Старый, но крепкий 3 (СИ) - Крынов Макс

На сегодня он выбрал лучшее. Его рука остановилась на копье с древком из чёрного дерева, пропитанного кровью дракона — редкого духовного зверя. Резные руны защиты и усиления мерцали мягким голубоватым светом. Острие, выкованное из небесного металла, внушало своему хозяину трепет одним видом.

— Чем крепче — тем лучше, — услышал он краем уха фразу, донесшуюся от входа в зал, но значения ей не придал.

Великолепный зал артефактных доспехов был одним из самых охраняемых мест в секте. Многие даже не знали о его существовании, потому что доспехи, в отличие от оружия, не выдавались кому попало. Тем более — артефактные.

Ровными рядами стояли манекены, на каждом — уникальный комплект брони. Доспехи, зачарованные лучшими мастерами, излучали слабое свечение: золотистое, серебристое, порой переливающееся всеми цветами радуги. Одни выглядели лёгкими и гибкими, созданными для манёвренных сражений, другие были массивными. Арлен не знал такого понятия, как «танковая броня», но знал бы — применил к самым толстым и тяжелым доспехам.

Арлен выбрал горжет из чёрного металла с матовым блеском. Этот элемент брони не просто защищал шею — он мог отразить духовные удары, направленные в голову и верхнюю часть тела. Закрепив горжет, Арлен почувствовал лёгкое покалывание: руны начали работать.

Следующей была кираса. Тяжелая, прочная, она перенаправляла удары, рассеивая их силу. Когда Арлен надел её, броня легла идеально, не сковывая движений.

Массивные наплечники в виде сплетённых молний.

Наручи, выполненные из того же чёрного металла, что и горжет. Надев их, Арлен ощутил, как по пальцам пробежала горячая волна. Дополнительное усиление.

Поножи казались простыми — гладкий металл, никаких украшений. Но их духовные свойства снижали усталость, позволяя владельцу двигаться быстрее и дольше. Застегнув их, Арлен сделал несколько шагов. Даже сейчас лёгкость движений приятно удивляла его.

Оставался последний штрих. Арлен запустил руку в карман и достал артефактный кулон — семейную реликвию. Медальон из старого серебра с выгравированным символом его рода выглядел просто, но его сила была велика. Он усиливал защиту на всех уровнях — от физической брони до духовного барьера.

На мгновение взгляд Арлена смягчился. Он вспомнил рассказы о своих предках, о подвигах, которые вершились ими, пока этот медальон висел на их шее. Сжав кулон в кулаке, он словно впитывал их силу. Затем надел его поверх горжета. Символ вспыхнул мягким светом, который тут же угас.

Защита собрана. Пожалуй, больше, чем нужно для победы над идиотом. Этот Бронсон тот ещё сопляк и совершенно не представлялся серьёзной угрозой, однако Арлен был предусмотрительным. Пусть против него выставят полевую мышь, но на официальную дуэль он выйдет во всеоружии даже против мыши. К тому же было бы жалко заканчивать дуэль на третьей секунде. Люди любят зрелищность и в начале боя можно даже поддаться. Жаль, что вся его сила от рангов закалки пошла в Дух, но зелья и артефакты позволят сравнять силы даже с кем-то ранга пробуждения.

Сжав древко верного копья, Арлен покинул зал доспехов, шагая твердо. Он был готов ко всему — к битве, к испытаниям, к победе.

Парень шагал по пустующим дорожкам секты в сторону плаца. Чем ближе он подходил, тем отчётливее различал отдельные слова и фразы. Толпа волновалась, спорила, перешёптывалась. Когда он вышел на широкую аллею перед плацем, ему открылась картина: десятки учеников, адептов, слуг и даже наставники сгрудились вокруг центральной площадки. Лица многих выражали смесь возбуждения и напряжения.

Как только Арлен появился на аллее, гул голосов начал стихать. Ученики оборачивались, замечая его приближение. Шёпот пронёсся по толпе:

— Это он… Арлен!

— Арлен пришел!

— Вот это доспехи…

Кто-то из младших поспешно отступил в сторону. А затем колыхнулись и остальные.

Толпа расступалась перед ним, расходясь словно волны от форштевня судна. Высокий, облачённый в зачарованные доспехи из чёрного металла, он выглядел как воплощение победы.

Когда Арлен вышел на плац, шум вокруг вспыхнул с новой силой. Казалось, сюда пришли все ученики секты.

