— Почему я что-то могу, а что-то нет? — решила спросить первой, глядя, как герцог садится напротив.
Он сидел, как это делают собаки — колени задних лап согнуты и прижаты к бокам, передние стоят перед ним, еще и хвост вокруг задних лап обернул. Γлянула на себя — так обычно малыши сидят — задние лапы прямые и растопырены, одна передняя упирается в землю между ними, другая сбоку. Где находится хвост — понятия не имею.
Стало неловко за свой вид, попыталась сесть как герцог, поджав задние лапы. Пока их сгибала, потеряла равновесие и шлёпнулась на спину, неловко задёргав лапами, как перевернувшийся жук, и надеясь, что не переломала крылья.
Герцог моментально вскочил, подхватил меня подмышки — он даже как-то умудрялся удерживаться на задних лапах, не падая! — и вновь усадил, как было.
— Сиди пока так, как тебе удобнее, — Убедившись, что я сижу хотя и по-глупому, но устойчиво, дракон отпустил меня и вернулся на своё место.
— Как младенец, — пробормотала я, надувшись. Было очень неловко. Тут меня аж подбросило от испуга. — Фантя? Я тебя не раздавила?
— Нет, я успела спрыгнуть, — раздался голос откуда-то сбоку. — И, пожалуй, пока здесь, в стороночке, посижу.
— Как младенец? — переспросил Каэтано. — А ты сейчас кто?
— Я взрослая! Мне двадцать будет… через… — растерялась я, впервые об этом задумавшись. — А когда? У нас дома лето уже заканчивалось, а у вас только началось. Как считать?
— Сколько тебе оставалось до дня рождения? — спросил дракон.
— Я родилась в начале зимы. Когда я сюда попала, мне оставалось около четырёх месяцев до двадцати. А здесь, получается, больше?
— Нет, конечно, — улыбнулся дракон, сверкнув клыками. — От того, что в разных мирах время течёт по-разному, и сезоны в них не совпадают, сама ты не перестаёшь расти как прежде. Просто, раз уж вы перенеслись из конца лета в начало, то в этом мире твой день рождения тоже наступит раньше — в середине осени. Дату сама выберешь, когда с нашим календарём освоишься, время есть.
— Зато это лето для нас будет длиться дольше! — воскликнула Фантя. — Это же здорово!
— Это и правда хорошо, — согласилась я. — В этом мире столько нового, к чему мне приходится привыкать, привыкну и к новому дню рождения. Буду себе в середине осени год прибавлять, а не в начале зимы, вот и всё. Так что, взрослой я стану совсем скоро. Я не младенец!
— Ты, как личность, и твоё двуногое тело — да, вполне взрослые. Но вот это тело, — герцог обвёл меня лапой, — новорожденное. Чем-то привычным — головой, лапами, ртом, — ты вполне можешь управлять, они у тебя были и раньше, и твой мозг это помнит. Но другие части тела — крылья и хвост, — для тебя что-то новое. И управлять ими ты можешь не лучше, чем новорожденный младенец своими конечностями. Ты видела когда-нибудь младенца?
— Конечно! И даже нянчила. Моему младшему братишке всего семь лет.
— Тогда ты должна помнить, что, только родившись, он совершенно своим телом не владел.
— Ага. Дёргал ручками и ножками бестолково, когда распеленаешь. Только ртом сразу же хорошо владел — особенно когда орал, — усмехнулась я, вспомнив горластого братишку.
— Вот и у тебя сейчас примерно то же самое. Все новорожденные драконы такие, все учатся, познают своё новое тело.
— А как? — я обернулась назад, рассматривая свои крылья и хвост. Очень хотелось их потрогать, но я опасалась оторвать лапу от земли — не хватало снова шлёпнуться.
— Постепенно. Не торопясь. Времени у тебя теперь много, как и у любого дракона. Всему научишься, и летать будешь лучше, чем я.
— Летать… — мечтательно вздохнула я, глядя на облака, а потом оглянулась в сторону долины внизу. Почему-то подумалось, что именно с этого обрыва я и буду прыгать вниз, как с мостков в речку. В глаза бросилось то самое зелёное пятно — уже наполовину чёрное, огороды уже распахали, а новых срубов заметно прибавилось. — А вот вы когда про себя рассказывали, сказали, что драконы, когда с крыльями, сильнее в магии. Так может, теперь не страшно, если я снова?.. — и мотнула головой в сторону деревни, где даже сейчас, в праздник, копошились драконы.
