Сварог (СИ) - Нарциссова Сана

Ахав все время находился поодаль от всех жителей, был привычно молчалив, не хотел общения и не предлагал своей помощи. Когда-то давно и в его мире было много жителей, и у него были друзья, они так же веселились и были добры друг к другу. Сейчас же ему казалось, будто бы он попал в глубокий и счастливый сон, где все было как прежде: вот его лучший друг, рубит дерево топором, только волосы у него, почему-то, посветлели. Вот его отец и братья собирают из камней основание для дома. Сестричка суетится вокруг и предлагает всем воды. Он боялся к ним подойти, боялся заговорить, предложить помощь и очень некстати проснуться. Ахав запоминал их такими, какими видел, чтобы вернувшись домой ещё долгое время утешать себя теплыми воспоминаниями об этих людях, об этом прекрасном месте.

Если счастье возможно здесь, в Ирие, то оно обязательно придет и в его дом. Он сможет пересадить Изавель в рыхлую влажную землю, поить её водой, а лучей жаркого солнца в его мире будет так много, что Ахаву придется ограждать свою любимую, чтобы они не навредили её прелестным лепесткам. Изавель окрепнет, вырастит и из её корней появятся новые ростки. Она оживит его дом, он станет таким же прекрасным, как и она сама и, возможно, тогда они смогут выбрать для своего мира новое имя. Ахаву хотелось назвать его в честь Изавель, но она отчего-то была против.

— Не поможешь? — вдруг послышалось за спиной от того человека, которого Ахав только только что в мечтах назвал своим братом. Сварог стоял перед просушенными, вычищенными от коры деревьями и держал в руках крепкий топор.

— С чем? — поинтересовался Ахав подойдя к нему ближе.

— Ахав, ведь, тебя зовут? — спросил Сварог, а когда получил от него кивок, то продолжил, — Подержи дерево вот так, чтобы не скатывалось, пока я буду рубить. — Сварог подвинул один ствол дерева чуть в бок, так, что он выпирал от основной кучи и теперь был удобен для рубки, то от сильных ударов Сварогу приходилось его поправлять после каждого удара, поэтому кузнец все же решился обратиться за помощью к человеку, который уже давно стоит без дела и мозолит глаза трудягам. Ахав без возражений сделал то, что просил Сварог. — Нравится тебе тут? — спросил кузнец, воспользовавшись тем, что Ахав не сможет бросить дело, только чтобы сбежать от разговора, если у него есть хоть доля приличного воспитания, конечно же. Ахав не отвечал, Сварогу даже показалось, что он не расслышал, — Не боись, — продолжил он, в очередной раз замахнувшись топором, — Я сам здесь недавно, пойму, если что не так.

— Здесь очень красиво, — произнес Ахав тут же, чтобы показать, что ничего плохого он об Ирие никогда не думал, — Но это не мой дом. Мой дом - песок и ветер. Мой дом - это Изавель, но не Ирий и не вы.

Его слова, возможно, могли прозвучать грубо, но Сварог был благодарен его откровенности и хотел этим воспользоваться.

— Скучаешь по дому?

— Нет, — ответил Ахав, чем удивил Сварога, — Но я должен вернуться. Изавель осталась одна.

Кузнецу не требовались объяснения того, кто такая Изавель для Ахава, было видно, что он в неё влюблен, и только благодаря этой любви он до сих пор остается жить в том месте, где ему невыносимо больно, раз за разом возращается, где бы он ни был, и ломает голову над тем, как бы облегчить и улучшить жизнь своей возлюбленной. Привязанность и преданность Ахава к своему дому внушали уважение Сварогу, хоть где-то в глубине души и заставляли напрячься. Напрячься от мыслей, на какие поступки эти великие чувства могли бы его толкнуть. Но если бы в Тааме был человек, кому требовалась защита и любовь Сварога, то он, наверное, тоже никогда не решился покинуть свой дом.

И никогда бы не встретился с Ладой.

— И я не шибко по Родине скучаю. — сказал Сварог, отложив отрубленное полено, и, подправив ствол, принялся рубить дальше, — У нас было жарко, темно и почти всегда ночь. Здесь жить намного легче, приятнее. — кусок дерева отлетел в сторону от последнего удара. Сварог, слегка не расчитавший силы, отошел, чтобы поднять его, — И красиво, согласен. Такой природы, как здесь, в Тааме не было. Простые жители рождались и умирали так ни разу и не увидев ни одного настоящего дерева. Мне повезло родиться царевичем: у нас были сады, где самое большое дерево вдвое уступало по размерам здешним диким кустам. — кузнец снова встал на свое место и произнес, беззаботно посмотрев ему в глаза, — Хорошо они здесь устроились, да? Тебе не кажется, что это несправедливо?

