
«Нельзя! — мысленно шикнула я на неё. — Не здесь! Передавим же всех!»
Ящерка понятливо замерла, больше не росла, но и обратно в комочек сворачиваться тоже не спешила. А я, крепче вцепившись в руку Каэтано, чувствуя его молчаливую поддержку и уже ничего не боясь, широко улыбнулась Аквамариновому. Скорее даже оскалилась.
— А не боишшшшься, дедуля? — прошипела ему в лицо. Действительно, прoшипела, даже не ожидала от себя такого. Может, ящерка помогла?
— Что король откажет? — уточнил Аквамариновый. — Конечно, нет. Я в своём праве.
— Нет, — еще шире улыбнулась я. — Не боишься брать в свой дом ведьму? Очень сильную ведьму. Которой очень-очень не понравится, если её второй раз насильно заберут из семьи?
— Я должен тебя бояться? — насмешливо приподнял бровь Аквамариновый. — Я? Глава рода? Один из сильнейших как драконов, так и магов этого мира?
— Я тоже глава рода, — пожал плечами Каэтано. При этом он заметно расслабился, хотя прежде был напряжён не меньше, чем я. — А Дана мне приказала — и я её приказ выполнил. Мгновенно. И беспрекословно.
— А про мою правнучку не слышал? — подхватил Малахитовый. — Дана вышвырнула её отсюда так, что та и на километр к замку приблизиться не могла, как ни билась, ни рвалась. Приказ ведьмы не пускал. Хочешь лишиться собственногo дома, Модесто?
И оба, словно сговорившись, даже не уточнили, что приказы я отдавала крылатым драконам, а вот над двуногими у меня власти нет, в двуногой-то форме змеюка легко и просто, своими ножками, обратно в замок припёрлась.
— И это Дана им приказывала, когда человеком была, — самодовольно ухмыльнулась Фантя. — А у драконов-то магия сильнее. Хочешь вообще на Луну улететь? Навсегда!
— Ты настолько сильна? — лицо Аквамаринового перестало быть самодовольным, в глазах появилась насторожённость.
— Не верите словам — можете просто посмотреть, что Дана сделала буквально за несколько минут, просто пожелав, — и сэр Понкайо указал рукой на окно, в которое отлично была видна преображённая мной земля деревни Цитриновых. — Хоть один из глав родов способен на нечто подобное?
Конечно, сэр Понкайо немного лукавил — то, что сделал с вулканoм Каэтано, заткнув его, было в разы мощнее. Зато у меня — нагляднее. И о том, что я после этого полсуток без сознания провалялась, а потом ещё столько же на ногах толком не держалась, он тоже промолчал.
Кажется, никто тут не хотел, чтобы Аквамариновый меня забрал. Это я так всем нравлюсь или он их настолько бесит? Наверное, и то, и другое сразу.
Старик с голубыми волосами встал и быстро подошёл к окну, глядя на то, чего прежде просто не замечал. Потом оглянулся, взглянул на меня совсем другими глазами. Кажется, в них мелькнуло что-то, похожее на уважение.
— Это всё ты одна?
— Да, — кивнула я.
Аквамариновый вновь внимательно посмотрел в окно, после чего, не оборачиваясь, известил всех:
— Я отзову своё прошение королю.
И быстрыми шагами, не прощаясь и ни на кого не глядя, вышел из столовой.
ГЛАВА 40. ЖЕНИХ
День сорок третий
— Спасибо вам всем большое, — выдохнула я, когда быстрые шаги Аквамаринового герцога затихли вдали. Искренне, от души.
— За что? — удивлённо cпросил Каэтано.
— За то, что не отдали меня… этому!
— Да не за что, девочка, — улыбнулся мне Малахитовый. — Честно говоря, Модесто мало у кого вызывает приятные чувства, а вот ты мне нравишься. Поэтому я на твоей стороне.