— Не вздумай! — всполошился герцог. — Если не умеешь свою магию контролировать, то хоть человеком, хоть драконoм — всё равно рискуешь довести себя до oчередной потери сил, а то и перегореть. Потерять магию насовсем, — объяснил, когда я удивлённо захлопала глазами на непонятное слово.
— Ой, нет! Я не хочу терять магию насовсем, — замотала я головой. Теперь, когда Фантя сидела в сторонке, это было можно. — Я уж лучше подожду.
— Вот и хорошo. Кстати, думаю, ты уже достаточно успокоилась, чтобы попытаться совершить обратный оборот. Конечно, праздничные гуляния начнутся только после обеда, а самое веселье — вечером, но ты же не хочешь всё это пропустить?
— Не хочу! Научите меня, ваша светлость!
— Каэтано, мы же договорилиcь.
— Да, но… Ладно, я постараюсь. Научите меня, пожалуйста… — Нет, назвать его дядей у меня точно не получится. И я выдохнула: — Каэтано.
— Вот и славно, — улыбнулся мне дракон. — А теперь иди за ширму и устраивайся там поудобнее. Можешь даже лечь, если хочешь.
Ложиться я не стала, снова уселась как младенец. Идти до ширмы было совсем недалеко, но и за эти несколько шагов я почувствовала, насколько же прав был герцог, говоря, что новое тело нужно осваивать заново. Было ужасно непривычно идти, упираясь в землю ладонями и ступнями, тянуло опуститься на колени, так было привычнее.
Но я понимала, что если у человека ноги гораздо длиннее рук, и ему ползать удобнее на коленях, у дракона всё иначе. Собаки ведь не ползают на четвереньках, и кошки, и коровы. И драконы тоже! И всё равно — тянуло, я просто шла и сама себя убеждала, что так нормально и правильно, и моя попа вовсе не торчит вверх, как было бы, будь я сейчас человеком.
Так что, хорошо, что идти было недалеко. Устроившись за ширмой, которая была мне где-то по грудь, я поверх неё уставилась на дракона.
— А дальше что?
— Теперь закрой глаза. Это не то чтобы обязательно, но помогает в первое время лучше сосредоточиться, потом ты будешь оборачиваться, даже не задумываясь, так же, как сейчас не думаешь, как именно ставить ноги во время бега или как двигать рукой, когда чешешь нос.
— Это да, — хихикнула я и почесала нос. Потом пощупала морду — мне кажется, или она немного короче, чем у герцога, не такая вытянутая? Ладно, неважно. — Я зажмурилась, дальше что?
— А теперь прислушайся к своему телу. Где-то в районе солнечного сплетения…
— Γде?!
— Вот здесь.
Я открыла глаза и увидела, как дракон, опираясь лишь на одну переднюю лапу, вторую положил себе куда-то между грудью и животом.
— Ага, поняла, — кивнула я и вновь зажмурилась.
— Вот в этом самом месте почувствуй небольшой тёплый комочек. Чувствуешь?
— Ага, — вновь кивнула я, действительно, чувствуя. А раньше не замечала, наверное, потому, что мне было не до того, чтобы к себе прислушиваться, волновалась сильно. Прав был герцог, во всём, но это и не удивительно, oн же такой умный!
— А теперь представь, что этот комочек принимает форму маленького человечка. Туловище, головка, ручки-ножки. Не обязательно очень похожий, просто что-то вроде куколки.
— Или пряника, — прошептала я, потому что словно бы увидела внутри себя вкусняшку в виде человечка, облитого сахаром, такую же отец привёз каждому из нас с ярмарки два года назад.
— Или пряника, — согласился дракон и продолжил негромким монотонным голосом. — А теперь представь, что этот человечек начинает расти внутри тебя, он становится всё больше, его тепло заполняет твоё тело, всё, целиком…
Я представляла всё, что oн говорил, заворожённая красивым голосом, наслаждаясь его звучанием и мягким, добрым теплом, разливающимся внутри меня. И вдруг приятная нега резко слетела с меня, потому что телу стало зябко, а попе щекотно и немножко больно — что-то её кололо.
Пошарив под собой, нащупала какую-то корягу. И как я её раньше не заметила? Вытащила, чтобы рассмотреть — и увидела, что держу сухую веточку, причём в человеческой руке.
