Перековка. Перевернутое Небо (СИ) - Игнатов Михаил

— Разумеется, только то, что он доверил мне, Эльгаст, через тебя и твой Нефрит.

— Так не подведи его доверие, Тизиор. Пора выдвигаться к Алым Лягушкам.

Тизиор нахмурился, покачал головой:

— Нет, ещё рано. Мы только начали.

— Закончишь потом, когда господин получит своё.

Тизиор молча бросил на меня хмурый взгляд.

Я кивнул, сдвинулся чуть вперёд и вбок, привлекая к себе внимание Эльгаста. Сказал:

— У меня договор с Райгваром, — прежде чем Эльгаст успел возразить, я напомнил ему ещё одну вещь: — И план, который он одобрил и которому мы должны следовать, чтобы всё случилось вовремя, в назначенное время, — видя, как он упрямо вскидывает голову, добавил: — Ты ведь не хочешь, чтобы план твоего господина не удался из-за тебя и твоих странных требований поторопиться?

Эльгаст фыркнул, отвернулся и добавил ходу, надменно бросил себе за спину, нам:

— И всё же поторопитесь, иначе у Лягушек вы будете только к ночи.

Тизиор улыбнулся, едва заметно, одними уголками губ и глазами. Я так же, едва-едва, пожал плечами. Город был всё ближе.

Невзирая на слова Тизиора, всё повторилось почти точь-в-точь: формация Тигров, Пересмешник, отправившийся к здешнему мастеру Указов, наше падение с неба.

Разве что в этот раз нас, притворяющихся Предводителями, падало не десять, а двадцать, да и само падение было не таким стремительным, а приземлившись, Тизиор первым делом позвал:

— Ульмания!

О, это имя я помню. И даже помню имя мастера Указов, возле которого сейчас стоит невидимый Пересмешник и ждёт приказа.

Морт. Мастер Указов, которого подозревали в помощи Тизиору.

Значит, мы в секте Ледяных Воробьёв. Это хорошо. Ульмания мне понравилась при прошлой встрече, пусть Тизиор договаривается с ней.

Тизиор недовольно нахмурился, и я услышал, как мыслеречь, больше похожая на мыслевопль, накрыла в этот раз весь город.

— УЛЬМАНИЯ!

Позвал так позвал — один из Тигров аж поморщился, половина местных стражников схватилась за голову, — а уже через вздох Тизиор получил ответ, причём произнесённый просто голосом, очень недовольным голосом:

— И незачем так орать, я и с первого раза услышала.

Я с немалым удивлением перевёл взгляд с главного входа на боковую, длинную галерею, что уходила от правого края поместья в густой бамбуковый сад.

Вообще-то, я, как и все остальные в нашем отряде, накрыли восприятием всю округу и ощущали всех людей здесь. Но до последнего мига я даже не подозревал, что одна из женщин в той части сада — это и есть Ульмания.

Старейшина Ледяных Воробьёв. Предводитель.

Теперь, услышав голос, я выделил восприятием её фигуру, видел её саму, ощущал её Возвышение.

Обычная Закалка.

Ну, разве что для Закалки она слишком хорошо, дорого одета и слишком высоко держит голову. Но кто, выискивая врагов, будет глядеть на это?

Ульмания спустилась по ступенькам. Ничуть не изменилась за эти годы. Красивая, яркая женщина лет тридцати, не больше. Широкий пояс чёрного с голубым халата туго стягивал узкую талию. Густые тёмные волосы были распущены и тяжёлой волной спускались на плечи.

Сейчас, когда я увидел её глазами, а не восприятием, то мог оценить силу. Нет, всё в порядке — Предводитель второй, а то и третьей звезды. Но при этом по другим признакам — словно человек, даже не шагнувший на путь Возвышения. Так ощущаются Властелины Духа, обрётшие равновесие с миром, но так не могут ощущаться Предводители. Артефакт?

Ульмания обвела всех нас, замерших на летающих мечах перед главным входом, и покачала головой:

— Я, конечно, накричала на тебя в прошлый раз, Тизиор, но неужели ты испугался настолько, что тебе понадобилась поддержка, чтобы прийти и извиниться?

Я поднял брови, вникнув в её слова. Разве извиняется не тот, кто кричал? Или она кричала от возмущения и обиды?

— Без поддержки никак, — усмехнулся Тизиор. — Иначе у моих слов не будет нужного веса.

