( Не) Счастливый случай (СИ) - Марика Ани

Глава 67

Алард

Оставлять спящую в моих объятьях женщину не было никакого желания. Я оттягивал момент, ждал пробуждения. Сонной улыбки, взгляда с поволокой. Хотелось сорвать поцелуй перед трудовыми буднями. Для мира — ничего особенного, очередной день. Для меня — вся жизнь перевернулась. И я безумно счастлив. Настолько, что мне хочется прокричать о нём с самой высокой башни.

Вместо этого я всё же осторожно перекладываю спящую женщину на соседние подушки и тянусь к мигающему переполненному артефакту. Морщусь досадливо и спешно одеваюсь. В планах скорее завершить рабочие моменты, перекроить с секретарём расписание и сделать всё, чтобы моя жена поскорее перебралась в достойный для неё дом. Пока что это мой дворец, я считаю. А дальше будет видно.

Одевшись, выхожу из комнаты. Особняк графа ещё спит, и мне удаётся уехать во дворец никем не замеченным. Загружаю секретаря по полной. Раздав задания, закрываюсь в покоях. Привожу себя в порядок и иду на встречу с советниками. Первая часть совещания отводится на поздравления. Советники и первые лица королевства от души и не очень поздравляют с будущей свадьбой. Да и вторая часть не портит приподнятого настроения.

Только когда в мои руки попадает тяжёлый, весь исписанный пергамент, я понимаю, что слишком сильно расслабился. Позволил себе быть счастливым и перестал ждать подвоха.

Я читаю документы, и с каждым прочитанным словом во мне растёт гнев. Ярость клокочет по венам и концентрируется в груди. Настолько поглощён написанным бредом, что не замечаю, как ярко-жёлтый свет окутывает меня. Тихий хлопок слегка оглушает. Поднимаю глаза, натыкаясь на растрёпанную любимую женщину.

Она призвала меня!

Давлю в себе нежность к ней. Давлю ненужную сейчас слабость. Сначала решу вопрос с теми, кто втаптывает в грязь доброе имя моей жены, а потом мы обязательно продолжим с того, на чём остановились.

Попросив Таню спуститься, спешно вылетаю из спальни. Вызываю старшего мужа и его отцов. Дворецкий испаряется бесшумно и быстро. Я же с тяжёлым гулом иду в кабинет моего ищейки. Чеканю шаг и сдерживаю порывы ворваться к лживой твари и свернуть её шею.

Я ещё вчера не поверил в сердечный приступ Анхелики, но Таня действительно перепугалась. И лечила. Сначала земными способами — делала массаж сердца, а после и магию вливала на глазах у публики. Когда женщина задышала, потребовала незамедлительно отвезти её в лекарское крыло. Там ещё продолжила лечить. И только когда Анхелика очнулась, Таня успокоилась.

— Что стряслось, Ваше Величество? — спрашивает Гильермо, заходя вслед за мной. Чувствует оборотень, что сейчас я не настроен к фамильярности. Не после этой чёртовой бумажки. Передаю свиток побратиму. Пусть изучит, пока мы дождёмся его отцов и Тани. Пусть подготовится к тому, что я прорежу грядку его семейки.

— Это какая-то нелепица, — вскидывает голову ищейка. — Я лично видел, как она лечила. И стариков с гнойными язвами, и женщин с ожогами. Даже лошадей лечила. Всю себя отдавала. Да чего уж там, умирала даже несколько раз!

— Это ложь, Гильермо! — перебиваю я и морщусь от вспыхнувшей звериной злости побратима. Понимаю, что Гиль неправильно истолковал меня, и, сдерживая собственную ярость, объясняю: — Всё, что написано в докладной, — ложь. Включи голову и подумай, кто именно распространяет эту гнусность.

Пересекая кабинет, я оставляю мужчину размышлять и занимаю хозяйский стол. Гильермо не перечит, хотя надо бы нам выстроить границы и иерархию, дабы в нашей семье не было недомолвок. И я готов принять его главным, старшим мужем в нашей семье. Просто потому, что не хочу повторить ошибки собственных родителей.

Через несколько недолгих минут комнату заполняют остальные мужчины семейства Гонзо. Переглядываются с сыном, располагаются удобнее. Ждут. В самый последний момент заглядывает Лео, и Гильермо требует его тоже остаться.

— Ваше Величество… — оборотень возвращает свиток на стол и занимает одно из кресел. — Если позволите, я бы хотел разобраться со своей семьёй сам.

