Ход волхва (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

А вот сама печать прочно утвердилась в аурном поле, распространяя вокруг себя золотисто-зелёное свечение — цвет здоровья. Шереметеву повезло. Он проживёт долго, насколько хватит резервов организма, и тем самым не даст сыновьям наделать глупостей. Никита предпочтёт иметь дело с мудрым Главой, чем с импульсивным Велимиром. Александр всё-таки более покладистый и осторожный, поэтому существовала опасность, что Велик может заставить его отдать первородство. И тогда памятуя об обидах, нанесённых ему Никитой, начнёт искать возможность очень сильно поссориться. С Василием Юрьевичем проблем не будет. Малейшая опасность с его стороны — и печать начнёт напоминать о своём присутствии. Вон в той закорючке таится спусковой крючок для активизации неприятных процессов, которые образумят князя.

— Ничего не беспокоит? Спите хорошо? — Никита дал знак князю одеваться. — Может быть, сны какие странные?

— Сплю нормально, — буркнул Шереметев, застёгивая рубашку. По его виду было понятно, что он раздосадован этим досмотром. Одно дело лежать в бессознательном состоянии и не ощущать всех врачебных манипуляций, и совсем другое — самостоятельно раздеваться перед человеком, который никогда союзником не станет в силу личного неприятия. — А вот мёрзнуть стал чаще. С чего бы?

— Я готов через месяц ещё раз проверить, — предложил Никита, игнорируя вопрос, но Василий Юрьевич вздёрнул руку в отрицающем жесте.

— Когда совсем хреново станет, вот тогда и вызову, — жёстко ответил он. — Спасибо, конечно, за беспокойство. Только у меня хватает опытных Целителей, справимся.

— Как хотите, князь, — не стал настаивать волхв и снял с вешалки пальто. — Ваше тело — ваше дело.

Одевшись, он не стал застёгивать пуговицы на пальто, только мельком бросил взгляд в зеркало, висевшее возле двери.

— Зачем ты, всё-таки, заходил? — Шереметев привёл себя в порядок, и теперь во властном, с горделивой осанкой князе нельзя было узнать человека, пять минут назад сидевшего с голым торсом на стуле. — Проверка печати — это лишь повод.

— Хотел напомнить, чтобы вы были осторожнее в выборе друзей и союзников, — бесстрастно ответил Никита. — Особенно из Европы.

— Спасибо за предупреждение, — язвительно ответил князь и кивнул на прощание, даже не удосужившись проводить гостя до двери. Он хотел показать свою неприязнь, чтобы уязвить мальчишку, но только вызвал у того понимающую улыбку.

— До свидания, Василий Юрьевич, — Никита в ответ чуть-чуть склонил голову и решительно покинул кабинет.

Князь вернулся за стол, некоторое время бездумно пялясь в экран компьютера, а затем крикнул:

— Никифор!

Из потайной двери выскользнул щуплый, маленького роста мужчина, чья аккуратно подстриженная бородка, спускавшаяся до середины груди, делала его похожим на какого-нибудь преподавателя из заштатного института.

— Да, княже, — он подошёл к столу, попутно захватывая стул, на котором чуть ранее сидел Шереметев. И сам примостился на нём с краю.

— Что понял?

Никифор не стал уточнять, о чём именно спрашивает хозяин.

— Мне кажется, Назаров что-то подсадил в вашу ауру, — воздев глаза к потолку, словно выискивая там ответ, проговорил Целитель. — Он не зря приходил. Явно проверял, как себя чувствует печать.

— Я об этом и сам догадываюсь, — ощерился князь. — Можно ли каким-то образом отыскать закладку и уничтожить её? Потому что сейчас я ощущаю себя смертником. Во мне тикает механизм бомбы, и когда она рванёт — одному богу известно.

— Нужен артефактор, умеющий ставить печати, — поскучнел Целитель. — Мы способны только купировать проблему на какое-то время.

— В том-то и дело, что её нельзя купировать! — рыкнул Шереметев. — Печать нужно снимать полностью, или не вмешиваться в её действие вообще! Всё, иди отсюда, Никифор! Приеду домой, подумаем, как нам быть.

Оставшись в одиночестве, Василий Юрьевич задумчиво постукивал пальцами по столу, словно мучительно искал ответы на вертящиеся в голове вопросы. Потом снял трубку стационарного телефона с базы и коротко бросил:

— Зайди сейчас же.

