Ученица скверного мага (СИ) - Ярошинская Ольга

— Почему ты против? — полюбопытствовала я. — Тебе не нравятся сол Кхары? Да папа выпрыгнет от радости из штанов, если мы породнимся с их домом.

— Я против, — кивнула мама. — Дом во втором круге. С ума сошла? Там… скверно!

— А если Горан согласится перейти к нам?

Мама вздернула светлые брови и помолчала.

— Никогда такого не будет, — сказала она наконец. — Кхары не согласятся на это ни за какие коврижки.

— Мое приданое куда солиднее, чем пироги, — напомнила я, но она тряхнула головой.

— Я бы не поставила на это ни гроша. Впрочем… он ведь молод?

— Мы учимся вместе.

— Ты ему нравишься?

— Он пригласил меня на свидание на выходных.

— Может, у тебя и есть шанс, — вздохнула мама. — Ты очень хорошенькая, Летти, хоть пока толком этого не осознаешь. Если будешь действовать быстро и ковать пока горячо, то как знать — мужчины, когда влюблены, готовы идти на безумства. Но что дальше? Допустим, он женится на тебе, отдаст нашему дому ветвь сол Кхаров. А потом? Его отец рад не будет, увидишь. Насмешки, обвинения в том, что мы его подкупили. Был бы он, допустим, хоть Ыром…

— Нет, — быстро отказалась я. — За Ыра я не пойду.

Воспоминания о подземельях остались свежими, как вчерашние раны: чуть заденешь — и снова кровит.

— Ваш брак с Гораном будет изначально стоять на непрочном фундаменте, — подытожила мать. — Так что я против. К тому же ты у меня такое наивное дитя, — она обняла меня за плечи и прижала к себе. — А он, хоть и твой ровесник, но наверняка имеет опыт побольше. Я отлично помню младшего Кхара: высокий, весь такой утонченный, еще эти разные глаза — неудивительно, что ты увлеклась. Но как бы не вышло, что ты опомнишься уже у алтаря дома сол Кхаров, в свадебном платье и с беременным животом.

— Ты в меня не веришь, — усмехнулась я.

— Я тебя люблю, — сказала она. — Пойдем в дом? Что у тебя в сумке?

— Учебники. Мне надо написать доклад по скверноборству. Два доклада.

— Час от часу не легче, — простонала мама. — Только не говори, что выбрала боевой факультет!

— Пока не выбрала, — пробормотала я.

Это кажется логичным решением, если я собираюсь предотвратить прорыв скверны. Но там Хэлвиг Крэйг, а я планировала держаться от него подальше. Вряд ли это будет легко после того, что случилось в лечебнице: я вызвала у него интерес. Хэл любит детективы и обожает загадки. Теперь он попытается разгадать и меня.

Глава 3.2

А я нуждалась в союзниках. И кто может стать моей главной опорой, как не София сол Лерман, корневой маг и хозяйка башни?

— Мне надо кое-что рассказать тебе, мама, — начала я.

— Я вся внимание, — пообещала она, проходя через главный зал.

Под его высоким сводчатым потолком особенно хорошо ощущалось, как велик наш дом. Узкие колонны высились к потолку стройными стволами, рисунок на полу напоминал переплетение древесных колец. Здесь пахло лесом, свежескошенной травой, нагретой лучами летнего солнца, и немного орехами. Слева вдоль всей стены висели портреты наших предков, чьи души остались в башне, поддерживая наш род, и я все думала — что с ними случилось после? Где они обрели свой покой?

— Не томи, — поторопила мама. — О чем еще ты хотела поговорить? После сол Кхара и скверноборства я, кажется, ко всему готова. Ты беременна?

— Нет.

Мама демонстративно выдохнула.

— Но я знаю будущее, — выпалила я. — Все плохо.

— Та-а-ак, — протянула мама и, взяв меня за руку, завела в уютную комнату, служившую ей чем-то вроде кабинета.

Здесь София сол Лерман принимала просителей, подбивала счета, управляла краем и делала еще кучу всяких вещей, которыми обычно занимается хозяйка башни. Арочное окно выходило на холм, у подножья которого блестело озеро, но дом, повинуясь желаниям госпожи, вдруг задернул плотные шторы. Щелкнул замок в двери — теперь сюда никто не войдет.

Мама подтолкнула меня к диванчику у стены и сама села рядом. Ненавязчиво ощупала ладонью мой лоб.

— Я понимаю, как это звучит, — улыбнулась я.

