Чертов менталист (СИ) - "Тин Тиныч"

— Меня зовут Валерьян. А тебя как?

Вопреки ожиданию, девчонка испугалась еще сильнее и окончательно перешла в режим полной и неконтролируемой паники. Я удивился, с чего она так среагировала, после чего слегка подкрутил настройки, по шляпку забив уже на потенциальный скан.

— Что-то у нас не заладилось, похоже. Давай попробуем еще раз. Как тебя зовут и что ты делаешь в усадьбе моего деда? Хочешь устроиться сюда служанкой? Тогда зачем ты прячешься в сарае?

— Я не слуга, — пискнула девчонка, после чего подумала еще немного и добавила. — Но я могу ею стать. Если… мне покажут, что надо делать. Я не белоручка! Умею мыть посуду, готовить и стирать одежду.

— Отличные навыки! — одобрил я, одновременно отметив про себя, что гостья не врет.

Хм, ни одна потенциальная служанка не станет ставить себе в заслугу, что она может выполнять простейшие бытовые задачи по дому. Скорее, будут бить на какие-то особые умения. Типа, могу стирать тончайшие кружева и гарантирую, что ничего не порвется. Готовлю аутентичные блюда среднеазиатской кухни, особенно удаются соусы. Убираю комнату за девятнадцать наносекунд, не попадаясь вам на глаза. Но эта девчонка сказала ровно то, что сказала. Хм, она что, благородная?

— Я так и не услышал твоего имени.

— Меня зовут… Маша. Мария Василькова.

Где-то внутри не удержался от смешка подлец Филин. А я во все глаза уставился на невесту, которую подобрал мне отец.

Глава 4

— Что же привело тебя сюда, в этот развалившийся от времени сарай?

Маша нахмурилась и замолчала. Похоже, в ее личном микрокосме это был буквально вопрос выживания, и она не горела желанием делиться с кем бы то ни было подробностями. Даже мой успокоин не слишком-то подействовал на нее. Мучительная тревога, которую испытывала девушка, совершенно явственно читалась на ее лице.

— Ты знаешь, кому принадлежит эта земля? — еще мягче поинтересовался я.

Василькова замотала головой. Значит, перлась наугад. Интересно, какое расстояние она прошла, прежде чем нашла здесь свой сомнительный приют? Насчет того, что погнало её в дорогу, я уже примерно догадывался, но хотел бы подтвердить свои выкладки, так сказать, сообщением от первого лица.

Меж тем Маша вновь сделала попытку закрыться от меня, видимо, уже успев пожалеть о своей внезапной разговорчивости и просьбе устроить ее в служанки. Девушка густо эманировала страхом, и это вызывало у меня подспудное раздражение, с которым я ничего не мог поделать, даже учитывая богатый опыт общения со студентами. Таких вот зашуганных ланей-первокурсниц я встречал довольно часто. Кошмар любого экзаменатора! Впрочем, после сессии, как правило, мозги у них вставали на место, и девицы уже не подозревали окружающих поголовно в том, что те сейчас немедленно совершат с ними что-то неприемлемо плохое, после чего останется только изменившимся лицом бежать к пруду.

Разговаривать с человеком, находящимся в таком состоянии — удовольствие ниже среднего. Понимая, что дело практически зашло в тупик, я плюнул на все предосторожности и провел прямое сканирование мозга девушки, чтобы понять, чего же она так боится, и избавить её от паники.

Маша тут же дернулась и отпрыгнула в сторону, что говорило о том, что она остро почувствовала мое ментальное воздействие и по мере возможности попыталась от него закрыться, хотя и не преуспела в том. А я…

Я расхохотался, и со стороны, наверное, выглядел сейчас полным безумцем. А потом плюхнулся прямо на пол сарая и обхватил голову руками.

Вот уж чего меньше всего ожидал я выяснить, так то, что навязанная мне невеста — Иная. На ловца и зверь бежит, как говорится, вот только ловец, мягко говоря, сейчас не на охоте и занят своими проблемами. А теперь придется как-то отдельно разбираться во всем этом компоте.

