Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр

Зато черепаха хороша для других вещей. Защитные чары или супчик черепаховый… ой, нет.

Просто уже есть хочется, вот в голове и вертится про суп.

Лучше всего, конечно, какой-нибудь волшебный зверь. Феникс, единорог или… да, дракон. Лучше всего дракон. Если Вероника однажды все-таки решит завести фамиллиара — он будет драконом.

И она нарисовала в тетрадке драконий силуэт, а рядом себя — гордую и счастливую.

— О, хочешь себе волшебного дракончика? — сунула нос в тетрадь Латойя.

— Нет, — сердито ответила Вероника. Ей не нравилось, что сокурсники постоянно лезут смотреть, что она там пишет или рисует. — Я хочу себе черного… хотя можно и красного. Они достаточно боевые. Но черные покрупнее.

— Кирасе у тебя аппетиты, — усмехнулась девочка. — А Великого Змея ты не хочешь? Говорят, один еще где-то плавает.

— А это кто такой? — спросила Вероника.

Она знала, но забыла. А если ты чего-то не знаешь или забыл, то надо спросить, потому что это самый простой способ узнать что-то новое.

— Ну это хтонические драконы. Которые жили в глубокой древности.

— Тогда хочу, конечно, — кивнула Вероника.

— Но он размером с остров.

Вероника задумалась. Остров-фамиллиар?.. Не, пожалуй, действительно крупноват.

— Если б я завела фамиллиара, то взяла бы маленького и воспитывала, — сказала Дайяна, услышав разговор. — С взрослым сложнее…

— Это логично, — согласилась Вероника, закрывая бестиарий. — Мне нужен маленький дракончик или яйцо дракона! Я отправляюсь!

— Куда? — не поняла Латойя.

— Ну… в зоомагазин?..

— Сильно сомневаюсь, что там есть яйца черных драконов. Да и дети людей тоже вряд ли.

— А при чем тут дети людей?..

— Ну… драконы разумные. В зоомагазинах продают только карликовых и золотых. Они глупые. В зоомагазинах не продают разумных. Может, гоблинов только.

— Ладно, — подумав, кивнула Вероника. — Но фамиллиара из черного дракона не запрещено делать?

— Нет, конечно. Если он согласится.

— Ладно. Тогда остается отправиться в Драконию или в Империю Зла… Или к логову любой дикой самки…

— И что ты собираешься делать? Это же, мать твою, дракон! Как ты собираешься справиться с таким?

— Ну, для начала, я поговорю… Может, удастся совершить сделку.

— Какая мать будет продавать своих детей?

— Не знаю. Возможно, мать, которая немного от них устала.

И Вероника задумалась, при каких обстоятельствах продала бы своих детей. Мама однажды угрожала, что продаст их с Астрид гоблинам, потому что те примут их за своих. Но это было, когда они еще могли поверить в подобное. С тех пор минули многие (целых два) годы, и Вероника теперь знает, что мама хоть и демон, но гоблинам детей все-таки не продаст.

Как минимум потому, что у гоблинов таких денег нет.

Вероника вздохнула. Возможно, завести дракона будет непросто. Даже кота оказалось завести непросто, а уж дракона-то тем более.

Нет, надо остановиться на коте, наверное. Пусть даже это Ксаурр.

Они с ним что-нибудь придумают. Он ведь тоже заинтересован. Ни один кот не хочет оставаться бездомным и ничейным.

Веронике бы не хотелось, будь она кошкой. И… и будь она девочкой, тоже не хотелось бы. А поскольку она и так девочка, то ей и не хочется.

Она не жаловалась. Не вслух. Не каждый день. Но вообще-то Вероника скучала по маме с папой, и по Астрид с Лурией, и по всем фамиллиарам. Она с ними виделась, и часто, но уже не так часто, как до начала учебы. Тогда-то они встречались каждый день, и только с Астрид реже, потому что она пошла учиться на целый год раньше.

Вероника снова вздохнула. Она думала, что когда пойдет учиться, то у нее сразу появится много друзей, но как-то пока не очень получается. Одногруппники намного ее старше, так что не воспринимают Веронику всерьез. Относятся хорошо, по-доброму, но немножко свысока. Как к маленькой.

А когда она немного подрастет, они подрастут тоже и всегда будут старше. Даже когда ей исполнится сто лет, им будет по сто пять, и они все равно будут считать ее малышней. Им будет даже не о чем поговорить.

