Развод по-королевски (СИ) - Дурман Диана

Привычно остановившись очень близко от решётки, брат заложил руки за спину и спокойно спросил:

– Неужели она того стоит? Стоит долга, стоит твоей семьи?

– Если ты хочешь, чтобы я выбирал, то да, – последовал мой холодный ответ. Морщины на лбу брата стали глубже, а его тёмно-серые глаза наполнились разочарованием, когда он произносил:

– Если? Твои действия говорят о том, что ты уже спешишь выбрать.

Очевидно – ему прекрасно известно о моих планах. Иначе я бы не сидел здесь, изнывая от беспокойства за Адри. Кто знает, что может выкинуть её бывший муж, пока мой брат проверяет меня на прочность.

– Рикан, – отбросив формальности, обратился к брату, – я всего лишь решил подстраховаться. У меня и в мыслях не было предавать тебя или тем более становиться твоим врагом.

– Но моим самым верным союзником ты уже перестал быть, – без толики сомнения сказал брат, прожигая меня испытывающим взглядом.

Раньше, когда он так смотрел, во мне просыпалось желание сознаться во всех провинностях. Однако теперь такое поведение скорее вызывало чувство ностальгии, чем страх перед наказанием. К тому же в моей жизни появилось нечто особенное, нечто, что оказалось важнее всего остального.

Уголки моих губ сами собой дрогнули, растягиваясь в улыбке, и я сказал:

– Извини, Рикан. Но, как оказалось, моя жизнь давно принадлежит одной конкретной женщине. Просто я забыл об этом.

Брат стал ещё мрачнее. Такое признание, точно его не порадовало. Скорее сейчас глубоко в душе он был в ужасе, в гневе, в растерянности, и просто не показывал этого. Однако ничего не укрылось от меня, когда он начал рассуждать:

– Мне многое удалось узнать о том, как часто ты пропадал, чем занимался, кого навещал. Но имя женщины, околдовавшей тебя, всё ещё остаётся для меня загадкой. И, глядя на твоё упрямство, я укрепляюсь в мысли, что оно очень важно. Так скажи мне, брат, что такого в той, ради кого ты, не дрогнув жертвуешь своим прошлым? По какой причине она так легко монополизировала твою преданность? Ты ведь никогда не был настолько глуп, чтобы уйти в чувства с головой.

– Понимаю, тебя задевает моё решение, – не давая втянуть себя в спор, не смотря на ситуацию, всё же пытаюсь донести свои мысли брату, – ведь до этого ты мог полностью довериться лишь мне. Ты сам часто повторял, что пока не вырастет твой сын, только в моих силах поддерживать тебя. – Напомнив об этом, я расцепляю руки, опуская их вдоль тела, и твёрдо произношу: – Рикан, ты всё ещё можешь верить мне. Как и обещал, я никогда не выступлю против тебя и всегда встану на твою защиту, если ты того пожелаешь.

Выслушав меня, брат ничуть не смягчился. Скорее он ещё больше разозлился, потому, как новый вопрос звучал уже не так ровно:

– А если второй стороной, что будет мне угрожать, станет именно твоя женщина? Что тогда, Даньян?

– Тогда…., – протянул я, не желая, представлять такую ситуацию, но, не отметая подобной возможности, вынужденно признаю, – мне тебе не помочь. При всём желании.

– Вот видишь, ты предашь…, – горько начал брат, однако я, покачав головой его перебил:

– Нет, Рикан, ты не понял. – После чего с искренним сожалением добавил: – Я не смогу тебе помочь потому, что, как ни прискорбно это признавать, у меня не хватит сил. Если моя пара решит кого-то уничтожить, мне её не сдержать.

– Твои слова звучат как бред, – бросил Рикан, ничуть мне не поверив. – Ни один человек на подобное не способен. Существуй он, то уже захватил бы весь мир.

Кивнув на вполне разумные выводы, без колебаний соглашаюсь с ним:

– Тут ты прав. – Чтобы затем, усмехнувшись озарившим меня мыслям, решительно пояснить: – Нам повезло, что она очень добрая, самоотверженная, а ещё…. слишком много думает. Очевидно – её воспитал достойный человек, который научил такого опасного, по всем меркам, мага быть в тысячу раз осторожнее в своих действиях. Правда, на мой взгляд, отец моей пары переборщил. Из-за лишнего самоконтроля ей пришлось слишком многое пережить. И раз исправить прошлое я не в силах, то могу постараться и дать ей лучшее будущее. Стоить её чуточку испортить, – с теплом хмыкаю я, – и она больше никому не позволит обидеть себя или тем более использовать. Всё же, как видишь, брат, мне не всегда удаётся быть подле неё и защищать от всех бед. Как бы мне этого не хотелось.