— О Небо, Тизиор! — всплеснула руками Ульмания. — Неужели ты пришёл просить меня выйти за тебя замуж?

Тизиор поперхнулся, кто-то из Тигров и вовсе рассмеялся, я же вдруг отчётливо вспомнил, как Ульмания на острове называла Фатию ученицей. Кажется, я понял, у кого Фатия научилась всему тому, что опробовала на моей шкуре по пути от Хребта Трав до секты Сапфирных Тритонов.

Тизиор перевёл дыхание, потёр переносицу и сказал:

— Чего у тебя не отнять, так это того, как ты умеешь ошеломить на пустом месте.

— Это всё, что между нами было, ты называешь пустым местом? Полсотни лет назад, когда нравы были чуть другими, после такого пустого Предок бы гонялся за тобой по всем землям, — Ульмания подняла руку, сжала пальцы в кулак. — Смерть или свадьба!

— Бессмысленно тянуть время, — ответил Тизиор, оставив без внимания её выкрик. — Ты и сама это прекрасно понимаешь, видя нас.

Улыбка Ульмании потускнела, она помедлила, а затем повела рукой, дополнив жест мыслеречью:

— Все прочь, вернулись туда, где были. ВСЕ.

Стража, которая всё это время привычно, точно так же, как и в прошлых сектах, набегала со всех сторон, потопталась на месте, переглянулась, а затем споро принялась разбегаться обратно. Те, что вновь замерли в воротах поместья, застыли там, косясь в нашу сторону и пуча глаза.

— Тётушка, что здесь происходит? — раздался новый голос.

Я сегодня видел таких уже больше десятка, поэтому безошибочно признал главу здешней секты и, получается, сына сестры Ульмании. Крепкий мужчина, выглядящий старше своей тёти лет на пятнадцать. Предводитель. Вряд ли всего лишь первой звезды, но ощущался он гораздо менее опасным, чем тот же Пизит, сын Тизиора. Удобно, что я могу видеть опасность людей, неудобно, что часто она не может показать Возвышение. Впрочем, одной звездой больше, одной меньше, как сказал бы Райгвар.

— Для начала, племянник, — повела рукой Ульмания, — будь вежлив и приветствуй гостей.

Тот процедил, вероятно думая, что его мыслеречь является тайной:

— Мне не десять лет, тётушка, — а дальше улыбнулся и склонился в приветствии идущих. — Старейшина Тизиор, остальные гости, не скажу, что рад видеть вас на землях моей секты, но с уважением приветствую. Что заставило вас так… необычно появиться здесь?

Ульмания добавила:

— Я бы предложила гостям пройти в беседку, но даже самая большая не вместит всех. Может быть, Тизиор, мы пройдём туда вдвоём? Ты же старший всех этих людей? Те самые твои ученики, о которых ты однажды проболтался?

— Мы поговорим здесь, — отрезал Тизиор. — С сегодняшнего дня всё на побережье, от Хребта Трав до Полынных Степей, — изменится. Я возьму все эти земли под свою руку, основав единую секту. Здесь и сейчас, Ульмания, выбирай: ты рядом со мной или против меня?

Ульмания, подобравшаяся в начале речи Тизиора, вновь улыбнулась и сказала:

— Рядом с тобой кем? Женой?

— Тётушка! — охнул племянник, глава Воробьёв.

— Я предлагаю тебе место старейшины моей новой секты, — словно не услышав этой части вопроса, ответил Тизиор.

— Надзирающий от Пауков не оставит этого. Ты не мог договориться с ним. Или мог? — Ульмания нахмурилась, покачала головою. — Нет. Он упёртый и самодовольный. С прошлым вышло, с этим — никогда.

— К сожалению, да, никогда, — кивнул Тизиор. — Но мне больше не нужно с ним договариваться.

— Не нужно договариваться с Алмазными Пауками? — недоверчиво переспросил глава Ледяных Воробьёв.

Ульмания была с ним согласна и качнула подбородком из стороны в сторону:

— Неубедительно. Ты каким-то чудом усилил свою секту, поднял Возвышение у стольких уче… — Ульмания замолчала, вновь принялась внимательно нас оглядывать, замерла взглядом на мне. — Я тебя помню. Атрий, который ушёл в Пробой три года назад. Ты вернулся и вернулся не один, — она резко перевела взгляд на Тизиора и перешла на мыслеречь: — Тизиор, кто сейчас старший в твоей секте?