Отбор Черного Дракона (СИ) - Олейник Виктория

Но однажды - и он надеялся, что непременно, - у них еще будет много времени. Сегодня же появились причины отринуть желания.

Фениксу здесь небезопасно. Спустя несколько минут после того, как купальня опустела, Норан открыл глаза, прогоняя сладкое воспоминание.

- Ну? - Его голос мрачно разлился в купальне. - Давай же. Покажись!

Порыв ветра пробежался по притихшему помещению, потревожил воду. Зловещего наблюдателя Норан почувствовал с самого своего появления: если Оракул хотел скрыться, то не вышло. Он смердел тьмой и мраком; полнолуние меняло это существо в худшую сторону.

- Не заставляй меня прибегать к крайним мерам, - процедил Норан, готовясь к худшему.

Оракул - древнее зло, запертое в стенах Дворца. В далекие времена шли кровавые войны, и первый из императоров, один из драконов, нашел управу на Ора -кула, бога войны и смерти, ныне забытого и обессиленного.

Если эта сущность вернет хотя бы часть своей мощи, даже императорской власти может не хватить, чтобы с ним справиться. С самого начала Норан понимал: фениксу нельзя приближаться к Оракулу, иначе она станет желанной добычей. Ее сила велика, а знания о мире поверхностны. Ей не ведомы традиции, история или легенды, она все открывает с нуля.

Обмануть ее такому существу, как Оракул, не так уж и сложно. Магия, таящаяся в чужой душе, всегда была его целью, но душа Руты особенно сильна.

- Будь по-твоему... - Норан коснулся перстня на руке, и вода всколыхнулась от резкого ветра. Оракул возник, как можно дальше от него, пытаясь слиться с тенями. Он смотрел враждебно и хищно, но был связан правилами, установленными очень давно.

Норан сузил глаза.

- Отдай, - резко потребовал он.

- Ничего не знаю, это моя плата. - прошипел Оракул, вонзая когти в ладонь. Сейчас он находился в мужской форме.

- Плата, говоришь. - зловеще прошептал дракон. Повернув камень на перстне, он дождался, когда Оракул сожмется от боли, и протянул ладонь. - Возвращай! Немедленно, пока я не отнял еще больше твоих бесценных сил!

- Я ее не звал! Она пришла сама.

- Да мне все равно. Отдавай.

Оракул дернулся от ярости в его голосе, но, помедлив, неохотно взмахнул рукой. Сияющая фиолетовая бабочка с нежными сиреневыми переливами, вспорхнула с его пальцев и опустилась на ладонь императора. Ее крылья трепетали, она выглядела измученной - но это пройдет.

Частица души феникса была так уязвима. Норан дернул рукой, отсылая бабочку к хозяйке. Может, Оракул взял у феникса совсем немного сил и магии - но взял. Надо рассказать Руте, как опасно давать свою кровь магическим созданиям, особенно таким.

- Думаешь, я это так оставлю? - зашипел уязвленный Оракул. - Она пришла за ответами, она их получила. Я имею право на свою оплату! Я не стал ее убивать, не стал обращать птицей. но она все равно заплатит, независимо от твоих желаний. Заплатит.

Шепот Оракула затопил помещение, отражаясь эхом. Даже обладая всей властью, император глубоко вдохнул, подавляя холодок, побежавший по спине. Это существо что-то задумало. Его льдистые глаза сверкнули яростной решительностью, а острые клыки блеснули в лунном свете.

Ох, как император ненавидел полнолуние! Оракул умел устраивать неприятности. Норан подался вперед, жуткое подозрение кольнуло его сердце.

- Что она тебе пообещала? - с тревогой спросил он.

Если Рута пообещала больше, чем могла дать, или если отдала выбор Оракулу, то дело плохо. Это существо можно остановить - до тех пор, пока жертва не давала добровольное согласие. Это бросало их в лапы создания гораздо более древнего, чем любой дракон.

Смех Оракула прозвучал торжествующе, Норан скрипнул зубами.

- Что она пообещала тебе?! - повторил он. Эхо от прозвеневшей в его голосе стали смешалось со скрипом Врат, но хотя бы Оракул стер свою ухмылку. Бросив взгляд в сторону выхода, император нахмурился.

Ория он здесь увидеть не ожидал.

- Ваше Величество! - Стражник выглядел взбудораженным. Черная прядь спадала на его лоб, он тяжело дышал, будто бежал всю дорогу. - Нужна Ваша помощь! Там... госпожа Руфия...