Рикан, естественно, оставил без внимания мой намёк на его недостойное короля поведение. Вместо этого, он вдруг сделал очень правильные выводы:

– Значит…. ты боялся, что я попытаюсь использовать твою пару через тебя. Вот что тобой двигало, – без тени сомнения вынес он вердикт. А ведь я нарочно об этом ничего не говорил. Вреда от такого признания было бы больше, чем пользы, и раз мне и без того сидеть в заточение неизвестно сколько, надо же как-то отплатить брату. Жаль, он слишком догадливый.

Отпираться было бессмысленно. Так что я опёрся на решётку и невозмутимо признался:

– Прости, не могу рисковать. В моих планах стать для неё надёжной опорой, а не слабостью.

– Совсем утратил рассудок, – сдавшись, проворчал брат, собираясь уйти. – Надеюсь, время всё исправит.

Отбросив желание гордо промолчать, решил сразу его предупредить:

– Завтра ответ будет тот же. Как и послезавтра. Рикан, ты только оттягиваешь неизбежное. Я не передумаю, и мы оба знаем, что у тебя не хватит духа перейти к более действенным методам. Потому, моему великодушному брату только и останется, что держать меня здесь. Либо же отпустить на все четыре стороны.

Замерев вполоборота, Рикан попытался придавить меня тяжёлым взглядом. Но мне снова не составило труда его выдержать. На что брат отвернулся, устало потёр переносицу и, не глядя больше на меня, заговорил:

– Ты прав, я растил тебя не для того, чтобы мучить или увечить. Но то же самое касается и отречения от титула. Мне большого труда стоило даровать тебе так много свободы, а ты отплатил мне тем, что решил отказаться от всех усилий ради какой-то женщины. – Тут Рикан резко обернулся и глядя мне в глаза с толикой отчаяния спросил: – Неужели она даст тебе нечто большее? Нечто такое, что любовь к ней окупится?

А вот тут вся показательная расслабленность с меня слетела. Наверное, будь моя магия доступна, то сам бы не заметил, как оскалил клыки – меня откровенно задела уверенность брата, будто Адри мне важно только пока…. полезна.

Именно эта вспыхнувшая злость вылилась в слова, часть из которых я бы предпочел не произносить:

– Рикан, – сурово начал я, – она нужна мне только потому, что я люблю её. И она нуждается во мне не из-за моего статуса, или положения, а потому, что только я смог завоевать её сердце. Если того потребуют обстоятельства мы оба сможем прожить друг без друга. Исключение меня из её жизни, ничего не поменяет. Она продолжит идти к своей цели, с каждым днём сияя всё ярче. Понимаешь? Она не будет любить меня только потому, что нуждается во мне. Ты ведь этого боишься? Что моя пара окажется такой же, как твоя бывшая жена и будет со мной лишь из-за желания выжить?

Знаю, что говорить последнее не следовало. Знаю, как прав в своих догадках и оттого только неприятнее это осознавать. Но меня оскорбляет подобное отношение брата – он ведь не попытался узнать Адри, просто заклеймил её званием омелы, паразита, не способного существовать самостоятельно.

– Скоро ты сам во всём убедишься, – доносится до меня ледяной голос Рикана. Однако он уже не способен остудить мою злость, которая с каждым днём только растёт, не находя выхода. – Ты продолжишь сидеть здесь и твоей…. паре, – звучит снисходительное, – придётся отыскать себе нового благодетеля. Тогда-то мы и увидим, какова иная сторона её любви.

Сжав прутья решётки до побелевших костяшек пальцев, я, сам не понимая почему, неожиданно бросил:

– А если она придёт за мной? Что тогда ты будешь делать?

– Какая-то женщина решит выступить против меня, короля Росдона? – с сомнением протянул брат. После чего вздохнул: – Ты действительно лишился рассудка. Ничего, время всё лечит.