Дар Демона. Том 1 и Том 2 (СИ) - Веден

Должно быть, они не ожидали от него такой подлости — воспользоваться сталью вместо магии. Недоумевающие и растерянные лица. Конечно, эльфы пришли вооруженными. Конечно, кто-то из них сейчас заметался, не зная, не лучше ли забыть о магии и переключиться на простой бой. Что ж, когда враг растерян, убивать всегда легче.

Арон успел избавиться еще от четверых противников, когда спину — как раз между лопатками — пронзила резкая боль, а сила удара бросила его на землю. В падении Арон обернулся, чувствуя, как глаза заволакивает пеленой боли, но еще успел увидеть человека, стоящего на краю поляны и опускающего руку. Седой, высокий, с крупными чертами лица. Незнакомый. Человек, не эльф. Арон задержал взгляд на долю мгновения, запечатлевая в памяти лицо нового врага.

Лицо своего убийцы?

Магу не требовалось видеть наконечник копья, пробившего тело насквозь, чтобы понять, как это получилось. Селин. Он прекрасно помнил энергию оружия, пульсацию живого металла. Его копье, месяц назад убившее некроманта, было подобным. На мгновение мелькнула дикая мысль, будто это — то же самое. Но нет. Нет, конечно. Просто похоже.

Арон попытался подняться на одной руке, второй вцепился в наконечник. Вырвать селин из тела, как ядовитую занозу, и восстановиться. Он маг, он…

Удар по затылку прервал движение. Потом пришла темнота.

Том 2

Глава 38

Сквозь темноту постепенно пробились звуки. Голоса людей и не-людей.

— Копье закреплено, мастер, — с почтением проговорил первый. Вероятно, человек, имперец со степных окраин или септ, как все южане растягивающий гласные.

— Колья? — Второй голос прозвучал сухо, отрывисто, с интонацией человека, привыкшего отдавать приказы. Голос еще не старческий, но принадлежащий мужчине, давно перешагнувшему порог зрелости.

— Вбиты до основания, Светлейший, — отозвался третий присутствующий. Специфический перелив интонации выдал в нем эльфа.

— Кто отправился за зверенышем? — Обладатель второго голоса, судя по изменившемуся звуку, наклонился к Арону ближе.

— Юниш и Нирас, Светлейший, — отозвался эльф.

Арону казалось, будто он парит в пустоте, при полном отсутствии света и телесных ощущений. Единственной связью с реальностью являлся слух, поскольку ни зрение, ни осязание, ни другие чувства возвращаться не спешили. Оставалось только вслушиваться в чужой разговор.

Очевидно, и копье, и колья, и звереныши предназначались ему. Цель первого и второго северянин еще мог понять, но третье вызывало недоумение. Его заманили в ловушку, собираясь убить. Для смерти мага требуется только оружие из селина, правильная последовательность действий, время и терпение. По крайней мере, для уничтожения некроманта ему этого хватило. Или Тонгила собирались убивать иначе? И еще Светлейший… Так традиционно называли верховных жрецов благих богов.

Арон попытался дотянуться до эррэ, забрать хоть немного Силы, чтобы для начала вернуть власть над телом. Но его эррэ оказалось дырявым бурдюком, куда Темный Дар напрасно пытался набрать энергию. Арону даже почудилось, будто он ощутил отчаяние магической сути, словно бы Дар являлся отдельной, почти разумной личностью, впервые осознавшей свою смертность.

Должно быть, именно так действует оружие из селина — не только разрушает щиты и ранит тело, но и повреждает эррэ.

— Неприятная задержка! — Второй между тем отодвинулся и продолжал тоном наставника, спрашивающего урок: — Каков общий вывод из нашей ситуации, Марвил?

— Не полагаться только на селин при охоте на мага, — ответил первый голос. — Если дело дойдет до прямого противостояния, приберечь главные силы и постараться нанести смертельный удар, находясь на безопасном расстоянии, желательно из засады.

— Все верно, Марвил, — благожелательно согласился второй. — Но без чего охота обречена на неудачу? О чем следует позаботиться в первую очередь?

