Ещё на поле боя можно было наблюдать трех шаддинских стратегов:
Артабард бар Кинад
Стратег фракции Шадд
Уровень 23
Корин бар Гилтард
Стратег фракции Шадд
Уровень 16
Севул бар Карид
Стратег фракции Шадд
Уровень 9
И двух союзников из Хаттара:
Зекербек бар Асалам
Стратег фракции Царство Хаттар
14 уровень
Огорак бар Рамана
Стратег фракции Царство Хаттар
9 уровень
Обоих я помнил по турниру Азарда.
Девять стратегов против шестерых у нас. Впрочем, вражеская армия была больше и включала в себя значительные контингенты кавалерии. Думаю, такое войско требует очень много микроконтроля.
Уже взмыв на мантикоре под небеса, я переключился на режим стратегии. Мой взор обратился к аватару Ксигона. Мрачный жрец находился всё у того же плоского камня в обществе двух крылатых дев-мучительниц. Однако теперь к жертвеннику была прикована цепями обнажённая девушка шаддинской наружности. Жертва слабо шевелилась в тяжелых кандалах. Её глаза были широко открыты, выражая беспредельный ужас.
Жрец нависал над ней, почти не двигаясь. Сейчас аватар Ксигона напоминал скорее статую, чем живого человека. Впрочем, живым человеком он и не был. Мёртвая марионетка под контролем древнего покойника.
Сможет ли колдовство Ксигона переломить ход сражения? Покажет ли он нам древнюю славу тёмного города кровавых алтарей? Я узнаю ответ на этот вопрос до заката.
Обе армии шли навстречу друг другу с величественной и судьбоносной неотвратимостью. Момент грандиозного сражения приближался.
Посмотрим же на чьих копьях и шлемах сегодня блеснет свет истины.
Глава 22
Гордость Империи, гордость Шадда
Наши с Ноцием мантикоры парили примерно в трех сотнях метров над землей. Формации имперской армии выглядели отсюда ровными колоннами и квадратами. Навстречу уже двигалась конная лавина шаддинцев, сопровождаемая пехотой.
Кавалерия занимает больше места и вражеская армия сверху казалась значительно больше нашей. Даже отсюда уже можно было слышать нарастающий гул, похожий на звук никогда не летавших в этом мире самолётов. То был грохот тысяч и тысяч лошадиных копыт. Уверен, когда вражеская армия пойдет в атаку земля вокруг будет дрожать.
Поле боя раскинулось под нами как пока ещё чистое полотно скатерти пред масштабным кровавым пиром. Возможно, самым масштабным за последнюю сотню лет.
Мы могли наблюдать резкий контраст между восточным и западным берегами Айрата. На той стороне Священной реки зеленели рощи, ирригационные каналы питали поля, попадались аккуратные жилища крестьян, сторожевые башни и мельницы. У нас же куда ни глянь — пустоши. Саранча постаралась. Местами попадались пепелища, оставшиеся от деревень и рощ, которые сожгли шаддинцы, чтобы осложнить нам жизнь.
Можно было бы сказать, что нечто подобное я видел на Севере, но нет. Из пепла здесь уже начинала подниматься новая жизнь. Робкие ростки были иногда заметны даже на обгорелых пнях. Сквозь пепел проклюнулась нова трава. Спокойно текли воды священной реки, словно обликом своим показывая насколько ничтожна жестокая человеческая суета. Даже наши великие армии не казались такими уж впечатляющими на фоне Айрата.
Река была здесь одним из немногих серьёзных препятствий для перемещения войск. В остальном округа представляла собой почти идеальную равнину. Попадались, конечно, сухие скалы, за столетия обтесанные песчаными бурями. Они добавляли рельефу некоторую минимальную сложность. Однако занять на них оборону не представлялось возможным. Все сегодня решится в прямом полевом столкновении двух великих сил.
Уже можно было оценить какое построение выбрал враг: сложное, необычное и очень неоднородное.
Первые ряды почти по всему наступающему на нас фронту занимала лучшая тяжелая кавалерия, разделённая на отряды по сто-двести всадников. Из подобных эскадронов формировались многотысячные линии глубиной в пять-шесть рядов.
Кроме кавалерии там были слоны и клибанарии на верблюдах, а также крупные звери зачарованные сулимскими заклинателями. За ними и по флангам двигалась масса менее подготовленной кавалерии, включая огромной количество конных лучников. Там же рядом уже шагали отдельные отряды элитной пехоты. После шла уже пехотная массовка, а замыкали шествие наёмники, жрецы, какое-то количество фидаинов и язаты. Колдовских чудовищ враг поставил в тыл не просто так. Вероятно, Ксерион надеялся задействовать их, когда значительная часть имперских венаторов погибнет, а я потрачу заряды своих особых навыков по подавлению магии. И в самом-самом тылу за пределами построения армии курсировала кочевая конница пополам с разведчиками.
При этом авангард из элиты шёл широким, не прям чтобы очень плотным строем. Отдельные отряды время от времени менялись местами. Одни уходили сильно вперёд, чтобы затем сместиться в сторону, а другие занимали опустевшую позицию.
Как опытный поединщик поигрывает клинком, путая соперника, так и шаддинцы, используя свою мобильность, не давали нам понять кто конкретно, куда и в каком числе ударит.
Авангард шаддинцов можно было условно разделить на три части. Самую лучшую царскую гвардию под началом Ксериона, а также два менее впечатляющих корпуса его ближайших соратников Келима и Артишборда. Разделить вражеские силы так можно было только условно, так как они все шли примерно одной волной. Вполне, вероятно, что кто-то ещё из стратегов помогал контролировать эти отряды. Просто Ксерион, Артишборд и Келим возглавляли войска непосредственно. Всё трое стратегов ехали верхом. Ксерион и Артишборд ожидаемо выступали в амплуа тяжёлых всадников. Келим же подобно Сандису выбрал для себя слона в качестве командной платформы. Это был особенно крупный бронированный зверь. Не такой здоровый как у Сандиса, но наверху кроме Келима и слоно-пилота размещались ещё трое: два каких-то элитных лучника и его любимая жрица Иат. Я узнал женщину только по татуировкам на лице. В остальном она носила точно такие же доспехи как и остальные пассажиры слона.
Мне казалось, что именно Келим станет моим непосредственным врагом. Уже не раз и не два мерялись мы силами. Вполне в духе Царя царей дать кочевнику новый шанс определить кто из нас двоих больший любимец богов войны. Сам же Ксерион, вероятно, ударит по ненавистному Иворна. Хотя, конечно, не факт.
«Думаю, здесь», — обратился я к другим стратегам, когда заметил впереди подходящий для нашей основной позиции участок.
Это место было для нас максимально выгодным среди всех прочих. Изгиб реки прикрывал наш левый фланг, а сухие скалы — правый.
Теперь вопрос, пойдут ли на нас шаддинцы или тоже встанут, желая дать бой в другом месте? Посмотрим.
Мы начали выставлять переносные укрепления и выдвигать на позиции легкие полевые орудия. Самые ценные из них — полиболы я постарался разместить рядом с центурией девастаторов. Костяк тяжёлой пехоты должен будет сдержать вражеский натиск.
Вроде бы, столько всего было сделано для подготовки нашего похода, но глядя на приближающуся конную армаду все равно казалось, что этого недостаточно.