— Нет, — припечатываю я и выдерживаю тяжёлый взгляд побратима. — Радуйся, что я не вынес этот разговор на суд общественности и не вызвал твоих отцов в тронный зал. Там бы я не стал подбирать слова и смягчать наказание. Но так как с сегодняшнего дня это и моя семья тоже, мы поговорим здесь и сейчас.

— О чём поговорим, Ваше Величество? — хмурится Севериан, бросая встревоженный взгляд на сына.

— Узнаете. Дождёмся нашу жену, — отмахиваюсь и постукиваю по столешнице.

Пока Тани нет, выстраиваю этот разговор в голове. Так, как привык это делать все эти годы. Полностью уверен, Татьяна, так же как и Гильермо, сразу же поймёт, откуда ноги растут. Сначала спрошу её. При свидетелях и замешанных в инциденте лицах. А потом начну нести своё возмездие во имя жены.

Только, как и всегда бывает с Таней, всё идёт наперекосяк. Собственно, этого бы следовало ожидать, будь я не ослеплён яростью и гневом на чужих людей. Выстроенные планы моя любимая жрица разрушает и переворачивает с ног на голову.

Как только жена слышит гнусные обвинения в свою сторону, сразу же замыкается. Вздёргивает выше голову, ловя мой спокойный и тёплый взгляд. А после из неё вырывается свет, окутывая женщину. И она с яркой вспышкой исчезает.

Я даже забываю о чёртовых сплетнях. Подрываюсь, отшвыривая кресло. Огибаю стол и тупо таращусь на пустое место, где до этого секундой назад стояла моя Пресветлая жена.

— Где она?! — рычу, смотря на Гильермо.

— Да уж, Алард, — потирает шею оборотень. — Сначала разберемся с одной проблемой, потом уже с другой.

— Ты прав, — сохранив остатки терпения, разворачиваюсь к изумлённым мужчинам.

— Уверен, это какое-то недоразумение, — начинает Севериан на правах старшего мужа Анхелики.

— Недоразумение — это когда в письме опечатка! — рявкаю я, тряся пергаментом. — А это гнусная ложь. Анхелика намеренно испортила репутацию Верховной. Сознательно и подло. Вам есть что ответить?

Меня прерывают открывшаяся дверь и появившаяся в проёме довольно бодрая мордашка лживой твари, зовущей себя матерью. Анхелика удивлённо замирает, не ожидала увидеть? Ну что ж. Ты вовремя.

— Заходите, Анхелика, — нарочито спокойно приглашаю женщину. Взглядом предупреждая даму не совершать больше ошибок.

Маркиза неуверенно пересекает комнату и останавливается возле сидящих мужей. Севериан перехватывает жену под локоть, сжимает до боли и, посадив в кресло, нависает. Он грозно и с рычаниями вопрошает, что за обвинения ему сейчас приходится выслушивать от короля дружественной страны, то бишь меня.

— Я вам пыталась открыть глаза, но вы меня не слушали. Никто не слушал! — в который раз наигранно всплескивает руками женщина и нагло лжёт. — Я всего лишь…

— Всего лишь пытались выставить Татьяну высокомерной тварью, — перебиваю, устав слушать стенания желчной дамы. — А теперь скажите мне, маркиза, — понижаю голос и шагаю ближе. Почти нависаю, и свекровь моей любимой бледнеет. — Что вам это дало? Удовольствие? Мелкое, жалкое торжество? Или вы просто не вынесли, что кто-то может быть достойнее вас?

Молчание затягивается. Анхелика ничего не говорит, лишь судорожно втягивает воздух через сжатые зубы.

— Я терплю многое, но подлость, что разрушает жизнь моих людей, — никогда. И мне придётся напомнить, кому именно вы перешли дорогу, Анхелика.

— Ваше Величество, это… — неуверенно дребезжит женщина, почуяв опасность.

— Хватит оправданий, маркиза, — мой голос становится ещё на полтона тише, зловещее. Немногие знают, что чем тише и спокойнее я становлюсь, тем опаснее бываю. — Запомните, Анхелика. Татьяна — моя жена. Каждая рана, что вы нанесёте ей, станет вашей погибелью. Я не прощаю обид, нанесённых моей семье.

— Ваше Величество, — в повисшей тишине голос Севериана звучит почти безжизненно-мрачно. — Если позволите, я поговорю с женой и выясню, как она подставила Таню.