— Выяснить слабости в защите мага, мастер, — моментально ответил южанин. — Выманить его из норы и ослабить, насколько возможно, прежде чем допустить открытое столкновение… Вы мудро придержали сведения, мастер, которые получили от полукровки, пока не наступило идеальное время.

От полукровки… Неужели Мэа-таэль? Арон полагал, что связываться с эльфами Мэа-таэль не стал бы, но тот вполне мог взять в союзники людей, а уже те — договориться с остроухими.

— Именно так, — отозвался второй тоном человека, давно привыкшего к лести. — Солнцеликая Гита не дает благословения глупцам, рвущимся в открытый бой во имя наивных сантиментов, будь то праведная месть или что-то иное. Не забывай этого, Марвил, и меньше слушай разговоры младших жрецов. Мало кто из них с такими взглядами доживет до второго посвящения.

Значит, верховный жрец Гиты. Арон мысленно поморщился. Неудивительно, после Радоги-то.

— Да, мастер, — согласился первый и, поколебавшись, добавил: — Когда мы закончим с Тонгилом, можно мне забрать его меч?

— Понравилась игрушка? — усмехнулся жрец. — Нет, Марвил, я вложил в тебя слишком много сил, чтобы позволить растратить жизнь на простое мародерство.

— Мастер, — удивился Марвил, — разве после смерти мага чары на мече не должны исчезнуть?

— Эх, Марвил, Марвил, как все же недостает тебе знаний по теории магии! Чары исчезнут, а как насчет предсмертного проклятия? Да еще от Темного? Тебя, Эсти, это тоже касается. Если принесешь в долину вместе с сумкой Тонгила, которую ты так незаметно спрятал, серый туман или, того хуже, оборотную тварь, князь на меня обидится. Тебе, впрочем, к тому времени уже будет все равно.

— Светлейший, я… — Эльф замолчал, а потом виновато произнес: — Я не знал.

— Положи, где взял, — подчеркнуто доброжелательно велел жрец. Послышался шорох одежды и звяканье металла, смягченное тканью; потом раздался виноватый голос эльфа:

— Вот. Больше ничего нет, Светлейший. Простите.

Предсмертное проклятие. Мысль несла определенную притягательность. Если смерти не избежать, но есть возможность дотянуться до убийц уже из могилы, Арон не отказался бы ее использовать.

Страха при мысли о собственной гибели не было. Много раз он готовился к встрече с Серой Госпожой, но она откладывала свидание. Мысль о смерти воспринималась с отстраненным спокойствием и даже любопытством. Куда он попадет? Во владения Многоликого, избравшего мага Тонгила своим любимцем? Или бог, признав самозванца, отправит Арона в Серый Мир?

Северянин попытался вспомнить все, что слышал об умирающих магах. Будь он Светлым, мог бы попытаться благословить сына. Но у Темных, насколько человек знал, срабатывали только проклятия.

Стоило подумать об Альмаре, и спокойствие улетучилось. Умереть и оставить ребенка на произвол судьбы? Возможно, Мэа-таэль не тронет его сына, но как поступят сообщники полуэльфа? После смерти Тонгила заложник его крови им не будет нужен. Убьют? Скорее всего, убьют. Арон давно не верил в доброту людей.

Значит, он должен выжить. Любым способом. Любой ценой. Выжить. Вот только как?

— Мастер, разрешите спросить? — между тем поменял тему разговора Марвил. — Теперь, когда мы знаем, где Тонгил держит Существо, что вы планируете делать?

— Вернуть, — уверенно ответил жрец. — А потом использовать, как мы изначально планировали.

Использовать… Арон мысленно усмехнулся, представив, как изо рта Существа свисает изломанной куклой тело Светлейшего. Приятная мысль. И, пожалуй, он мог сделать еще кое-что, полезное для «мести из могилы» и доброе для одного конкретного человека, о котором практически забыл. Он мог освободить Ниссу.

Ошейники в империи Террун не были просто знаком раба, как в других государствах. Ошейник — тонкая металлическая пластина — запечатывался магией, сплетением Темной и Светлой Силы, и именно он гарантировал, что никто не сможет продавать рабов в обход императорских законов и налогов. Гарантировал, что раб никогда не сбежит от хозяина. И только хозяин мог снять ошейник, решив даровать вольную.