Архимаг с Терры (СИ) - Плотников Сергей Александрович

Император задумчиво хмыкнул.

— А может быть, и нам поймать метакосмическую тварь, которая способна одна заменить всех моих придворных? Что там нужно, способность жрать на халяву и красивые перышки? Уверен, искать долго не придется. Зато как экзотически будет смотреться!

Льсольдиан Эрмет мрачно улыбнулся.

— Мне нужно выполнить предварительные расчеты, но… На первый взгляд не вижу ни одного недостатка у идеи вашего величества!

Интерлюдия: Тун Мирмикаон, старший секретарь Директората внешних отношений Республики Фали

Конверт не прибыл с дипломатической почтой, а был передан послом Ордена на официальном приеме — в обход дипломатической почты, под личные гарантии. Однако Мирмикаон и не подумал его вскрывать, пока он был со всей тщательностью не проверен его собственной службой безопасности. Возможно, надежнее было бы передать директорату Внешней разведки, однако Тун, поколебавшись, решил, что не собирается доносить до них столь сочные сведения, как личное послание Великого магистра Ордена!

Однако своего начальника охраны он все равно спросил:

— Что там?

— Похоже, это личное, господин старший секретарь, — ответил тот. — Вы ведь изволили иметь личное знакомство с нынешним Великим магистром?

Тун поморщился.

— Разумеется, хотя не сказать, что мы расстались друзьями… Эх, знал бы, что он в итоге займет такой высокий пост, поменьше бы его дразнил проигрышем в гонках!

— По всей видимости, это касается как раз того случая.

— Ну-ка, ну-ка…

В конверте оказалась большая, красиво оформленная фотография — либо сделанная на обычный пленочный фотоаппарат, либо очень хорошая подделка. На ней красовался сигарообразный силуэт странного аппарата — то ли подводного, то ли летательного — среди разноцветных облаков Междумирья. С надписью на орденском вдоль всего бока, который Тун с некоторым скрипом (из иностранных языков он куда лучше знал истрелийский и оросский) расшифровал как «Идущий впереди».

Мирмикаон кисло поморщился. О том, что орденцы первыми сделали собственный атомоход для путешествия через Междумирье, он уже знал: они «любезно» передали эти сведения по непубличным каналам за несколько дней до официального оглашения. А его Директория, кстати говоря, это проморгала — они до последнего были уверены, что Орден просто расширяет сеть атомных электростанций в связи с отменой Проклятья и резким сокращением числа детей-волшебников — мол, территории надо лучше прикрывать.

Но втирать этот проигрыш солью в раны — это так… по-детски.

Он перевернул фото. Там по-истрелийски (а этот язык Тун знал, как родной, не даром половину детства прожил в Истрелии!) было написано: «Не явился на старт — проиграл! Привет от Мишки и Аркаши».

Тун сжал зубы.

Ну, блин, два клоуна! Погодите! Вы еще не знаете, какой проект секретно готовят Истрелия и Фали!

Интерлюдия. Леонида Весёлова и другие лица, 849 г., на следующий день после прибытия «Первопроходца» к Цветку Равновесия

Вот когда Леонида порадовалась, что Гаврилкин отмахнулся от ее робких возражений и сразу, еще на пути к Цветку Равновесия, отвёл ей большую «представительскую» каюту! Официально двухспальных кроватей на «Первопроходце» не имелось, но на той, что была встроена в нишу в ее каюте, даже вдвоем с таким мощным мужчиной, как ее муж, они легко поместились! Сначала просто для разговора. Сидели, обнявшись, не в силах выпустить друг друга, и рассказывали, взахлеб, перескакивая с темы на тему — она о детях и делах ММИТ, а он… а он тоже, неожиданно, — обо всем!

Леонида знала — точнее, думала, что знала, — как Аркадий будет подавать их, с позволения сказать, «приключения». В смысле, лютый конченый ужас, который, с ее точки зрения, постоянно творился вокруг ее мужа, Кирилла и других молодых магов. Ожидала, что будет шутить, жонглировать словами, несколько раз заставит ее рассмеяться, о других вещах скажет вскользь, а что-то так виртуозно обойдет молчанием, что она узнает о самом неприятном или тяжелом спустя полгода от Ксантиппы или Меланиппы, после случайной обмолвки, и у нее волосы встанут дыбом…

«Да и ладно, — говорила она себе, упрямо утрамбовывая боль в душе. — Пусть ведет себя как хочет, пусть будет таким, если иначе не может! Главное — чтобы он в принципе был! Чтобы принимал от меня хоть какую-то поддержку!»

