Моя Фиалковая Ведьма (СИ) - Адлер Марина

— Что ты тут делаешь? — с недоумением спросил он, наконец, поняв, что это действительно я сейчас стою перед ним.

— Этот же вопрос хочу задать и тебе. Я думала, что с тобой что-то случилось, а ты просто отсиживаешься в чужом доме.

Мимика фейца резко смягчилась, уголок рта дёрнулся в подобии улыбки, которую можно было бы и не заметить вовсе, не смотри я так внимательно на него сейчас.

— С каких пор ты стала переживать за меня, дорогая жена? Кажется, кое-кто заверял, что чувств мне от жены не получить.

Я отвела глаза, подбирая ответ и пряча растерянность.

— Мне в равной степени важны все, кто меня окружает. Я почти могу переживать даже о Йене, если хочешь знать.

Тихий мужской смех всё же разрезал тишину пространства.

— Я передам Йену, твои слова. Уверен, он будет растроган и даже пустит скупую слезу.

Феец старался развеять тяжёлую атмосферу, что ещё совсем недавно обитала в этой комнате, но я быстро поняла его замысел и задала вопрос, на который ответ мне уже практически не требовался. Лишь подтверждение догадки.

— Чей это дом, Эрбос?

Мужчина пристально на меня посмотрел, а затем развернулся и медленно прошествовал к большому окну, спрятав руки в карманы чёрных брюк. Я же осталась стоять на месте у входа, словно ноги налились свинцом. Красивый, бархатистый тембр голоса, стал спокойно воспроизводить события прошлого:

— Это наш с Авалардом дом. В нём мы выросли и многое пережили. Моя мать, она была простой человеческой женщиной из хорошей семьи, которую родители были вынуждены отдать чистокровному фейцу. Вскоре они поженились. Знакомая ситуация, не так ли?

Эрбос ненадолго обернулся ко мне, ухмыляясь, я же молчала и даже боялась пошевелиться, чтобы ненароком не нарушить его порыв откровенности. Тем временем он продолжил свой рассказ.

— Только вот в то время это считалось ещё более страшным приговором, чем сейчас. Ведь силу и влияние чистокровных сложно представить, если даже полукровки обладают столь мощной магией. И первое время у них было всё достаточно хорошо, так, по крайней мере, говорила мне мама. Ситуация поменялась, когда власть Градоса стала крепнуть. Само названный король начал планировать, как остаться в мире людей и упиваться свой властью тут, ведь уничтожительная война между народами бильвизи и фейри была практически на исходе, и те, кто были вынуждены какое-то время спасаться в человеческом мире, снова по приказу своего фейского правителя призывались назад в мир холмов.

Мне сразу на ум пришли строки из книги, которые я успела прочесть: «Мир фейри для людей привлекателен настолько же, как и опасен. И дело не только лишь в фейцах, которые запретили появляться в землях Королевства Мидер любому человеку, будь он даже полукровным фейцем. В Мидере, Королевстве, где правит истинный фейский король, началось длительное опасное противостояние с древним древесным народом. И если изначально фейри не воспринимали бильвизи всерьёз, ссылаясь на их скудный интеллект и природную жестокость. То когда твари собрали непомерную армию и напали на их земли, ущерб, нанесённый высшим существам магического мира, оказался настолько велик, что часть фейцев, которые имели детей и жён на сносях, отправлялись целыми семьями в безопасное место. Местом этим стал мир людей. Конечно, и не только семьи с детьми нашли убежище среди низших созданий, отток трусов и подлецов, желающих спасти свою шкуру от участия в противостоянии с отвратительным древесным народом, стал неимоверно велик. Пока в мире волшебства царили хаос и насилие, порождённые нападением бильвизи, мир людей задыхался от наплыва сильных магических существ, что взяли власть над более слабыми. А третий и младший сын истинного фейского короля, Градос Сактин, самый бесчестный из принцев, отбыл в мир людей, а затем занял человеческий трон Королевства Нортс, узрев в этом своё непосредственное предназначение».

Пока мои воспоминания смешивались со словами Эрбоса, образуя полную и ясную картину, мой муж продолжал говорить, монотонно излагая события его личного прошлого.

