Моя Фиалковая Зависимость (СИ) - Адлер Марина

Муки злого сердца

Утро проходило необычайно уныло для Градоса, как и сам завтрак. Странная тоска, сплетаясь с сильнейшими сожалениями, не давали уснуть ночью, а днём и вовсе раздражали навязчивым, беспрерывным потоком эмоций. Это очень злило фейца. Вот и сейчас глаза короля смотрели на пустующий стул слева весьма пристально, а пальцы нервно мяли салфетку из нежнейшего льхира: элитной ткани Королевства Мидер.

Чистокровный смотрел туда, где обычно сидела Миллиора. Раньше эта девушка не пленила его внимание и мысли так сильно. Он лишь думал о враге и наследнице престола, когда смотрел на неё, хоть и отмечал для себя, что девушка довольно привлекательна.

Всё изменилось после их первой ночи близости. Градос это понимал, как и понимал, что страсть к этой девушке возросла вместе с её сопротивлениями. Никогда он не был настолько жесток с наложницами. И никогда не испытывал подобного ни к кому из них. Даже излился в кратчайшие сроки, словно юнец, как только овладел ей. Тёплые, мягкие губы, тонкие косточки ключиц, нежная кожа с поволокой жемчужного блеска, небольшая, но аппетитная грудь. Всё это никак не выходило из головы Градоса, вызывая очередную волну возбуждения. А мысль о том как она горяча и приятна внутри, словно сделали его зависимым от этого ощущения. Раньше Градос думал, что все юные красавицы приятны в равной степени и овладевал ими неспешно, наслаждаясь, но не падая в пучину к чувствам. Теперь же его мысли изменились…

— Ты мог бы её пригласить позавтракать, а не проедать взглядом бедный стул в котором и дыре не грех образоваться за недели зрительных сражений, — сказала мать-королева, запивая правдивые слова терпковатым вином.

Алистия давно заметила перемены в своём сыне. Она знала что его гнетут муки совести. Весь замок слышал трепыхания беззащитной девушки, лишённой магии и свободы выбора. Сама Алистия после зверств сына стала справляться у лиар о благополучии Миллиоры. Ей тоже стало тошно. В ночь, когда Альхандра вошла в покои Градоса, не осталось равнодушных к её крикам. Но никто, включая саму ловчую, не смел мешать сбыться планам короля. Девушка должна забеременеть, это знала и она сама. Только так можно спасти её сына. Род Сактинов обязан продолжаться и нести на себе власть королевского амулета. Родившееся же от союза Альхандр и Сактинов дитя, вовсе может изменить ход истории Мидера.

— Девушка зря сопротивлялась. Я думала она проявит мудрость, — сказала Алистия, замечая как сын отнял взгляд от стула, но отвечать не стал. А ведь когда-то они были так близки… Градос мог поведать матери обо всех невзгодах, таящихся на душе. Всё добро и доверие из него вытравил родной отец ежегодным и обязательным циклом пыток в глубинах тюрем под дворцом. Старшие её сыновья тоже подвергались им, но отчего-то именно Градосу «повезло» больше их, испытывая на себе наибольшее внимание правителя Мидера и отца в одном лице. Позже она уже знала почему, но это не стало бальзамом для истерзанной души.

— Не смей об этом упоминать! — резко встал Градос со своего места. — Я приказываю!

Король бросил льхировую салфетку на стол и покинул трапезную. Он не понимал что эта девчонка с ним сотворила лишь за одну не весьма удачную ночь, почему никак не выходит из головы и снится в самых развратных сновидениях. Даже череда наложниц не снимала этого напряжения в нём. Даже человеческая девка, которую он так любил изводить магией внушения и приказал доставить из мира людей, стала бесполезна!

Быстро миновав и коридоры замка, король достиг своих покоев, но почему-то вновь упёрся взглядом в дверь, которая вела в её комнаты. В груди Градоса разлились противоречивые эмоции — гнев и трепет. Сердце тут же закололо, а королевский амулет вспыхнул ярким жёлтым свечением. Мужчина тут же вспомнил о том, что его миссия — разрушить цикл наследования власти. Только после этого он станет свободен.

