Маски сброшены (СИ) - Властная Ирина

Без колебаний и стеснения я ответила на этот поцелуй. Эмоции, так долго копившееся, нашли выход, и наши губы сталкивались в стремлении доказать свою правоту и силу чувств, до головокружения, до потери контроля… Его руки на моих обнажённых плеча, мои – запутавшиеся в его белоснежном шёлке волос… Мы сливались в поцелуе, который лишь разжигал желание, и сдерживаться никто не собирался.

Моя рука проворно скользнула в ворот рубашки, и стон удовольствия от прикосновения к горячей коже Рана я сдержать была не в силах. Черноту глаз, в которых и вовсе не осталось ничего от яркой зелени, полностью затопило безумное желание и, не раздумывая, Тшерийский подхватил меня на руки, не переставая осыпать моё лицо поцелуями…

– Моя, только моя, – исступлённо шептал вконец обезумевший Доэран, бережно опуская меня на кровать.

Мне было не до разговоров, я старательно боролась с его застёжками на камзоле, в стремлении добраться до желанного мужчины… моя сила, покорно подчинясь моим мыслям, засеребрила мои пальцы, и от застёжек осталось лишь одно воспоминание… В нетерпении сорвала камзол, следом полетела и белоснежная рубашка, больше я ничего не успела, потому что, недовольно рыкнув, мужчина принялся восстанавливать справедливость, и к его одежде, разлетевшейся по спальне, добавилось моё платье и нательная сорочка, и вовсе павшая смертью храбрых в нетерпеливых руках Тшерийского.

Срывающееся дыхание, жар обнажённых тел, жадные руки, не пропускающие ни одного кусочка кожи, обжигающие беспорядочные поцелуи, нетерпеливые стоны, рваные признания… мимолётная боль и океан блаженства, в котором я тонула всё глубже с каждым движением Рана. Одно дыхание на двоих, одни чувства, одни мысли… сейчас не существовало ни меня, ни его… существовали лишь мы, слившиеся в одно целое.

Удовольствие, пульсирующее внутри, всё нарастало и нарастало, лишая всех мыслей, заставляя забыть обо всех проблемах и оставляя лишь кристально чистое блаженство, растекающееся сладкой патокой по венам и вырвавшееся не только криком наслаждения, но и серебристым потоком родовой силы Эйшар, окутавшим вспыхнувшего на пике удовольствия Рана. Ало-серебристый кокон бушующих стихий укрыл нас магическим пологом, внутри которого развеивались все страхи и сомнения, внутри которого жила любовь.

– Люблю… – шептал Доэран, баюкая меня в своей нежности.

– Люблю… – едва слышно пробормотала в ответ, согретая его дыханием.

Глава 31

Герцог Доэран Нортхэрд.

Доэран с непередаваемой нежностью во взгляде ласково перебирал тёмные прядки волос своей элинель, своей единственной, до сих пор не веря своему счастью и не в силах оторваться от своей Ри. Ему хотелось постоянно касаться её, слышать её голос, любоваться её взглядом, и тем светом, который излучали её глаза… а ведь он едва не испортил всё это, едва не лишился Аэриты, по своей глупости, из-за своей гордости…

Теперь эта удивительная девушка лежит в его объятиях, как он и мечтал когда-то. Только он планировал сделать всё по-другому в их первый раз, нежно и трепетно, чтобы тело любимой плавилось в его руках от ласк, но ничего, он ещё не раз сорвёт стоны удовольствия с её губ.

Как же вовремя он вспомнил слова болотного обольстителя: «Умерь своё пламя, один из рода Тшерийских, ты получишь больше, чем надеешься, если обуздаешь свой нрав». И как же ему сложно было сдержать ярость внутреннего демона, жаждущего уничтожить Тэйрина, посмевшего претендовать на его элинель; каких неимоверных усилий ему стоило сдержаться в краткой беседе со своей матерью, холодно информируя о её излишней чрезмерной заботе, в которой он не нуждался и о которой он не просил; и самым сложным было признаться Аэрите на глазах у всех, понимая, что гордая глава рода Эйшар может в равной степени, как принять его чувства, так и оттолкнуть… и в глубине души он боялся этого, потому что чувствовал свою вину, но всегда находил себе оправдание, оттягивая признание об этом проклятом предсказание и страшась реакции Аэриты.