А Аркадий неожиданно сказал серьезным голосом, усталым и хриплым, пряча лицо у нее на плече, для чего ему пришлось согнуться в три погибели:

— Это была жуть. Я чуть с ума не сошел. Еле держался. Дошло до того, что к маленькому ребенку, приемной дочке Лалии Татье, подойти боялся — знал, что если представлю, как ее хотели ящеру скормить, все, сорвусь! Я чуть не сорвался в тот день, когда думал, что тебя убили. Дети удержали. Орден удержал. Думал о том, что если полечу кошмарить истрелийцев, солью себя как политическую фигуру, на всех проектах крест поставлю… А тут этих сдержек не было. Я даже Кириллу командование в основном поэтому уступил — он все-таки поспокойнее меня, хотя все обычно думают наоборот…

— Почему, я согласна, — тихо сказала Леонида, поглаживая мужа по спине. — Ты — бешеный. Кирилл — просто импульсивный. Ну… был. Сейчас повзрослел.

— В итоге сам Кирилл меня и науськал… Ну, Саня тебе покажет видео, я уверен, — Аркадий хмыкнул. — Они это все записали, идиоты молодые. Было бы чем гордиться. Ты там… не очень пугайся, ладно? Это была исключительная ситуация.

— Не испугаюсь, — тихо сказала Леонида. — Я давно хотела посмотреть на твою другую работу. Не знаю, почему ты решил, что это меня напугает? Я же все-таки на Болосе служила.

— Вот именно, — пробормотал Аркадий ей в шею. — Воинственные детки могут восхищаться бодро перерезанным горлом. Ты — знаешь, как это потом пахнет. И каково тем, кто вынужден все… разгребать. И вдовам. Мне не хотелось, чтобы ты считала меня бандитом.

— С ума сошел! — Леонида то ли теснее прижала его к себе, то ли сама прижалась к нему: при их разнице в размерах, скорее, последнее. — Ты — самый этичный человек, которого я знаю! Даже если весь мир объявит тебя чокнутым психом, я скорее поверю, что это весь мир сошел с ума!

— Спасибо… — он поцеловал ее в шею. — Моя опора. Ужасно по тебе скучал. Держу сейчас — и кажется, что вот-вот ты исчезнешь…

Леонида обхватила его лицо ладонями, чуть отдалила от себя.

— Против этого есть отличное средство, — сказала она нарочито игривым тоном. — Кажется, до завтра мы совершенно свободны?

Аркадий просветлел лицом, но, вместо того, чтобы поцеловать ее, зачем-то потянулся к своему подбородку.

— Отличная идея! Погоди, сейчас уберу бороду…

— Оставь, ты что! Еще одна твоя дурацкая мысль, будто мне не нравится твой более взрослый облик!

— А он нравится? — удивленно спросил Аркадий.

— Очень! Приятно, что ты для разнообразия смотришься старше меня! И вообще, как-то очень странно заниматься сексом с человеком, который кажется чуть ли не ровесником моего сына! Понимаю, что при новом укладе придется привыкать, что все вечно молодые — но я-то женщина традиционная, ты знаешь!

— Очень традиционная! — засмеялся Аркадий, и все-таки поцеловал ее, так жадно, как будто она действительно могла исчезнуть в любой момент.

* * *

Леонида проснулась первой — настолько редкое событие, что впору заносить в личный дневник! Чувствовала она себя… честно говоря, не очень. Аркадий несколько перестарался. Правда, в процессе она совсем не возражала! К тому же он добросовестно подлечил ее магией перед тем, как они оба отрубились. Но все равно проснувшись она чувствовала себя как после юниорских танцевальных соревнований на кубок Лиманиона — ну когда сначала две недели непрерывных репетиций, потом адский денек самого фестиваля, потом все шляются по городу до утра и даже участвуют в Танцах на Набережной, потому что — а почему бы нет, а потом ты просыпаешься… и чувствуешь, что мышцы превратились в желе и не можешь даже доползти до холодильника!