Мысль о плане который мечтал осуществить его отец, но не успел, заставила немного улыбнуться. Воительница, охранявшая его драгоценную Альхандру взглянула удивлённо, наблюдая за странным поведением своего повелителя, но быстро отвела сиреневые глаза и распрямилась словно струна, по-прежнему ответственно неся службу.

— Как твои дела, Кэрол? Мы давно не говорили. Смотрю, ты решила вернуться на службу во дворец с границ, где сейчас весьма опасно?

Воительница не мешкала с ответом, словно от этого зависела её жизнь. Теперь случайная незнакомка, которую он когда-то спас от нападения зверей Древнего Леса выглядела не как юная, слабая девушка, а как настоящий воин, не знающий страха и сомнений пред ликом борьбы с врагом.

— Да, решила временно пожить в столице, но планирую вернуться к границам, отдохнув немного от кровопролития.

— Я в курсе, что монстров становится всё больше и ценю твою преданность Королевству, Кэр. Береги мою будущую супругу.

На эти слова воительница лишь быстро и коротко качнула головой

В момент же, когда жестокий король собирался уходить, двери перед ним резко отворились. На пороге стояла Хэйра с ликующей улыбкой на лице, которая быстро сползла, когда лиара увидела правителя у самого входа в комнату. Помощницы Миллиоры, которых он назначил сам лиарами, стали кланяться, взгляд же самого короля задержался на миниатюрной фигуре его пленницы, которая стояла в гардеробной у зеркала, уложив одну руку на низ живота и рассматривала в нём себя с хмурым выражением лица.

— Ваше Величество, — обратилась к нему Хэйра, спугнув, тем самым, трепетный момент. Альхандра тут же испуганно обернулась и даже попятилась, словно желала скрыться от его взгляда в глубинах просторной дальней комнаты. От этого почему-то стало очень неприятно, но он знал, что сам виной такому поведению девушки. — Ливия оповестила, что вы приказали позвать её сразу к Миллиоре, когда возникнут первые подозрения, но я шла к вам. Уверена, именно король должен узнать первым о необходимости проверить госпожу.

— Первые подозрения? О чём вы? — Градос и сам поморщился от своей глупости, когда спустя лишь мгновение понял, что к чему. Затем шагнул в комнату Альхандры и посмотрел на сжавшуюся под его взглядом девушку внимательнее. Миллиора так и замерла, прижав одну руку к животу. Испуганная и растерянная, она смотрела на него со страхом. Градос желал подойти, проверить сам её на наличие долгожданной беременности. Ему не терпелось. Хотелось обрадоваться прекрасной новости и увидеть радость в фиалковых глазах, которые он больше не мог выгнать из своего разума, как ни старался. Затем быстро вспомнил, что девушка пленница. Осмотрел украшение на её шее с красивым поводком, который всегда она теперь крепила к поясу красивого платья, чтобы не мешал, понял, что не имеет права трогать Миллиору.

Он отказался снимать ошейник рабыни с неё, когда Ливия уговаривала это сделать, ведь пообещал себе не поддаваться чарам Альхандры. Быть жестоким и с ней. Но именно в этот момент ему захотелось подойти к девушке, обнять её и освободить от оков. Смотреть и видеть в её глазах дичайший страх, стало невыносимо.

Не совладав с эмоциями, Градос вновь шагнул к Миллиоре, но та опять отступила назад, упираясь в ряд сверкающих платьев плечами. Между ними было немалое расстояние, но фейка не желала его сокращать ни на дюйм.

— Позовите Ливию, она поможет узнать наверняка и проверит дитя, если оно там есть, — распорядился холодно король, а сам лишь думал о том, как унять саднящую боль в районе груди, которая только больше разгоралась, вторя магии королевского амулета.

Вместе с тем, и сильнейшая надежда наполнила Градоса, радость стала пробираться в истоки души. Он понял, что не просто желает ребёнка от юной Альхандры. Он возжелал его именно от этой женщины. Он стал желать взаимности от неё.

Отчаяние на завтрак

Дикие Варги никогда не принимают в свои стаи некогда покинувших их семью волков. Для них покинуть стаю, сродни нападению на вожака. Предательство, не имеющее прощения. Но, что, если к ним решат присоединиться те Варги, которые уже были рождены и взращены среди фейцев, лишаясь выбора?