— Не понимаешь, — сухо сказала она. — Чего-то такого я и боялась.

— Пророчеств? — уточнила я.

Мама помолчала, будто подыскивая подходящие слова.

— Летти, детка, — ласково начала она. — Я тоже должна с тобой серьезно поговорить. О твоем скверном даре.

— При чем тут он? — удивилась я.

— Твоя метка всегда казалась тебе забавной игрушкой, — вздохнула мать, — но не мне. Помню, как я впервые обнаружила твою кроватку пустой — чуть не рехнулась! Хорошо, что ты перенеслась недалеко, и башня сразу подсказала, что ты у озера, где днем видела утят. А когда ты в одиннадцать вдруг перенеслась к тете Полли!

— Это вышло случайно, во сне, — вздохнула я. — Мама, я сто раз объясняла. Она написала, что у ее собаки родились щенки. Я хотела на них посмотреть. Зачем ты вообще вспоминаешь об этом?

— Затем, что твой дар многим может показаться опасным, — сказала мама. — Ты можешь прыгнуть в чужой дом, кабинет, сокровищницу…

— Не могу, — сварливо возразила я. — Вообще-то я переношусь только в те места, которые знаю. А в чужие сокровищницы меня не пустят.

— Я слышала, иногда дар развивается. Тебя захотят использовать. Это раз.

— Есть еще два? — вздохнула я.

Как-то по-другому я представляла наш разговор. Но мама слишком резко развернула тему.

— Твое замужество, — строго сказала она. — Я надеялась, что у тебя сложится с Китом — старший сын, наследник дома. А еще лучше тот парень из провинции, сол Дыш. Приглядись!

— Теперь ты мечтаешь сослать меня в Дышку? — хмыкнула я. — Зачем ты меня торопишь, мама? Сама-то ты не спешила.

— Потому что я могла себе это позволить, — отрезала она. — Поверь, Летти, я бы не подталкивала тебя к браку, если бы не считала, что это необходимо. Ты же моя девочка, моя сладкая булочка…

— Ну, хватит, — проворчала я, хотя даже ее сюсюканье было приятным. Как же мне ее не хватало!

— Но не все захотят брать в свой дом черенкового мага с даром скверны, — продолжила мама. — Лучше поторопиться. Ты же слышала, уже пошли разговоры о том, что это вроде проклятья. Порченная кровь. Скверная.

— Почти во всех домах первого круга есть такие, — напомнила я.

— Мир не ограничивается нашим кругом.

— Но держится только на нем. Если дома первого круга падут…

— Этого не случится.

Я вздохнула и погладила маму по щеке.

— Это произойдет, — прошептала я, и на мои глаза навернулись слезы. — Наш дом умрет первым. Папа влипнет в ужасную историю. Его обвинят в убийстве черенковых магов и темных ритуалах, и в заговоре против Кхаров. Нашу семью уничтожат.

— Что ты такое говоришь⁈ — мама вскочила, а дом взволнованно загудел, будто в нем завелись пчелы.

— Почему папы вечно нет рядом? — воскликнула я. — Где он? Почему отец не может заниматься делами хозяина края, взвалив все на тебя? Скоро за ним потянется кровавая цепочка трупов, вот увидишь. Кто-то подставит его!

— Летти, прекрати!

— Наш дом сожгут, а мои братья…

— Хватит! — рявкнула мама, и я умолкла.

Дом тоже затих, и я положила руку на шершавую стену. Все будет хорошо. Я не допущу, чтобы это случилось снова.

Мама тяжело дышала, глядя на меня со смесью страха и жалости. Прижав руку к груди, медленно опустилась рядом.

— Это как раз то, о чем говорят, — прошептала она, осторожно погладив меня по плечу. — Летти, детка… Скверна не делает подарков. От нее нельзя ждать хорошего. Эта метка… сводит с ума.

Она быстро прижала руку к губам, будто пытаясь затолкнуть назад вырвавшееся слово.

— Я не сумасшедшая, — мотнула я головой. — Мама, это правда. Я хочу защитить наш дом, тебя, братьев…

Отца тоже, конечно, хоть я на него злилась. Будь он поосторожнее и поумнее, не накликал бы на наш род беду.

Мама вновь поднялась, оправила юбку и села за письменный стол. Взяв перо, взмахнула им, вызывая искры магии, и подвинула ближе блокнот.

— Во-первых, ты не станешь пользоваться своим даром так часто, — строго сказала она, делая пометки.