- Наверно, меня мало пороли, - с сожалением произнесла я, усаживаясь на скамейку. – С друзьями так не поступают.
Ваня и Семен обиженно смотрели на меня. Голые пятки домового от долгого пребывания на улице были грязными, с прилипшими к ним травинками. Перепало моим ребятам, ох, перепало!
По крайней мере, они слушали меня. Сопели, смотрели остро и зло, но не перебивали и молча внимали.
- Здесь мы больше не сможем жить, – я намеренно выделяла «мы», стараясь выпросить у них прощение и, конечно, хоть немного облегчить чувство вины, - Нам нужно ехать, ребята. Скорее всего, здесь скоро появится новая хозяйка. Одному Богу известно, как пойдет дальше, какие порядки она установит. Я предлагаю вам уехать со мной Лесовск. Всем будет сложно – нам предстоит найти жилье, съемное, конечно. Мне будет нужно устроиться на работу. На первое время у меня есть кое-какие деньги, с голоду не умрем, но пояс затянем потуже. Мальчики, простите меня и поехали со мной. Роднее вас у меня и нет никого.
Семен вышел из-под лавки и потерся о мои ноги, он промурчал то, что ждал меня. Ванька встал на ноги и показал мне на карман куртки. Я гостеприимно оттопырила его, и мой домовой залез в него, прежде вытерев ноги о носовой платок.
Нам пришлось заехать в магазин за переноской для Семена, а потом мы отправились на вокзал.
- Ты, видать, ведьма? – поинтересовался таксист.
- А как вы поняли?
- Ты с котом разговариваешь и домового видишь.
- Я-то вижу, а вы как его разглядели?
- Ты руку от кармана на расстоянии держишь, а он оттопыренный и шевелится, - хмыкнул наш временный водитель.
На следующий день мы прибыли в Лесовск. Первым делом я нашла гостиницу для ведьм и колдунов, потому что только там могли себя свободно чувствовать мои товарищи по несчастью. В номере стоял в коридоре веник для домового, две миски и лоток для кота.
Я сразу же купила газету с объявлениями, и попросила девочек-администраторов узнать, есть ли хорошая однокомнатная квартира для молодой ведьмы.
Одна из них полненькая рыженькая Маша, молодая ведьмица, нашла для нас приют в центре города в доме старой постройки, но в утопающем в зелени дворе и за отличные деньги для моего бедственного отношения. Маше через несколько лет должно было исполниться восемнадцать, и она ждала этого с нетерпением. Звание ведьмицы она теряла и становилась полноценной ведьмой.
Квартира принадлежала одной женщине, ведьме по происхождению, Людмиле Григорьевне, которая оказалась к тому же руководителем фирмы «Наш котел». Я распрощалась с мечтой работать в Магическом Трибунале, поскольку получила на небольшой период времени пометку «привлекалась к административной ответственности». Это конечно, не судимость, но пятно на репутации имелось – привлекалась за драку.
Я вспомнила Шарикова: «Свезло, так свезло, просто неописуемо свезло». Полгода мук и терзаний закончились. Конечно, я с осторожностью относилась к положительным переменам в моей жизни, но пришли уверенность и надежда на лучшее.
Я не сменила номер телефона, потому что поняла, что никто звонить мне на него не собирается. Другой причиной было то, что старый номер я все еще воспринимала как ниточку, связывающую меня со старой жизнью. Ведь, мамин номер я так и не удалила, а отца, как не старалась - не вспоминать не могла. Мои институтские приятельницы, как я поняла, в продолжении наших отношений заинтересованы не были. В Старограде меня вычеркнули из жизни, и настала пора жить, создавая новую – мою, без оглядки в прошлое – реальность.
Маша стала моей подругой, Людмила Григорьевна – наставницей и старшей ведьмой. Она привела меня на полетное поле «Панночка», ввела в местный шабаш.
Понимаете, шабаш для колдунов не менее важен, чем Община. Община включает в себя всех ведьм и колдунов региона. В Общине помогут проконтролировать ведьминские порывы и проявления негатива. Приведу пример, у любого человека возникает желание «послать» недруга на хутор бабочек ловить. Эмоции бурлят и требуют выхода. Ведьминский темперамент в разы сложнее и ярче. Ведьма не «пошлет», она порчу наведет, проклянет и не поморщится. Общины обучают, помогают в сложных ситуациях.