О существовании Иных я узнал еще в своей прошлой жизни. И как водится, произошло все совершенно случайно. Я регулярно предлагал своим студентам принять участие в моих исследованиях в роли испытуемых, и от желающих обычно отбоя не было, поскольку я щедро делился с ними результатами. Любопытство — двигатель юности, а желание узнать о себе что-то этакое — универсальная отмычка для множества запертых дверей. По итогам все оставались довольными. Я получал сырой материал для анализа, испытуемые — краткую выжимку об особенностях своей ментальной системы и психики.

До моего экстренного отбытия в мир иной оставалось чуть меньше недели, когда я провел очередной эксперимент, заключающийся в том, что я давал добровольцам посмотреть три коротких отрывка. В первом актеры радостно пели, во втором спокойно разговаривали, в третьем яростно кричали друг на друга. Контрольная группа смотрела отрывки именно в таком порядке, а во второй группе просмотр начинался со спокойного диалога, затем начинался крик, а финалом шел позитивный мюзикл. Вызывал я всех желающих поочередно, заранее предупредив, что буду интересоваться их эмоциональным фоном во время просмотра, поэтому если кто-то вдруг почувствует прикосновение чужого внимания, не надо силой воли как-либо воздействовать на него и пытаться прекратить несанкционированный доступ. Это закончится тем, что я тут же завершу наш киносеанс, а проштрафившийся не получит своего отчета.

Арамейцева, кстати, тоже была среди добровольцев. Я определил ее в контрольную группу, поскольку небезосновательно предполагал, что из-за её мнимой влюбленности в меня результаты окажутся нерепрезентативными. Забегая вперед, так оно и вышло. Девушка думала о чем угодно, кроме как о том, что ей показывают на плазменной панели. Вполне вероятно, надеялась, что я хотя бы таким образом считаю её влюбленность и изменю свое к ней отношение.

Но бог с ней с Арамейцевой. Мое внимание привлек невзрачный парнишка из второй группы. Типичный такой ничем не отличающийся середнячок. Когда я подключился к его ментальной сфере во время просмотра первого ролика, решил, что переутомился, вот и вижу невесть что. Но эксперимент прерывать не стал, сочтя, что вины парня тут никакой нет. Он от меня не закрывался, а добросовестно сидел и вникал в происходящее. То, что его результаты в моем исследовании окажутся бесполезными — всецело моя проблема.

Я незаметно для него выпил стакан витаминной шипучки ускоренного действия, примерно на час существенно подстегивающей внимание. Великолепная вещь для тех, кто вынужден участвовать в интеллектуальных марафонах той или иной степени сложности! А на экране меж тем закончился первый клип и начался второй.

Я вновь подключился к ментальной сфере парня и опять увидел там… Вот как бы это объяснить простыми словами? Представьте себе, что наш мозг — это нечто вроде аналогового приёмника-передатчика. Получая новую информацию, он тут же подтаскивает подходящие ассоциации, помогающие ему классифицировать и упорядочить новое знание. Если сталкивается с чем-то совершенно новым, всё равно пытается хоть как-то диагностировать увиденное по принципу: «апельсин знаешь? Вот такой же, только фиолетовый».

У этого же парня в мозгах были цифры, коды, или что-то очень на них похожее. Двоичная система счисления, троичная или какая еще, я не имел ни малейшего понятия. И уж тем более даже не представлял себе, как правильно интерпретировать то, что я вижу. Матрица, как она есть. Но этот студент при всем при том, определенно, не был биомашиной.

К третьему клипу я с горем пополам сообразил, как ориентироваться в этом потоке поступающих от него данных, что утвердило меня в мысли: этот парень, как и все прочие студенты, тоже прекрасно разбирается в чужих эмоциях. И воспринимает их схожим образом. Вот только — он Иной! Человек с принципиально иным механизмом обработки информации.

Описать не могу, каких усилий мне стоило не показывать ему свою заинтересованность. Я спокойно поблагодарил его и отпустил, а сам бросился наводить справки. Разумеется, аккуратно, не желая никого спугнуть. Выяснил, что парень прибыл в столицу издалека. Живет у родной тетки, чтобы не заморачиваться с общежитием, потому что на этом настояли родители. На лекциях я несколько раз специально накрывал всю аудиторию своей аурой, объясняя студентам, как может выглядеть в деле и ощущаться со стороны воздействие могущественного менталиста. Сам же тем временем под ее прикрытием прицельно пытался скачать с парня хоть какую-то информацию, а затем до поздней ночи расшифровывал полученные сведения.