— Мой отец был изначально приставлен королём, следить за нерадивым принцем Градосом, и пытался его убедить вернуться назад в магические земли, но тот не желал, и слышать ничего об этом. Градос унижал моего отца и заставлял делать ужасные вещи. А отец в свою очередь ожесточился и взрастил такую злобу внутри, что стал срывать её на нашей с Авалардом матери. Он бил её. Нет. Избивал. И даже калечил, не исцеляя её страшных ран после этого, оставляя мучиться. В какой-то момент её тело, без наложенной иллюзии фейри, стало напоминать одну сплошную историю пыток… — Эрбос замолчал и склонил голову ниже, собираясь с мыслями. Было видно, как тяжело ему рассказывать об ужасающих событиях прошлого. — Прожив долгую жизнь. Уже сейчас, могу сказать, что не видел никогда человека, который сумел бы выдержать подобное. А пытать мне приходилось многих, уж поверь…

— Что с ней стало? — хрипло произнесла я. Голос совсем сел от переживаний.

— Она носила третьего ребёнка, когда пришёл день отбытия моего чистокровного отца в мир фейри. Градос дал выбор чистокровным фейцам — либо они остаются, либо уходят навсегда, ведь врата в мир фейри он собирался разрушить, чтобы отец и правитель Мидера не явился по его душу сам лично. Больше никто из фейри не смог бы пройти сквозь проходы между мирами. Он очень хитро это организовал. И конечно, чистокровные, у многих, из которых тут появились даже дети от союза с людьми, бросили всё и отправились в родной мир. Как всё обстояло, в подробностях рассказывать очень долго, но суть заключается в том, что отец избил мою беременную мать, обрезал уши Аваларду, за то, что тот посмел вступиться за неё, а сам поспешил к каменным вратам. Вскоре мама, родила мёртвую девочку, мою сестру и сама скончалась от неизлечимых последствий своеобразной любви своего мужа.

Срывающимся голосом, Эрбос произнёс последнюю, разрывающую сердце в клочья фразу:

— Я до сих пор ощущаю холод в руках, который дарило маленькое тельце моей сестры даже сквозь ткань, в которую она была завёрнута. Она была красивая, как и все дети, но такая крошечная и безвозвратно мёртвая… Если бы она не погибла тогда, то у меня могла быть ещё и младшая сестра, примерно твоего возраста. Если бы отец в тот вечер не поднял руку на мать, то и она жила бы до сих пор, обретя долгожданную свободу. А я бы не стал тем чудовищем, каким являюсь сейчас. И признаться честно, я слишком часто об этом думаю…

Не имея больше сил терпеть расстояния между нами, я порывисто, в несколько шагов сократила его и, столкнувшись со спиной Эрбоса, крепко обняла его, обхватывая торс. Я знала, что душа моего мужа не была изначально темна, это ясно читалось в его поступках по отношению ко мне, той нежности, какую он мне дарил. Как смотрел на меня и терпел все самые дурные выходки. Но услышанное не шло, ни в какое сравнение с тем, что я примерно предполагала.

— Эрбос, мне так жаль, что тебе пришлось такое пережить. Что вам обоим пришлось это пережить…

Феец развернулся ко мне и глаза его блестели от плохо сдерживаемых эмоций. Затем крепко обнял, сминая в больших руках, и вдохнул запах моей кожи у шеи. Я сразу поняла, кто изображён на картине, висевшей в холле. Красивая черноволосая девушка выглядела совсем юной и вполне счастливой, в тот момент, пока художник старательно выводил линии её образа на холсте. Наверняка тогда, она ещё и не предполагала, что её ждёт в браке с Эрагеном, какой конец сулит ей союз с чистокровным.

Глава 21. Доверие

Трек для создания необходимой атмосферы:

Lana Del Rey — Dark Paradise

***

Человеческие особи очень привлекательны для фейцев. Их запах, хрупкость, притягательность велики и заманчивы, вызывая острую потребность обладать. Но нужно помнить — людям не место в мире фейри и рано или поздно, придётся оставить того, кто успел стать для тебя самой большой зависимостью.