Арлен остановился на краю и огляделся. Его взгляд был холодным, оценивающим. В центре площадки стоял противник — Китт Бронсон. Мерзкий самонадеянный сопляк.

Хотя ладно, может быть и не совсем сопляк… Для своих лет у него неплохая комплекция, да и ростом природа его не обделила…

Арлен скривился, глядя на обычного юношу, который был одет в ханьфу без какой-либо защиты.

Расслабленная, почти небрежная стойка. Растрёпанные волосы. Но его оружие… Словно бревно с криво посаженным наконечником. Грубое, уродливое копьё, будто сделанное наспех из ближайшего обломка дерева.

Арлен замер, с лёгким недоумением оценивая противника.

Несколько секунд молчания. Толпа вокруг затихла в ожидании.

Китт стоял спокойно. На лице Бронсона не было ни страха, ни волнения, лишь странное спокойствие, которое не истолковать иначе, как дерзость или глупость. Это раздражало Арлена. Он привык видеть в глазах противников страх, но этот идиот был слишком тупым, чтобы бояться.

Его пробрала лёгкая насмешка. Чемпион секты, мастер меча и копья с десятками побед — против какого-то юнца с самодельным оружием? Это нелепо. Всем вокруг было понятно: исход поединка уже предрешён.

Оружейная встретила меня тишиной и холодом. Разве что в глубине зала кто-то шагал от стенда к стенду.

Я осмотрелся.

Стенды уставлены сверкающими копьями, алебардами и прочими изысканными древковыми орудиями. Они сияли, будто только что вышли из рук мастера-кузнеца. Но я даже не удостоил их взглядом. Красивое оружие — для тех, кто хочет произвести впечатление. Мне же нужно было что-то другое, то, что не жалко и сломать о хребет Арлена.

Я дошел до хмурого оружейника. Широкоплечий, с массивными руками, испачканными в саже и масле, он стоял у верстака, сосредоточенно работая. Лицо суровое, с глубокими морщинами на лбу и упрямо сжатыми губами. Однако стоило мне подойти ближе и попасть в поле его зрения, он поднял голову, судя по взгляду, узнал меня и… улыбнулся? Эта массивная скала умеет улыбаться?

— Ученик Бронсон пришёл за оружием для дуэли, какая честь, — с легким ехидством сказал оружейник. А потом посерьезнел. — Единственный среди учащихся, кто понимает, что сдавать оружие нужно вычищенным. Я по запаху твоего гуань дао понял, что ты Цзянши рубал. Однако лезвие не повредил, и даже умаслил. Определился с выбором?

— Дайте мне самое надёжное копье, — сказал я спокойно, без лишних эмоций. — Чем крепче — тем лучше. Чувствую, мне сегодня придется помахать оружием.

Оружейник бросил на меня короткий взгляд из-под густых бровей. Хотел поначалу что-то сказать, но лишь тяжело вздохнул и отвернулся к стойке за спиной. Несколько секунд копался среди груды оружия, а затем вытащил… рогатину.

Она выглядела так, будто пережила десятки лет боёв. Потемневшее от времени древко было покрыто мелкими царапинами и трещинами. Наконечник — криво посаженный, слегка погнутый — больше напоминал кусок старого металла. Я протянул руку и взял её. Тяжёлая, грубая. Но в ней была сила и надёжность ощутимая только в руках, но не со стороны — весила она столько, что трухлявой точно не была.

Оружейник посмотрел на меня изучающе.

— Это старьё не для показательных боёв, — буркнул он. — Но если тебе нужно что-то крепкое, оно выдержит, поверь. Внутри деревяшки — стальной прут, дерево из восьмилиственника, топором не возьмешь. Подлое оружие, заставляющее недооценивать тебя. Я этот наконечник как-то пытался выпрямить, но тут только перековывать.

— Уже верю.

Я крутанул рогатину в руках. Древко лежало в ладони как родное. Привычный для этого оружия баланс… точнее, дисбаланс. Криво посаженный наконечник? Ну и что. Разит не оружие, а тот, кто его держит.

Вежливо поблагодарил оружейника и пошёл к выходу.

Доспехов мне сегодня не нужно, но пару зелий я выпил. Глупо не воспользоваться шансом усилить себя, если каждый день эти зелья варишь. А броня в несмертельном бою с заранее известными переменными и не нужна. Броня только замедлит меня, а скорость сегодня точно не будет лишней.