Как-то все плохо.

Вероника так накрутила себя, что совсем скуксилась. Но тут, к счастью, наконец-то прибежала Астрид. Когда рядом Астрид, думать о грустном не получается, потому что она орет тебе в ухо и ты не слышишь своих мыслей.

— Все, забираю у вас эту мелочь! — объявила Астрид группе Вероники. — Послезавтра утром верну! Пошли, ежевичина.

И они вместе побежали в Валестру, на улицу Тюльпанов, 22.

Сегодня на улицах было уже людно… индивидно. Был шестой полуденный час, учиться и работать все закончили и побежали по лавкам — закупаться к завтрашнему дню.

В отличие от других праздников, день Волшебного Единства отмечают только в Мистерии. Зато уж здесь — с размахом. Завтра будет большой волшебный парад, небесное представление-иллюзион и церемониальное сожжение чучела Бельзедора.

— Знаешь, я думаю, через пару лет мамке придется забыть о наших визитах, — говорила Астрид Веронике на бегу. — Хочется, конечно, порадовать старую одинокую женщину…

— Кого?.. — не поняла Вероника.

— Ну маму. Но смотри: мы уже должны идти дальше. Жить своими интересами. Я практически совершеннолетняя, мне…

— Совершеннолетие в семнадцать лет, — тихо напомнила Вероника.

— Ну да. Короче… фу, так, сворачиваем!..

И они резко отвернули в переулок, прежде чем Вероника успела что-то разглядеть. Астрид придержала ей голову и зажала рот, с подозрением косясь из-за угла.

Вероника тоже чуть-чуть высунулась. Там весело шагал этот… Компот. Демон, похожий на маму и Астрид, только мальчик.

Хотя уже и не мальчик совсем, а дядька, просто не старый пока.

И он был не один. С ним шагал какой-то кобрин… а, нет, кобринка. Девушка с изумрудной чешуей и большим, трепещущим капюшоном. По лицу у кобринов ничего не разберешь, но смотрела она на спутника, как будто на тортик или еще что-то великолепное.

— Фу, женщины — как хобии, — поморщилась Астрид. — Слепые совсем. Она не видит, что ли, что это Компот?

— Может, скажем ей? — предложила Вероника.

— А я бы пошла и сказала. Я бы все ей объяснила. Но я уже взрослая и мудрая. Я к Компоту даже не подойду. Он воняет.

— Мне кажется, ты трусишь, — предположила Вероника. — Хочешь, я ей скажу?

— Нет, мелочь. Это сделаю я. А то ты переживать будешь.

Вероника хотела сказать, что не будет она переживать, ей вообще все равно, что там у Компота в жизни происходит, но Астрид уже выскочила из переулка, взлетела над мостовой и ринулась портить жизнь Компоту.

Вероника смотрела из-за угла. Ей было стыдно. Она на всякий случай приготовила апельсин, потому что мало ли. Вдруг Компот все-таки не выдержит и решит убить Астрид.

Но он почему-то совершенно не разозлился. Только взглянул на Астрид своими глазами-льдинками, колко рассмеялся и сказал:

— Это дочка знакомой. Малышка влюблена в меня и ревнует.

После этих слов Вероника испугалась, что придется соскребать Компота с брусчатки. Сейчас он точно задымится в Луче Солары.

Но Астрид не выстрелила. Она вместо этого сама аж задымилась, налилась краской и выпалила:

— Что⁈ Нет!.. Пошел ты!.. на кир пошел!.. ты!.. забродивший!.. а-а-а!!!

И она взметнулась в воздух, поняв, что с каждой секундой позорит себя все сильнее. Еще чуть-чуть — и придется либо делать сеппуку, либо до конца жизни вспоминать эту минуту перед сном.

— Дети, — снисходительно сказал Ахвеном, беря спутницу под руку.

Он даже не посмотрел Астрид вслед.

Домой Астрид шла мрачной как туча. Ее взгляд был полон горечи, и она старалась не глядеть на младшую сестру. Вероника присутствовала при ее позоре. Все видела и слышала. Теперь у нее есть оружие против старшей сестры… правда, нет доказательств. Астрид все будет отрицать.

К счастью, ежевичина оказалась слишком глупа, чтобы воспользоваться этим даром судьбы. Или слишком благородна… нет, глупа.

— А я не знала, что ты влюблена в Компота, — сказала Вероника, когда они уже входили в подъезд дома 22 по улице Тюльпанов.