Моя Фиалковая Ведьма (СИ) - Адлер Марина

— Я не смогу. Не смогу… — заплакала и взмолилась фейка, глядя на своего мужа так, словно от него сейчас зависело, останется её дочь в руках матери или отправится в чужую, человеческую семью.

Мужчина, чьи каштановые длинные волосы разметались по плечам, посмотрел своими фиолетовыми глазами на жену строже обычного.

— Мы всё оговорили, Вэйса, иного выхода нет. Только она сможет открыть врата. Только она унаследовала твои силы и наследие крови. Мы должны оставить возможность открыть снова проходы, иначе Градос продолжит истреблять людей. Что такое для нас двадцать лет, если позже у нас будет целая вечность, чтобы показать свою любовь нашей дочери?

Экипаж остановился, и Вэйса прижала к себе ребёнка ещё сильнее. Малышка, словно почуяв неладное, стала тихо хныкать.

— Плевать мне на всё! Я не отдам свою дочь! Не отдам! Алантир, прошу, сжалься надо мной, она ведь и твоя дочь тоже… Давай просто уйдём и оставим всё как есть. Пусть Градос властвует!

Феец посмотрел на беременную служанку и указал ей кивком на дверь. Та, без лишних слов поняла своего хозяина, и, накинув капюшон плаща на голову, вышла на улицу, чтобы дать возможность супругам поговорить наедине. Затем мужчина с ощущением острого раскаяния обвёл взглядом заплаканную, но всё такую, же красивую любимую женщину. Её глаза, цвета миндаля блестели от слёз, тёмные волосы мягкими локонами лежали на груди и плечах. Алантир видел, в каком отчаянии прибывает его вторая половина, та, в которой он видел весь мир, и сам ощущал всю гамму негативных чувств, которые испытывала жена. Он тоже не хотел оставлять дочь. Он тоже не желал расставаться с ней даже на мгновение. И он знал, какое чувство вины будет его сопровождать всю долгую фейскую жизнь, если его план не удастся и с его малышкой что-то случится в человеческом мире.

Но выхода не было. В ночь, когда Вэйса привела в мир детей, двойняшек, чистой фейской крови, Градос пробрался в их дом и, взяв в руки его дочь, грозился её лишить жизни. Его цель была проста — взять клятву с той, которая могла открывать проходы в иные миры. Путём угроз ребёнку, Градос взял с последней чистокровной фейки, что обладала редчайшей способностью и наследием, сильную клятву. Условия этой клятвы опоясывали Вэйсу небывало могущественными нитями фейского обещания и гласили: »Ты вернёшься в мир фейри и не откроешь врата в человеческий мир никогда. Если же нарушишь клятву, то убьёшь своими руками мужа и своих детей. А если кто-то из твоих детей унаследовал твою способность и откроет проходы в мир людей, то ты любыми путями найдёшь способ, как убить ребёнка посмевшего впустить сюда моего отца».

Градос был умён и хитёр, его слова были продуманы до мелочей, а клятва осознанной и крепкой. Однако один нюанс, изворотливый и жестокий принц Мидера, Королевства, где властвовал его отец, всё же не учёл. Этим и воспользовался Алантир. Он долго раздумывал, оттягивая отбытие в родной мир, но идея, что родилась в его голове обходила условия Градоса и обещала по итогу открытие проходов между двумя мирами. Не из мира фейри, как гласила клятва, а из мира людей. И если Вэйса, его жена обязана была по условиям сделки вернуться в мир фейри, то его новорождённая дочь — нет.

Алантир, оглашая свой замысел возлюбленной, столкнулся с категоричным неприятием такого плана. Но когда они лично столкнулись со свидетельством ужасной жестокости чистокровных по отношению к людям, то Вэйса согласилась. Слишком ужасна была история семьи, которую отправился спасать её муж перед отъездом. И слишком сильно запомнились зелёные глаза юноши, наполненные горем, что пришёл просить спасти его мать, избитую и брошенную умирать своим чистокровным фейским мужем.

