Жена дракона (не) по ошибке (СИ) - Шайвел Эля

– Нет, конечно, ты вконец обезумел?! С какого это перепугу я с тобой в постель лягу? – фыркнула я.

– И метка истинности тебя не убеждает? – улыбнулся Мэттью.

– Плевать я на эту метку хотела, – с вызовом ответила я.

Метка, кстати, действительно была. И у меня, и у него.

Его узор я, конечно, вблизи не видела, чтобы однозначно сказать, что это парные браслеты, но интуиция мне подсказывала, что это так. Иначе к чему весь этот балаган?!

– Ну хорошо, как скажешь, дорогая, – широко ухмыляясь, хохотнул мужчина. – Я, конечно, как галантный кавалер хотел уступить тебе постель, а сам лечь на пол рядом, потому что постель в моей комнате только одна, но слово дамы – закон. Сама тогда на полу ляжешь, а я уж в постель.

Я шумно вдохнула воздух полной грудью и выдохнула его сквозь зубы. Вот же… козёл!!!

Да он специально издевается надо мной, бесит меня, не договаривает и веселится над моей реакцией! Придурок!!!

Я снова начала закипать от гнева.

Тише, Клэр, тише. Ничего он тебе не сделает. Если бы хотел – уже бы давно за дерзость по губам надавал, или ещё как-то наказал.

Значит, ему нравятся эти споры.

Это его заводит, что ли? Фу, ну и извращенец!

Надо как-то взять себя в руки и прекратить так остро реагировать, но я не знаю как, ведь его предложения оскорбительные, а насмешливый тон меня уже до белого каления доводит.

И именно это ему, видимо, и нравится.  

– Ну уж нет, на кровати лягу я, – с ледяным спокойствием возразила я. – А ты ляжешь где хочешь, но в другой комнате. Это слишком компрометирующе спать в одной, пока мы не женаты, не считаешь?

– То есть в целом, ты уже не против быть моей женой? Замечательно... Из свободных комнат есть только две подсобки без кроватей, – сделав вид, что вспоминает, ответил генерал, а я снова шумно вздохнула и досчитала до десяти, чтобы не сорваться. – Или ты с моими ребятами хочешь лечь в одной комнате? Я против, к ним я тебя не пущу.

– Вот ещё, я сама не пойду. Ты же говоришь, ты галантный кавалер, вот и иди спать в подсобку или к солдатам, а юную девицу оставь в комнате одну, – приподняв одну бровь и поджав губы, процедила я.

– Ну уж нет, невесту я одну в комнате в доме, битком забитом мужчинами, ночевать я не оставлю, – продолжая ухмыляться, заявил Мэттью. – Вдруг ты спросонья комнаты перепутаешь? Пойдёшь по делам своим, а потом свернёшь к мужикам? Или, может, ты лунатизмом страдаешь? В общем, нет, будешь спать в одной комнате со мной и точка.

– Нет, – возразила я.

– Да.

– Нет!!!

– Так что ты говоришь, согласна спать со мной, да? – всё с той же насмешливой улыбочкой, из которой мне уже хотелось его треснуть, спросил Мэттью и…

И тут мужчина как-то неуловимо взмахнул рукой, и мой голос снова пропал.

Да задолбал уже ко мне ментальную магию применять! Что за беспардонность?!

– Ага, молчишь, значит, согласна. Вот и ладненько, – довольным тоном ответил сам себе мужчина и взяв меня за руку, начал поднимать со стула.

Я вскочила, готовая заорать, но тут же взяла эмоции под контроль, прекратив беспомощно и беззвучно открывать рот.  

Это я там, в лесу, растерялась от шока и резкой перемены обстановки. А тут я вполне уже пришла в себя.

Папа, как я уже говорила, тоже часто ко мне «молчание» в детстве применял.

Вот только я уже несколько лет как научилась разбивать это заклинание.

Ведь оно, по сути, является щитом, вывернутым наизнанку и защищающим от звуков не того, кто внутри зоны действия заклинания, а того, кто снаружи.

Я прикрыла глаза и сосредоточилась. Главное, нащупать нужный «узел», за который нужно дёрнуть, чтобы щит «развязался».

Заклинание Мэттью было сплетено из магии воздуха и ментальной магии, как я думала. А вот эти тёмные нити – это похоже магия хаоса, позволяющая щит подпитываться не от дара мага-создателя, а от магии жертвы. Вот ведь хитрый жук, я сама ещё и энергию этому «молчанию» даю! Ну уж нет, хватит дракон.