Старших ведьм в Общине выбирают на шабаше. На шабаше же разбирают жалобы людей на магический люд по тем проступкам, которые можно не направлять в Магический трибунал. Правда, Община по своему усмотрению и сама может некоторые несложные заявления рассмотреть.
Я научилась в случае ухудшения своего ведьминского настроения повышать его полетами на метле. Ступу не люблю с детства – прямо как бабка старая в корыте. Фу.
С Машей мы вместе пережили ее раннее неудачное замужество, провалы сессий, получение диплома учителя музыкальной школы, и мои продолжительные, но вялые и откровенно скучные отношения с Виталиком. Единственное, что заводило его во мне – мой хвостик. Ну, не придурок?
Постепенно я обвыклась, скопила небольшой запас денег и вложилась в ипотеку – однокомнатную квартиру в микрорайоне «Лесной». Я была очень рада, а уж как были счастливы мои ребята – Ванечка и Семен. Это был только наш, скромный, но сразу ставший родным угол. Я могла выплатить ее раньше, но мне была нужна машина. И я купила старенькую «Хендай гетц». Для города и окрестностей вокруг него, я ничего лучше не смогла найти. Меня устраивала и цена. Мою стального цвета машину я любовно называла «малышкой».
В Лесовске я проросла, полюбив этот город и скучая по нему в редких и непродолжительных поездках на отдых.
Даже в отпуске я не любила покидать мой дом, а теперь мне предстояло уехать на целый месяц. Именно такой период моя начальница определила мне для урегулирования всех разногласий между сторонами. Своего кота я палнировала оставить на Машу, Ванечка – совершенно самостоятельная нечисть, за него я была спокойна. Скорее, это мои ребята больше переживали за меня.
За три дня до моего отъезда в командировку, мне прислали срочное извещение о явке на внеочередной шабаш. Причиной созыва шабаша было обозначено «рассмотрение человека Караваева Ивана Юрьевича на ведьму Колесникову Дарью Сергеевну».
- Да они обалдели совсем, - раскричалась Людмила Григорьевна, - ведьму привлекать к ответственности за то, что она в пшенице купалась. Да испокон веку колдовские силы женщина на природе черпала! Ладно, детка, сходишь и поедешь в командировку. Я думаю, что рассмотрение пройдет формально. Там же тоже не дураки сидят.
На шабаш я пришла в строгом черном платье по щиколотку с длинными рукавами и высоким разрезом сзади, открывающим ноги.
Ненавистные шпильки и красная помада завершали образ.
- Сногсшибательно, - сказала Маша, провожавшая меня на судилище, - Как ведьма на костре во времена европейской инквизиции!
- Ну, спасибо, подруга! Надеюсь, до этого не дойдет.
- Нет, конечно. На такую красотку рука не поднимется. Устрой им там ведьминскую бурю.
Мы с ней сели и зачитали:
- Костром и ночью, водой и солнцем, хлебом и кровью, беду закрою. Силой света заклинаю, нечисть в земле закрываю.
Три раза сплюнули, и я отправилась на шабаш.
Народу было мало, что не удивляло. На выборный шабаш, когда выбирали Трибуна, ведьмы и колдуны являлись беспрекословно, по вопросам, именуемым «иные» - единицы.
В зале сидели несколько ведьм и колдунов, составляющих массовку, и полный состав членов шабаша. Напротив них сидел Александр Караваев, который приветствовал меня, приподнявшись с места.
Он сообщил, что представляет по доверенности фермера Ивана Караваева, который просит повлиять на ведьму Колесникову Дарью Сергеевну, которая проводит вредоносные ритуалы на его поле.
- Колесникова не отрицает. Ритуал она проводила. А вот причинение ущерба от него не доказано. По крайней мере, инквизиция проводит экспертизу и результаты еще не известны. Жалоба не обоснована, - отрезал председатель шабаша. Старый колдун, руководивший шабашем тридцать лет.
- Мой брат ищет справедливости во всех инстанциях.
Меня заслушали формально, и объявили, что жалоба отклоняется.
