— Нет, так просто ты от меня сбежишь. — скрипнул зубами глава церкви. — Гелли, ты прав. Прикажи остальным позвать целителей, и побольше, я постараюсь удержать его грани — не зря же я столько тренировался в целительстве на случай войны…
Гелли быстро отдал команды другим воинам храмовой стражи и вернулся, напряжённо смотря на бессознательное тело убийцы. Этериас, нахмурившись, широким потоком вливал жизнь в молодого воина, которая утекала словно вода сквозь пальцы.
— Такое чувство, что его организм сложно пожирает сам себя. — скрипнул зубами верховный иерарх. — Если бы не моя подпитка, он бы уже давно умер. Даже не знаю, с чем это сравнить, на яд совершенно непохоже. Никогда такого не видел.
Гелли всерьёз задумался. А потом его словно осенило.
— Последний свет! — решительно сказал юноша. — Или что-то похожее. Я слышал о таком зелье от стариков из храмовой стражи.
— Что это за дрянь и как с ней борются? — поджал губы иерарх, смахивая выступившую от напряжения на лбу каплю пота. — И почему подобную мерзость назвали светом?
— Это что-то вроде зелья последней битвы. — пожал плечами Гелли. — Никогда сам не встречал в продаже и не видел: старики говорили, такое делают только мастера из числа странников. Просто раньше орден и церковь были не разлей вода, проблемы в этом не было… Как я слышал, зелье даёт силу, скорость, обострённые чувства, но ценой твоей жизни. Его принимают опытные старики-ветераны, направляясь в свою последний бой. Учитывая, что парень явно что-то вылакал перед боем, и как быстро он двигался… Полагаю, здесь нечто схожее.
— Как-то этот парень не похож на ветерана. — хмыкнул Этериас.
— Возможно, только поэтому он ещё и жив. — холодно ответил Гелли. — То, что выдержит молодой парень, не выдержит старик. Но даже так, он умирает…
— Никто не умрёт сегодня в моём доме. Никто. — отрезал глава церкви, прикрыв глаза и сосредоточившись на исцелении.
Вскоре прибыли выдернутые по тревоге целители: но работы им осталось немного. Уставший, истощённый верховный иерарх сидел рядом с бессознательным юношей, который уже не спешил умирать.
— Это пленник. — распорядился глава церкви. Вы должны следить, чтобы он не умер. Он принял последний свет или что-то схожее, но я сумел его вытащить. Вопросы?
— Всё ясно, ваше святейшество. — склонил голову самый старший из целителей.
Этериас зевнул. Пожалуй, после такого не грех и пойти вздремнуть. Дело сделано, допросить убийцу можно и с утра… Но именно в этот момент по лестнице, грохоча сапогами, поднялся взмыленный гвардеец.
— Его Величество вызывает вас к себе, мастер Инвиктус. Немедленно. — поклонился воин, пытаясь отдышаться.
Этериас мужественно подавил желание сказать слова, совершенно несоответствующие его духовному сану. И отправился во дворец, в сопровождении Гелли и десятка воинов храмовой стражи.
— Мы потеряли двоих, ваше святейшество. — буркнул глава охраны иерарха по дороге. Отравленные болты, в шею и в голову. Не сразу даже заметили.
— Будем надеяться, королю повезло больше. — вздохнул глава церкви. — Проклятье, как же так? Мы же точно рассчитали, к дому можно было подобраться, не трогая стражу.
— Это был совсем мальчишка. Неопытный. — мрачно сказал Гелли. — Не нашёл тихого пути, но сумел убить постовых. Никто не ожидал, что на такое дело пошлют подростка. Вряд ли он знает многое…
— Мы найдём того, кто в этом виновен. — твёрдо сказал Этериас. — Найдём и заставим его ответить за свои преступления.
Дальнейший путь до королевского дворца они проделали в гробовом молчании.
По дороге к королевскому кабинету главу церкви встречали мрачные картины: пылающий пожар в королевском квартале, кровавые полосы на полу — похоже, кто-то убирал мёртвые тела… Совсем недалеко от кабинета, у королевской спальни, весь пол коридора был залит тёмной кровью.
Сам владыка Ренегона молча сидел в кабинете прямо в доспехах, мёртвым взглядом уставившись в письмо. Этериас тяжело уселся напротив.
— Я потерял двоих. — со вздохом признался мастер. — Не удалось учесть всё. Но мы взяли убийцу живым, это уже что-то, даже если он знает мало. Что здесь случилось?
— Убийства случились. — флегматично ответил король, встречая друга равнодушным, усталым взглядом.
— Сколько ты потерял? — прямо спросил Этериас.
— Больше трёх десятков гвардейцев. — тихо ответил король. — И ещё неизвестно, сколько погибнет от пожара, который до сих пор не потушили. Но, помимо этого, я потерял себя. Сегодня я убил человека.
— Ты убил? — глаза верховного иерарха широко расширились.
— Я убил. — мёртвым голосом подтвердил король.
Этериас поднялся и принялся расхаживать по кабинету из стороны в сторону. Убийство человека — пожалуй, наиболее осуждаемый как церковью, так и простыми людьми поступок. Нет, умом он знал, что это возможно, и они довольно давно выяснили, что мысленные блок неприятие подобных поступков — вещь искусственная, ограничивающая свободу… Вероятно, в пылу боя его друг сломал его, и всё же убийство есть убийство. Свободен ты или нет, выбор любого хорошего человека — не убивать других людей.
По крайней мере, если у тебя есть такая возможность. Иногда есть лишь выбор между своей жизнью или чужой…
— Я полагаю, у тебя не было иного выбора… — неуверенно протянул Этериас. — Он был убийцей, безу…
Кормир II внезапно взревел, сметая все бумаги и письменные принадлежности со своего стола, резким, невероятно быстрым движением достал меч и обрушил его на стол. Он с исступлённой яростью принялся рубить всё вокруг: стол и мебель, стеллажи с книгами и напитками… Этериасу даже пришлось отступить в угол, чтобы самому не быть разрубленным на куски.
Гнев короля был страшён, и глава церкви, впервые видевший друга в таком состоянии, мог лишь растерянно смотреть на него, не зная, что делать. Лишь когда в кабинете не осталось ни одного целого предмета мебели, верховный иерарх тихо произнёс:
— Хватит. Гнев не вернёт павших.
Король резко опустил оружие и словно сдулся, выпустим из себя весь воздух, в один миг превращаясь из яростного воина в сломленного человека.
Этериас мягко взял друга за руку и присел с ним на уцелевшую треть гостевого дивана.
— Я понимаю твой гнев на самого себя, но всё же… Я не уверен, что тот, кто пришёл сюда убивать заслуживает твоего снисхождения.
— Ты читал письмо? — мрачно посмотрел на друга король.
— Нет, но при чём здесь это? — вскинул брови волшебник. — Мы решили, что это ловушка, возможно, оно отравлено. Я взял его с собой, в сумке, но ещё не исследовал…