Я аккуратно потянула за нужный узелок… Ага! Место метки, правда, обожгло ледяным пламенем, и я ойкнула от неожиданной короткой вспышки боли.

– Уййй… Я сказала, ты будешь спать в другой комнате, Мэттью, – подняв на мужчину торжествующий взгляд, процедила я.

– Ты смотри-ка, не такая уж ты и инфантильная истеричка, даже наконец на адептку Академии похожа. Вон, даже моё простенькое «молчание», смогла разрушить, – с фальшивым уважением присвистнул мужчина, в очередной раз одарив меня оскорбительным комплиментом. – Ну ничего, в следующий раз посильнее контур замкну на тебя саму, заодно потренируешься, может и до жены генерала дорастёшь. А теперь пошли спать, Клэр, день был трудый. И хватит перечить мне, а то ты меня окончательно заведёшь, пеняй потом на себя. Я даже на пол не лягу тебе назло, и это будет полностью твоя вина, ведь я уже сказал, что обожаю усмирять строптивых. И судя по тому, как ты себя ведёшь, ты будто специально мой интерес распаляешь. Это так, дорогая моя? Тогда к чему это лукавство, раз ты тоже меня хочешь?

Я хотела возмутиться, но задумалась над его словами... Однако ответа моего Мэттью даже не дожидался, резко подхватив меня на руки, он уверенно зашагал по коридору.

– И лучше не спорь сейчас, а то через плечо перекину, – продолжил мужчина. – Говорят, молодую жену для счастливой супружеской жизни в будущем нужно в дом заносить на руках. Это, конечно, пока не наш дом, но и ты ещё и не жена, так что на плече тоже вполне сойдёт. Хочешь, чтобы мы так это сделали, дорогая?

Глава 11

Замолчать я, конечно, замолчала, но не то чтобы насовсем.

Не потому, что боялась, что генерал закинет меня на плечо, или потому, что я не хотела унизительно выглядеть со стороны в таком положении, а потому что смысла не было. Захочет – заставит.

А мне нужно учиться обыгрывать его по умному. Вопрос: как?!

Мы поднялись на третий этаж почти бегом, и у Мэттью даже ничуть не участилось дыхание, хотя всё это время он нёс меня на руках.

Справедливости ради последний раз на руках меня носил папа в детстве. Трусливый Уолберт Файрес на руках меня не носил ни разу за те полгода, что мы встречались. Говорил, что это не подобает аристократу и выглядит крайне пошло.

Ну не знаю. Я думаю, мне бы даже было приятно ощущать себя столь лёгкой и хрупкой в руках сильного мужчины, если бы этим мужчиной не был противный генерал.

А Уолберт просто, видимо, был слабак, и всё тут.

Когда мы вошли в «спальню» генерала, то, едва он перенёс меня через порог, как сразу поставил на ноги. Я огляделась. Мы были на мансардном этаже, поэтому, видимо, окон было очень много. Но сама обстановка…

Хммм. Весьма аскетично. По-военному. Никаких картин или украшений, не считая массивных бархатных штор тёмно-синего цвета и красиво украшенных синим и золотым стен.

Но, наверное, стены и шторы просто прилагались к комнате.

Как и роскошная двуспальная кровать под балдахином того же глубокого синего цвета.

Но эти два предмета обстановки были единственными, что выбивались из общей картины: пустые стены, огромный стол, одна половина которого занята огромной картой и фигурками на ней, а вторая – какими-то книгами. Шесть стульев, гардероб и дверь, которая, как я полагаю, вела в ванную комнату.

А, стоп, двери две. А вторая куда тогда ведёт?!

И всё. Ни пуфиков, ни тумбочек, ни банкеток, ни кресел, ни дивана, ничего больше!

А, ну ещё шикарный камин, да. В общем, впечатление эта комната создавала такое: некогда тут роскошно жили хозяева, но потом бо́льшую часть добра вынесли.

– Я не вижу ковёр, на котором ты собирался спать? – настороженно произнесла, ещё раз оглядывая комнату.

– Ты же будешь на нём спать, мы так договорились? – усмехнулся мужчина.

– Ты обалдел? Я девушка и спать на полу не собираюсь, – строгим голосом отчитала я генерала. – Прояви галантность, которой так хвастался. И потом, ковра я всё ещё не вижу. Или ты ковром свою карту назвал?