Человек, которого он пригласил к себе, исполнял особо деликатные поручения, не афишируя свою принадлежность к клану. Бульдог, как тот сам просил себя называть, занимался особо сложными делами, что и покойный Ефим Гольц, сидевший на «золотых потоках» из России в Англию. Только исполнял особо деликатные задания по прямому приказу хозяина.

— Садись, — Василий Юрьевич кивнул на стул, который недавно занимал Целитель. — Дело есть.

— Слушаю, — наклонил голову Бульдог, демонстрируя мощную шею. Да и сам он был чем-то похож на эту бойцовскую собаку: поджарый, весь из мускулов, резкий и очень опасный.

— Нужна акция, — бросил Шереметев. — Без спешки, без единой ошибки, чтобы ни один следователь не подкопался. Ни магический, ни обычный.

— Кто клиент?

— Барон Назаров. Я не требую срочного исполнения, но его нужно убрать до того момента, когда он станет советником молодого императора.

Лицо Бульдога осталось бесстрастным. О Назарове он слышал, поэтому лишних вопросов не задавал.

— Место исполнения?

— Иногда самолёты даже нашей авиакомпании падают, — в голосе князя проскрежетал металл. — Увы, это единственное уязвимое место в защите мальчишки. Будет очень неприятно, когда это произойдёт. О пассажирах думать не смей, я снимаю с твоей души грех массового убийства. Мы позаботимся об их родственниках.

— Сложно, — впервые на памяти князя задумался Бульдог. — Назаров — сильный волхв. Он почувствует опасность.

— Надо сделать так, чтобы не почувствовал, — отрезал Шереметев. — Иногда барону приходится перемещаться на большие расстояния. А без самолёта это никак. Но я не знаю, когда ему понадобится в следующий раз куда-то лететь. Поэтому операцию нужно подготовить заранее, чтобы сразу запустить её, как наступит случай. Разрешаю задействовать всех наших волхвов. Какие ресурсы будут нужны — обращайся напрямую ко мне.

— Нужна команда. Три человека для технического исполнения, и возможно — маг. Чтобы гарантировать полнейшее уничтожение всех защитных конструктов клиента.

— Выполняй. У тебя в запасе, максимум, год. Исключи торопливость и будь внимателен с контактами. Если появится хоть малейшая опасность слива информации от посредников — разрешаю устранять силовым методом.

— Я понял, — Бульдог поднялся, одёрнул короткую кожаную куртку, и не задавая больше никаких вопросов, покинул кабинет.

Шереметев откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Назаров представлял опасность не из-за его попытки влиять на Главу чужого ему Рода, а как человек, имеющий очень серьёзные возможности в будущем влиять на политику императорского Кабинета. Слухи донесли, что цесаревич подбирает под себя преданных молодых дворян, среди которых засветился и Назаров. Новый Кабинет грозился стать неприятной преградой для лоббирования интересов кланов Шереметевых и Волынских, а также для Орловых, Романовых и прочих мелких дворянских Родов, имеющих союзные отношения с ними. А ещё князь Балахнин, который упрямо проталкивает мальчишку в какие-то Кормчие. С ним тоже надо что-то решать. Неугомонный человек. И непонятный. А непонятных Шереметев опасался.

К тому же у Назарова есть очень сильное оружие в виде демонов. Нетрудно догадаться, что при самом благоприятном развитии ситуации Никита не дрогнет и уничтожит всех своих врагов одним лишь жестом руки. Ещё слухи ползут, что Коллегию Иерархов хотят реорганизовать, убрав Секретариат, а вместо него ввести должность единого комиссара или ректора. Инициатива идёт от императорского дома. Тоже нехорошо. Кого прочат на место главного? Вот именно: универсального волхва, молодого и перспективного барона Назарова. Очень много от него будет проблем в будущем. Единственный способ противостоять экспансии Рода Назаровых — убрать первопричину. С женщинами и детьми князь Шереметев не воюет. С ними можно разобраться попозже более щадящими методами.

Василий Юрьевич понимал, что то, что он намеревается сделать, есть шаг к пропасти. Либо он сумеет провести манёвр и остаться на самом краю, либо упадёт вниз, утянув за собой всю Семью, Род и своих вассалов. Никита к тому же непредсказуем, его истинная Сила неизвестна даже Иерархам. А значит, нужно нанести молниеносный удар — и Род Назаровых окончательно уйдёт в небытие. Великий князь Константин Михайлович сделает всё возможное, чтобы забрать детей Никиты в свою семью и воспитает их так, как посчитает нужным. Ведь он на такой вариант и рассчитывал, когда отдавал замуж Тамару. Только не рассчитал, что доченька взбрыкнёт и не захочет привести своего мужа в клан Меньшиковых.