И теперь, ласково, но крепко сжимая свёрток с новорождённой дочерью, Вэйса знала, что поступит правильно, если даст шанс людям на избавление от власти Градоса Сактина. И этот шанс она прямо сейчас держала в своих руках, не имея сил расстаться с родным ребёнком. С дочерью, чья кровь несла в себе дар, которым обладала она сама и который передавался только по женской линии.

— Мы не можем бросить этих слабых существ на растерзание Градосу. Подумай, сколько ещё они будут страдать от гнёта чистокровных? Сколько ещё женщин и детей будут убиты своими фейскими полукровными отцами, только лишь потому, что Градос покрывает эти все зверства?

Новоиспечённая мать, сжав зубы и всю свою волю в кулак, молча, вышла из экипажа, прикрывая себя и ребёнка плащом, муж последовал за ней, держа сына. Они направились к поместью, которое год назад купили и теперь собирались отдать своей служанке и её мужу. Также они оставили им все свои сбережения. Взамен просили лишь одного — растить их дочь, как свою собственную и оберегать её от всякого зла ровно двадцать лет. Они планировали выдать чистокровную фейскую девочку за человеческого ребёнка, наложив на неё сильнейшие чары иллюзии. Затем, женщина, что служила всегда верно своим господам, родив своё дитя, должна была прятать малышей, пока они не сравняются в росте и только после этого, показывать окружающим, называя обоих своими детьми.

На тот момент Вэйса и Алантир были уверены, что всё хорошо устроили. Что их ребёнок будет расти в любящей семье под присмотром хороших людей. А ровно в двадцать лет, когда их дочь войдёт в Аргум — возраст своей силы, они скажут что ей делать и как открыть врата.

Передавая своего младенца в руки своей служанки, Вэйса и не могла помыслить, что эта женщина, родит в осеннюю ночь неживого ребёнка и сама вскоре умрёт от послеродовой горячки. А позже, её дочь, лишившись человеческого отца слишком рано, так и не узнает о том, кем является и какая миссия возложена на её плечи.

Молодая фейка, что ещё долго билась в истерике и вырывалась из рук мужа собираясь передумать отдавать своё дитя, не знала, как тяжело будет житься её дочери в теле человека, не имея права выбора. Мать успела дать лишь имя дочери.

— Миллиора. Её имя Миллиора… — сказала она, уже окончательно смиряясь с судьбой.

— Госпожа. Я буду любить её как родную. Вы для меня столько сделали… Ваша девочка будет расти в любви и заботе, даю вам слово. — Успокоила Вэйсу её добрая помощница, качая в руках малышку, которая уже сотрясала воздух громкими криками, словно предчувствуя расставание с родной матерью.

После этого, Алантир, передав жене сына, пытаясь им заместить пустоту в её руках, вывел Вэйсу из дома. Они с чувством величайшей тяжести на душе добрались до единственных уцелевших на тот момент каменных врат и покинули через них мир людей.

***

Дорогие читатели!

Если есть желание посетить страницу автора данного произведения в соц. сетях, то есть возможность сделать это в Телеграм поиск через собаку: @MarinaAdler92 и в ТиКток: Марина Адлер. Там много визуализации и новостей по выходу новых книг. Тёплое общение с читателями, где отвечаю на волнующие вопросы.

Ваша М.

Глава 25. Непринятие

Не стоит увлекаться магией иллюзии и слишком долго носить её на себе. Если, конечно не хочешь практически срастись с новым обликом. Позже, если вовремя не снять качественно наложенную и сильную магию морока, то она неохотно расстаётся со своим обладателем, принося боль.

Снять с кого-то магию иллюзии, может только схожий или равный по резерву сил феец, или тот, кто её изначально наложил.

«Законы и порядки фейри»

Глаза короля смотрели на меня выжидающе, словно он и правда думал, что я знаю ответ на его вопрос, почему на меня была наложена сильная иллюзия. Я и вовсе не понимала толком, что происходит, и кем я всё-таки являюсь по итогу. Хотя и подозрения, что зрели во мне ранее, уже тихо нашёптывали ответ изнутри. Ведь если бы я была магом или ведьмой, Градос не раздумывая, поспешил бы от меня избавиться.

— Что со мной? Я не понимаю? — спросила я в ответ, уже сжимаясь вся, в руках Эрбоса и посмотрела на того, в чьих объятиях хотела найти защиту.