Плач феникса (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

Всё это точно не относилось к моей специализации, но практика показывала, что нельзя зацикливаться на чём-то одном. Нужно быть разносторонним и стараться искать способы применения всем своим знаниям. К тому же, такие тренировки помогали лучше понимать и применять те заклинания, которые находились на стыках сразу нескольких аспектов. Например, «вспышка», «молот», «рябь»… А ещё «цепи».

Из всего арсенала Кромвеля именно они показались мне наиболее полезными и практичными. Без его таланта и многолетней практики освоить сложные заклинания аспекта преобразования у меня вряд ли бы получилось. Его умение чувствовать и подчинять себе природу вещей было выдающимся даже по меркам лучших магов Павелена. Не так уж много было среди них тех, кто шёл по этой сложной и опасной дороге. И не мне повторять этот путь, несясь сломя голову и пытаясь постичь наработки мастера буквально на ходу.

Но вот «цепи» неплохо укладывались в мою концепцию и дополняли имеющийся арсенал. Они не только помогали сковать жертву, но и в отличии от «колодца» не мешали атаковать её. Да и саму конструкцию, действительно чем-то похожую на вериги, по желанию можно было напитать энергией. Например, раскалить её до температуры в несколько сотен градусов, или разогнать поток электронов, вызывав тем самым электрический разряд. К сожалению, моих поверхностных знаний в области физики и химии было недостаточно, чтобы глубинно понимать эти процессы. И я уверен, что никто из местных к их разгадке тем более не приблизился. Вся заслуга в применении магии людьми целиком и полностью принадлежала симбионтам, нашедших свою спасение (а возможно, погибель) в источниках некоторых людей. Это шестое чувство магов, их инструмент, о принципах работы которого сами они могли лишь догадываться. И лишь немногие знали правду.

— «Бес, почему так вышло? — спросил я, отдыхая после того, как при помощи силы разжёг сухие ветки под ночным костром. — Ты ведь много раз заявлял, что выше прочих. Так почему же я не могу останавливать время и изменять пространство? Да чёрт с ним с пространством! Хотя бы сжигать своих врагов по щелчку пальца.»

— «Твоя оболочка слаба. Об этом я тоже неоднократно тебе говорил.»

— «Выходит, командор Люциус был прав в своём убеждении? Чтобы продолжить возвышение, необходимо выйти за рамки человеческого тела.»

— «Не только тела. Он также пытался изменить свою суть. И вскоре у него это бы получилось.»

— «И что бы тогда произошло?»

— «Родился бы кто-то, кто смог поспорить с навязанной этому миру судьбой.»

— «В твоих словах я чувствую чуть ли не одобрение. Ты не забыл, что он пытался сделать с нами?»

— «Он шёл по своему пути. Мы просто оказались на нём.»

— «И я рад, что он об нас споткнулся.»

— «У тебя по-прежнему есть выбор. Боли терзают тебя, заставляя бежать всё быстрее. Но мы можем разорвать ведущую тебя в ловушку нить.»

— «Я уже принял решение, Бес.»

— «Я знаю.»

— «И всё же ты не ответил. Пускай я слишком слаб для того, чтобы сотрясать основы мироздания. Но тот же Кромвель способен на такие вещи, которые я просто боюсь даже делать. Я уж не говорю про Императора, который, если мне не изменяет память, просто стёр из реальности куски плоти из тела того же Люциуса. Это ли не высшая форма преобразования?»

— «Всё так, но их симбионты вполне обычны, и со временем такие манипуляции несут в себе всё меньше риска. Когда одарённые неосознанно обращаются к своим осколкам сущностей, то не сталкиваются с их волей и разумом. Лишь с их слабыми отголосками. И если маг соблюдает осторожность и обучается этому под контролем опытных наставников, то постепенно привыкает к этому, сводя вероятность потери контроля к минимуму. В твоём случае всё иначе. Применяя аспект преобразования, ты вынужден погружаться в мои чувства и смотреть на мир моими глазами. Это сводит обычных людей с ума, погружает их в поток чуждого им разума, в котором они попросту тонут и теряют собственное 'я». Рано или поздно они отдают управление своим телом и эмоциями сохранившему свою основу симбионту. Самый верный и быстрый способ стать одержимым.

— «Но я не стал.»

