Десять тысяч стилей. Книга тринадцатая (СИ) - Головань Илья

Техника Сахраджуджа уничтожила перед собой все. Звук разошелся на десятки километров, и даже Нирград, в который минут пять назад вторглись «Опаленные», затрясся от атаки. Кем бы Хаос ни был, Тройная Регалия могла навредить даже ему.

Но глава «Единства» не собирался попадать под удар. Он появился сбоку, не переставая улыбаться.

«Ожидаемо», — подумал Волк. Его атака была мощной, но уклонись от нее — и на этом бой закончится.

Воля Ветра развернула тело Ливия. Теперь он был лицом к лицу с Хаосом, а вторую ладонь Волк уже поднял над головой.

«У меня нет выбора», — подумал он.

Казалось, что одна планета находится в глубоком сне. Но все это было лишь обманом хищника, который только делал вид, что спит. Огромная, яростная сила, была готова вырваться в любую секунду — и Ливий позвал ее, устремляя в свое тело.

Волк взывал к Юпитеру.

Вместе с этой планетой пробудилась и другая — маленькая, но невероятно опасная. Не прошло даже доли мгновения, как Ливий почувствовал безумие, проникающее в разум раскаленным прутом. Это была Церера.

Две планеты окутали Волка толстыми черными молниями, даруя запредельную силу. И для этой невероятной силы у Ливия был подходящий прием — Топор Немой Смерти.

Его Волк никогда не применял. Топор Немой Смерти был одной из техник Сильнара, причем созданной из двух других самим Сильнейшим. Нужно было рубить ладонью, как топором, соединив мощь Юпитера и доведенное до вершины совершенство Великого Удара.

Даже Черный Флаг не мог удержать что-то столь мощное. Ладонь двигалась вниз, и все вокруг начало крошиться под напирающей силой.

«Убей. Убей! УБЕЙ!», — слышал Ливий собственные мысли. Безумие расходилось волнами, и Волк не смел его сдерживать.

Черный Флаг исчез. Вся сила поглощения собралась на ладони Хаоса. Чернота была такой непроницаемой, что Ливию показалось, будто глава «Единства» держит кусочек космоса. И Волк почувствовал, как желание разорвать этот «космос» на части захлестывает его.

Ладони столкнулись. С лица Хаоса исчезла улыбка. Мощь удара создала трещину на земле, которая разошлась в обе стороны на десять километров.

С каждой секундой немыслимое давление лишь нарастало, и, наконец, Топор Немой Смерти разорвал «космос». Ливия захлестнула ярость, перемешанная с радостью, ладонь продолжила двигаться, оставляя на ладони Хаоса кровавую рану. Кончики пальцев вошли в грудь врага и прошли до живота, вскрывая грудь, как хирург скальпелем.

На лице Хаоса вновь появилась улыбка. Его ранили, но атака Ливия потеряла большую часть силы. И тогда ударил уже сам Хаос.

«Иронично», — пронеслось в голове Волка. Хаос применял не какой-то неизвестный прием, а Императорский Удар — тот самый, который Ливий тренировал половину жизни.

Кулак врезался в грудь. Остатки яри ушли на защиту, Венера пробудилась — и это не помогло. Ребра трещали, а внутренние органы рвались, а спустя мгновение Ливий отлетел второй раз за бой, будто выброшенный с телеги мешок с картошкой. И теперь Волк лежал на земле, не в силах даже встать на колени.

«Мне нужно немного времени. Желтый Флаг работает, я смогу подняться», — думал Ливий, но яри почти не осталось, а времени — и подавно.

— Удивлен, — улыбнулся Хаос. — Ого, да тебе, похоже, идут на помощь.

«Что? Нет, они не могли пойти за мной. Если они сделают это, то погибнут!».

Силу Юпитера и Цереры Ливий пробудил только для Топора Немой Смерти. Но больше нельзя было колебаться: даже если бы Волк сошел с ума, нужно было ударить хоть раз — так, чтобы «Опаленные» смогли сбежать, когда поняли бы, в чем дело.

Сначала Ливий оперся ладонями о землю. Воля Земли пробудилась — и камни под ладонями удлинились, резко придавая телу Волка вертикальное положение.

— Ого, — с улыбкой сказал Хаос. — Какая самоотверженность!

— Я умру. Но будь уверен, ты запомнишь эту смерть, — сказал Ливий, окутывая тело черными молниями.