- Я же сказал. - осклабился Оракул, и его глаза сверкнули холодом. - Я возьму свою плату.

Плату, говорит?! Тревога сжала когтями сердце, Норан выдохнул сквозь зубы. Не потрудившись задуматься, не желая слушать голос разума, император резко вогнал руку по самое запястье в грудь ликующего Оракула.

У любого магического существа, будь то маг, или бог, два сердца: сердце физическое, что понятно, и сердце нематериальное, полное магии. Вырви второе - и лишишь существо всякой воли. Он научился этому у Ашреи. Подавшись ближе, он всмотрелся в льдистые глаза Оракула.

Удивление в них мешалось со страхом, ну еще бы! Судьба Оракула была в руках Норана, время шуток прошло. За спиной императора взметнулись крылья, драконья тень поползла по пещере, заставляя тьму посторониться. Вторая ипостась была в ярости, сейчас он с удовольствием отдавал ей власть над собой.

- Что. Она. Тебе пообещала? - по слогам повторил он. Орий отступил, избегая тени драконьего хвоста, но благоразумно не вмешивался.

Это только их дело. Его и Оракула, посмевшего покуситься на то, что для Норана было дороже собственной жизни.

Существо вздрогнуло, так и не ответив, и Норан резко выдернул руку. Разжав ладонь, он свысока посмотрел на ледяное призрачное сердце. Сколько магии! И вся - украдена у других, не так ли? Норан медленно перевел взгляд на Оракула, который, казалось, утратил последние краски.

По крайней мере, теперь не смеется.

- Последняя попытка, - сухо отрезал он, слегка сжав пальцы. Оракул скорчился от боли.

- Постой! Просто эмоции. Я отправил слугу за ними.

- Просто эмоции? - процедил Норан, подозревая, то стоит за этой фразой.

- Страхи и тому подобное, сущая мелочь! Перекус.

- Страхи, - пальцы Норана сжались еще сильнее, и Оракул злобно выдохнул, не сводя глаз с «сердца». - Что еще?

- Гнев!...

- И?..

Он стиснул шар так крепко, насколько позволяла человечность. Оракул зарычал, подёрнувшись рябью: больно, наверное?

Конечно, больно. Вероятно, Оракул планировал за счет Руты напитаться мощью, достаточной для того, чтобы сбросить навешанные на него оковы? Для этого ему надо было поглотить львиную часть души, и это далеко не тянет на одни лишь страхи.

- Надежду, - Оракул рухнул на бортик всем весом, вцепился в грудь, царапая ее. -Любовь, радость! Способность чувствовать! Она сама позволила мне выбрать, я не нарушал правил!

- Проклятье! - встревоженно выдохнул император. Надежду, радость.. .любовь? Что же тогда останется?

Оракул не мог врать, мог только утаивать. Норан готовился к худшего, но это хуже всего, что он мог представить. Люди без эмоций - все равно, что мертвы. Их душа, как выжженная пустыня; в ней ни следа радости или жизни, просто оболочка.

Эта оболочка двигается, дышит, говорит и играет свою роль. А внутри - пустота. Норан шагнул ближе, поднял сердце на уровень глаз.

- А теперь слушай меня внимательно, льдистый! Моя очередь давать выбор, - хищно прошептал он, с трудом держа себя в руках. - Выбирай! Ты или вернешь ей все, что отнял. Или я уничтожу все твои силы, всю магию, до последней крупинки!.

- Это не поможет вернуть ей эмоции, но и сам ответишь перед богами! - злобно зашипел Оракул, но Норан искривил губы в усмешке.

- Зато порадуюсь.

Эмоции, может, сами и не вернутся, но Рута восстановится, если некому будет тянуть у нее силы день за днем. Уничтожить Оракула - вполне себе выход, другое дело, что у всего есть своя цена.

Однако правила, не правила - ему было все равно, он хотел Руту со всеми ее страхами, гневом и надеждой. Хотел видеть ее живой, полной всех красок жизни.

И если понадобится уничтожить Оракула - он это сделает. Невзирая на любую цену.

Оракул вскинул голову, злобно ощерился. Очевидно, что магия Руты - вкуснейшая из всех. Существо отчаянно не желало расставаться с полученной силой, его взгляд метнулся в сторону двери, но потом ледяные, прозрачные, как вода, глаза сузились.