— «И ты знаешь причину. Тот, кого зовут Ма́леком, силён. И даже его покрытая защитным кристаллом суть оберегает тебя от многих бед. Но и она не спасёт тебя, если ты с головой ринешься постигать запретную науку. Процесс привыкания должен быть плавным. Кромвель шёл к этому почти 50 лет, Император 100. А ты решил проделать этот путь за 5?»

— «Но ведь я могу использовать некоторые заклинания…»

— «Готовые схемы и блоки с хорошо прописанным алгоритмом доступны многим магам. Кромвель же может импровизировать, обращаясь к материи напрямую. Этому он постарался обучить и тебя.»

— «Ага. И мне, пожалуй, пока хватит.»

«Домашнего задания» мастер мне выдал в дорогу достаточно. И будь на то моя воля, я бы уединился с ним где-нибудь в спокойном месте до самой весны. Да и Полема ещё не все свои секреты успела мне поведать. Правда, её желание ими делиться что-то начало угасать. Дошло до того, что за очередную интересующую меня технику мне пришлось предлагать ей что-то равноценное.

— Мазай, а ты дерзкий парень, — заявила она мне, когда взамен «клинка правды» я озвучил ей на выбор несколько имеющихся у меня заклинаний 4-й ступени. — Разве не знаешь, что бывает с теми магами, которые делятся чужими знаниями без разрешения тех, кто их им передал?

— А ты что, собираешься об этом кому-то рассказать? — удивлённо спросил я.

— Разве что под пытками.

— Если дойдёт до такого, думаю, наша маленькая сделка окажется наименьшим из тех секретов, которые эти злодеи из тебя достанут.

— Что-то разговор пошёл не в том направлении, — пробурчала Полема. — Тогда, пожалуй, я остановлюсь на «молоте».

— Хороший выбор, — улыбаясь, сообщил я.

— Осталось понять, насколько ты хороший учитель.

— О, я могу быть очень строгим.

— Хм, я может даже и не против быть наказанной. Но лучше с этим повременить. Погода и обстановка пока не располагают к этому. Да и эти молчаливые зрители не добавляют нужных эмоций.

Я невольно скосил глаза на занятых своим делом фельсцев. Они сейчас спускали наши сани с горы, не позволяя им слишком быстро скользить по склону.

Ну вот как с ней разговаривать? Лучше вообще не вступать в эту пикировку. Один чёрт, каждый раз я терплю в ней поражение.

Спуск и дальнейшая дорога по замёрзшей реке заняли весь оставшийся день и половину следующего. После полудня мы, наконец-то, добрались до той деревни, которую видели ранее с высоты перевала. Лес, растущий неподалёку не изобиловал большими деревьями. Поэтому местные срубы выглядели несколько необычно. Тонкие брёвна клали в два ряда, и их концы шашечным строем торчали наружу. В остальном же поселение выглядело весьма солидно и ничем не уступало тем, что были по другую сторону Северных гор. Это не вязалось с той информацией о нужде и суровом выживании, которая имелась в общем доступе, или той, которую можно было раздобыть у коренных фельсцев. Что-то тут явно было не так, но что именно скрывают Сыны Фельса, оставалось загадкой.

Мы миновали деревню, аккуратно лавируя меж сидящих у лунок мужиков и подростков. Судя по подмороженным рыбёшкам, лежащим прямо на льду, проводили они тут своё время с пользой. Захотелось даже остановиться и попробовать заговорить с кем-то их местных, но идею эту я откинул. Всё-таки я обещал Хоугу, что не буду лезть в местные дела. Лучше будет сдержать обещание и продолжить путь. Вон и провожатые наши отчего-то стали даже хмурнее, чем раньше. Не к добру это.

Но как бы я не старался отстраниться от чужой тайны, привыкший всё подмечать взгляд зацепился за брошенное на берегу и припорошенное снегом оборудование, очень уж похожее на то, что использовали золотодобытчики во времена золотой лихорадки. Да и сейчас без этих лотков и шлюзов не обходятся частные искатели удачи.

Вот тебе и тайна за семью печатями. Выходит, на реке есть рассыпное золото в достаточном объеме, чтобы вести добычу. Вполне возможно, что где-то поблизости могут оказаться и ко́пи для более масштабной выработки. А если так, то ценность этого неприветливого края резко возрастает, и Греш с Империей с куда большим энтузиазмом начнут двигать общую границу в нужную каждому из них сторону. Но чего именно добивается новый глава Старого Колодца? Хочет добыть достаточно, чтобы купить автономию? Или же есть другие мотивы?