Для него, пережившего уже один прилюдный отказ, глубоко ранивший не только его самолюбие и гордость, но и задевший сердце, вступить во второй раз на этот же путь было неимоверно сложно. Да, его элинель не оттолкнула его, но и в ответных чувствах не призналась, лишь её магия выдала то, что так тщательно хранила её хозяйка у себя в душе.

Доэран задержал дыхание, аккуратно накидывая на любимую одеяло, а следом слабенький щит, чтобы никакой шум не потревожил сладкий сон его единственной, и чтобы не потревожить магические потоки, ровными потоками силами, колеблющиеся по всему помещению…

Тшерийский замер. Ещё раз внимательно осмотрел комнату, а потом аккуратно протянул руку к ближайшему, чувствуя, как магия струится сквозь пальцы, ощущая мощь мировых потоков… предсказание ушастых всё же оказалось правдой – его древняя кровь пела внутри, и он получил возможность управлять потоками магии, в его руках теперь оказалась невиданная ранее мощь.

Аэрита… Бездна! Она догадалась, как пробудить его способности древней крови… Раздирающей душу молнией пронеслась мысль, что Ри специально подарила ему свою страсть, в первый и последний раз… королевский подарок – её любовь и возможности древней крови… который может быть прощальным.

Хищная улыбка расцвела на мужском лице. Аэрита может думать всё, что ей заблагорассудиться, но элинель – это не просто красивое название, это истинная связь влюблённых сердец, и очень скоро его упрямая Эйшар это поймёт.

Дверь бесшумно приоткрылась, окутанная серебристым заклинанием, и едва Тшерийский успел вскинуть руку с атакующим заклинанием, как из гостиной раздалось жуткое шипение, причём шипели голосом лорда Родерика Эйшар:

– Сюда иди, ваша светлость…

Быстро развеяв заклинание, Тшерийский также быстро попытался принять более или менее подобающий вид, но Хранитель рода Эйшар проявлял крайнюю степень нетерпения.

– Ради меня причёсываться не стоит, я очаровываться тобой не собираюсь, – изморозью стелился голос лорда Родерика.

Удивляясь самому себе, то есть тому факту, что позволил кому-то командовать собой, племянник Императора Шеридара, бесшумной тенью скользнул за дверь и плотно прикрыв её, предстал пред бушующей грозой призрачный взгляд Хранителя рода Эйшар.

Лорд Эйшар сиял раздражением, злостью и осуждением. Тшерийский даже рот не успел открыть, как на него обрушился гнев защитника не только жизни главы рода Эйшар, но и её добродетели.

– Вы представитель древнего рода Тшерийских! У вас с молоком матери должны были впитаться такие понятия, как честь, достоинство и хоть какие-то отголоски моральных принципов! Как вам только хватило наглости воспользоваться доверчивостью моей девочки и лишить её добродетели и невинности! Вы в своём уме?! Аэрита – глава рода Эйшар и это можно считать прямым оскорблением всему роду! Или вы думаете, что некому вступиться за неё и призвать к ответу за ваш низкий поступок? У неё есть я, Тшерийский, и поверьте, у меня хватит сил и фантазии, чтобы вы понесли наказание, соизмеримое вашему проступку! – угрозой и возмущением был пропитан не только голос призрачной сущности, но и всё пространство вокруг Хранителя, его голос разносился далёким громом, предвестником грядущей бури, но всё же своё негодование он старался высказывать тихо, чтобы не потревожить ту, чью честь он так яро отстаивал.

Тшерийский пытался было что-то возразить, но в потоке справедливого гнева, его слова не были услышаны, а после он и вовсе отбросил эту безнадёжную идею, и просто ждал, кто выдохнется Хранитель.

– Я хоть сейчас готов принести брачные клятвы, лорд Эйшар, не за мной дело стало…

– Слушай ты, Тшерийский, – в одно мгновение оказался Хранитель нос к носу с беловолосым демоном, – это так благородно, сначала создать такую ситуацию, а потом протянуть руку помощи!

– Аэрита моя элинель, вся моя сущность стремится к ней! Я не понимаю, о чём спор, если нас связывает не только договор, но и любовь! Наш союз дело решённое! – бесстрашно рычал в ответ Тшерийский, не уступая по накалу страстей первому герцогу некогда независимого герцогства Эйшар.