Глава 26

Просьба

«Я должен ударить так сильно, как только смогу», — подумал Волк, ощущая, как здравый рассудок покидает его. Вместо того, чтобы сопротивляться безумию Цереры, Ливий направил поток ненависти в нужное русло — в сторону Хаоса.

Но ударить Волк не успел: между ним и Хаосом приземлился мужчина в звериной шкуре, и земля вздыбилась от удара.

«Морай?», — пронеслась мысль Ливия сквозь искореженное сознание. Увы, этого было недостаточно, чтобы остановиться, Волк все равно собирался напасть. И Ливий хорошо понимал, что уже через секунду будет готов напасть и на Морая.

Неожиданно разум прояснился. Ливий почувствовал колючий холод и посмотрел на свои руки: они были покрыты инеем.

— Я вовремя! Бежим, — услышал Волк голос своей женщины. А когда повернулся, то и увидел ее.

Казалось, что Ялумиэль стала еще красивее. Ливий не знал, что поменялось, изменения были неуловимыми и в то же время ясными, как день. На мгновение искореженный рассудок не дал Волку сдвинуться — он просто стоял и смотрел на Ялум, пока слова Лягушки наконец-то не прорезались сквозь тьму.

«Даум. Дага. Бортош. Хум». Фартах сделал разум чище, и Ливий закрыл Юпитер и Цереру, которые не хотели уходить с поля боя. С рассудка будто сняли тяжелый груз, и Волк сделал то, что нужно было делать.

На негнущихся ногах он побежал вслед за Ялум.

В голове Ливия крутились обрывки вопросов. Сформулировать он смог только один:

— Как ты нашла меня?

— У Морая хороший нюх, — улыбнулась Ялум и показала заколку.

«Крови нет», — подумал Ливий.

Когда-то эту заколку он сделал для Ялум. Идеально обработанный изумруд, серебро в основе и дизайн в виде головы волка. Но было в этой заколке и кое-что необычное, а именно — кровь Ливия. Ее Волк уплотнил до уровня аркюса и поместил внутрь заколки.

«Она взяла оттуда кровь, чтобы выяснить, где я нахожусь», — смог понять Ливий, даже несмотря на покореженный разум.

— Ты здесь один?

— Нет, с остальными, — мотнул головой Волк. — Они уходят сами. Почему Морай помог?

— Бабушка попросила, — ответила Ялум.

«Бабушка? Видимо, это про Снежную Ведьму», — подумал Ливий и решил пока об этом не думать. Нужно было сосредоточиться на побеге.

Но убежать далеко не вышло. В семи километрах от боя перед Ливием и Ялум появились две фигуры в черных плащах.

— Неужели вы думали, что наш глава ходит один? — спросил враг.

«Они сильны. Скорее всего, Поборники Хаоса», — подумал Ливий.

Ситуация складывалась не в его пользу. Сил почти не осталось, тело не успело восстановиться, а ярь закончилась. Мало того, и разум не спешил проясняться, слишком медленно приходя в порядок.

— Возьму одного на себя, — улыбнулась Ялум и шагнула в сторону.

Ливию хотелось возразить, но для этого не было времени. Вместо этого Волк сосредоточился на своем противнике, вооруженным булавой.

«Есть у меня кое-что», — подумал Ливий и снял с пояса алхимический флакон. Пальцем откинув крышку, Волк поднял флакон ко рту.

— Будто позволю! — прокричал враг.

И как только он оказался перед Ливием, занеся свою булаву, Волк повернул флакон и силой ветра «дунул» вперед.

Это был газ Вейго.

Удар врага резко ослаб. Даже против Светлого, одного из Верховных, газ работал плохо. Против Хаоса он почти не сработал бы, да и не было у Ливия возможности выхватить флакон. А вот Поборнику Хаоса досталось сильно. Волк нырнул в сторону, и булава прошла мимо.

Тиранический Удар пробил врагу шею. Ливий разжал ладонь, чтобы схватить шейные позвонки и выдернуть их, заканчивая бой за секунду.

«После такого не живут», — подумал Волк. Даже один удар забрал у него много сил, но сейчас не стоило думать о себе — нужно было помочь Лягушке.

Волк спешно повернулся к своей женщине и понял, что у нее все под контролем.

Когда противник, вооруженный мечом, бил, Ялум уклонялась в самый последний момент. Враг был быстрее, но Лягушка контролировала бой на превосходном уровне. Ее наследие клана Комэтт раскрылось настолько хорошо, что для противника Ялум была неуловимой. Каждый раз, когда казалось, что техника меча отсечет ей голову или руку, девушка уходила из-под удара, грациозно взмахивая копьем.