Ахав будто бы удивился, нахмурился и отвел от него свой взгляд, словно не хотел, чтобы Сварог прочитал в них ответ. Но ему с самого первого дня их знакомства было понятно, что другом Ахав Ирию не станет, а сейчас лишь ещё раз убедился в этом.

Глава 41. Счастье любит тишину.

Глава 41. Счастье любит тишину.

Дом под чутким руководством Сварога и поддержкой Лады был построен за пару недель. Приготовленных деревьев несколько месяцев назад, хватило только на половину постройки: ни Сварог, ни Велес не ожидали, что дом будет таким большим, но дабы не откладывать стройку на следующий год, ирийцы вызвались поделиться своими запасами и все-таки закончили работу, чему Сварог и Лада были безмерно благодарны.

Дневной солнечный свет падал на крыльцо дома именно так, как Лада себе представляла. Она стояла перед домом и отчего-то боялась войти внутрь. Какое странно чувство внутри не давало ей поверить в то, что это происходит с ней, что она действительно смотрит на свой дом: сруб деревьев уложенные в акккуратную стену, чердак под крышей с небольшим окном, который пропускал достаточно света, чтобы там не было темно, широкое крыльцо дома, куда она скоро сплетет диван, а Сварог сделает стол, чтобы можно было отдыхать в прохладные осенние деньки, любуясь садом, который Ладе ещё предстоит посадить — все снаружи выглядело именно так, как она очень давно мечтала. Как хорошо, что любимый не отказал ни одному её желанию. Ему напротив было только легче оттого, что кто-то за него уже продумал то, каким будет место, в котором он будет жить, самому об этом думать не хотелось.

— Уже хочешь сюда перебраться? — послышался над ушком голос Сварога. Лада придавшись мечтам, даже не заметила, как он подошел. Он обнял девушку сзади за талию и вдохнул аромат её волос. Он видел, что она счастлива смотреть на их дом, но даже близко не представлял, насколько. Что же с ней будет, если она войдет туда? Что будет когда увидит большу кухню, печь, спальню... Комнату для детишек?

— Мне нужен погреб, — вдруг придумала Лада, и подняла к Сварогу глаза, — Я буду хранить там соленья.

— Угомонись, — рассмеялся Сварог.

— Правда нужен! — она вырвалась из его рук и повернулась телом, чтобы как можно нагляднее показать всю важность её задумки, — Их надо хранить в прохладе, иначе испортятся.

— У тебя есть соленья?

— Да, дома.

— Ну вот, пускай дома и побудут.

Лада понимала, что чтобы уговорить его сделать это, нужны веские основания, а не просто её искреннее "хочу", поэтому решила, что лучшим способом его убедить - это сделать своё желание - его желанием.

— Когда придет весна, я посажу в нашем саду виноград, — начала она, приблизившись, и, обхватив его талию руками, — Его сладкие плоды будут кормить нас всю осень, — продолжила она, смотря в его темные глаза, — А из того, что мы не сможем съесть, я сделаю для тебя настойку. — Лада заметила, как его взгляд вдруг заблестел от радости, и прильнула к нему коротким поцелуем и, отстранившись, сказала, — Она ведь тебе так нравится.

— Отлично, — выдохнул он.

— Но её надо хранить в погребе. — заключила Лада. Сварог улыбнулся ей. Она казалась ему сейчас такой милой и пленительной, пытаясь уговорить его, — Можно не сейчас. Можем выкопать, когда вернемся из Таама.

Сварог убедил её построить погреб весной, так как сейчас в нем нет особой необходимости. Лада согласилась, хоть и не очень была довольна. Они вместе поднялись на крыльцо. Оно хоть и было построено недавно, но под тяжестью Сварога, дерево под ногами все равно чуть заскрипело. Лада открыла дверь так неуверенно и медленно, будто бы там её ждал самый страшный кошмар, а не новый дом. Сварог шел следом за ней, не понимая её волнения, но с интересом наблюдал.