Плач феникса (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

— Но даже такая жертва не остановила бы расползание порождённой мной Бездны. Она постоянно искала новый путь и обязательно бы его нашла. Тогда мы собрали последние силы и наложили барьер на сам Хиздесерим. Для его поддержания нам понадобилась вся энергия, которую мы могли пропускать через себя. Чтобы сделать это, мы впали в вечный сон в усыпальнице, построенной в домене Павелена. Пока трое находились на границе реальности и черпали силы из Эола, четвёртый направлял поток и следил за целостностью барьера. Каждые полторы тысячи лет один из нас просыпался, а другой занимал его место. Пожиратель миров охранял наш сон, а сильнейшие из слуг — наши домены, ключи от которых по-прежнему оставались у нас. Так длилось четыре с половиной тысячи лет, пока не настала моя очередь бодрствовать.

Новая панорама показалась знакомой. Но я не сразу понял, что вновь очутился в Павелене на вершине пирамидального зиккурата Мёртвого города. Ведь сейчас его обступали не глубокие пески, а цветущие фруктовые сады, а впереди виднелось оживлённое портовое побережье с множеством ходящих на вёслах кораблей. Меж тем, голос Отрёкшегося, льющийся из ниоткуда и отовсюду сразу, продолжал своё повествование.

— Очнулся я не разбуженный моим собратом, а пожираемый собственным творением. Взбесившийся голем к тому моменту уже убил последних представителей нашего рода и пытался проделать то же самое со мной. Лишь потому что я и был тем, кто создал Пожирателя, я смог избежать подобной участи. Моё тело было истерзано и кровоточило, но всё же, зная его слабости и уязвимые места, я смог победить. Сокрушённый мною он потерял стабильность. Его разломанное на куски основание разметало по всему Павелену, как и служащую зубами скорлупу звёздного семени. Часть поглощённых им и хранящихся в его недрах сущностей оказалась на свободе. Те, что ещё сохранились осколками, нашли пристанище в источниках наиболее одарённых людей. Те же, что уже истёрлись в пыль, стали Чёрной печалью, отравившей Мёртвое море и его побережье.

Вдруг чудовищный взрыв сотряс горизонт, буквально разорвав и расшвыряв в разные стороны виднеющийся посреди морской глади конус горы.

— Домен был разрушен, однако храм в недрах горы уцелел. Спрятав там вышедшее из-под контроля сердце Пожирателя, я отправился на континент, чтобы попытаться остановить трагедию. Ведь со смертью моих собратьев выстроенный нами барьер дал трещину, и Бездна вновь рвалась в Эол, остановившись всего лишь в одном шаге от него. Врата в Северных горах уже начали впускать в Павелен скверну. Изменённые её твари рыскали в поисках человеческой плоти, а заполучившие тела людей демоны пробивались к центральной опоре Моста. Я был ранен и слаб, но всё же вновь вступил в бой. Теряя остатки сил, я добрался до места прорыва. И всё, что я смог сделать, так это прикрыть дверь, оставив там небольшую щель. Контролируемая инвазия, ослабляющая общий натиск, и с которой смогут справиться обитатели этого мира. Закрой я дыру полностью, и Бездна начнёт искать другой путь. То было временное решение, пока не найду другого. Но такой возможности мне не дали.

На этот раз пред нами появилась панорама Расколотого острова. Правда, судя по всему, в тот момент он ещё сохранял свою целостность. На зеленеющем травяном море застыли три фигуры, облачённые в белоснежные одеяния. Одна из них была похожа на изящного ангела со сложенными крыльями, другая на огромного рыцаря в сияющих доспехах, а третьим был мальчишка, окружённый полупрозрачным скелетом великана с двумя парами рук и таким же количеством искрящихся копий.

— Смерть своих создателей не могла остаться незамеченной для их верных слуг. Не успел я оправиться от ран и разобраться в том, что же всё-таки отравило сознание Пожирателя, как на меня напали те, кого вы сейчас привыкли звать Тремя. Их атаки были слаженными и яростными, как и обвинения в убийстве моих же собратьев. Дав последний бой на этом острове, мне пришлось отступить в единственное место, где бы меня не нашли — умирающий мир, буквально разваливающийся на части, но сохранивший пока ещё свой домен. Трое побоялись последовать за мной, посчитав, что я уже не вернусь обратно. Но я сумел там выжить, первое время тратя все собираемые силы на то, чтобы продлить агонию этого куска материи, плавающего в пустом и холодном космосе. Там в бессилии я мог лишь наблюдать за тем, как искажается правда, и как всюду начинают проклинать дюжину моих имён.

Показываемые мне и Малеку эпизоды начали сменять друг друга, но на всех них мы видели примерно похожую картину — Трое и, видимо, их союзники сражались и убивали других Первых и простых смертных.

— Малек, ты наверняка помнишь, что сделали Трое, когда возвестили всем о моём грехопадении. Они набросились на моих немногочисленных последователей, обвиняя их в пособничестве. Убивали всех, кто смел им возразить, и захватывали охраняемые ими домены. Они устроили геноцид проживающих там народов только лишь потому, что они почитали меня или моих слуг в качестве своих покровителей. Ценой своей жизни верные мне адепты спасали некоторых из них, открывая проходы в утративший свой домен и ставший неподконтрольным Троим Павелен. Никто не заступился за них, никто не посмел задать правильные вопросы. Ведь тем, кто молча принял рассказанную ими «правду», Трое посулили щедрый дар — возможность самим стать по силе равным богам. Пусть для этого потребуется добровольно заточить себя в одном единственном домене. Большинство согласилось, приняв ключи из рук Троих. Они даже не поняли, что стали цепными псами, охраняющими для них источники силы от их истинного хозяина.

Вновь появившийся перед нами Отрёкшийся смахнул рукой все иллюзии, оставив нас четверых парящими в пустом сером пространстве.

— Оглянись назад, Малек, и скажи, ты всё ещё веришь в их праведный гнев? Зачем мне было убивать моих сородичей, когда настал мой черёд бодрствовать? Не уж-то задумав подобное, я бы не озаботился последствиями? Не обезопасил верных мне слуг? Не забрал бы у своих собратьев ключи от их доменов, чтобы они не попали в руки Троих? Вместо всего этого я почему-то спасал всех вас от нашествия тварей, хлынувших из Бездны.

В окружающей нас мгле начала выстраиваться паутина из полусотни миров, обозначенных полупрозрачными сферами, имеющими какой-то знак или эмблему. Большинство из них были связаны друг с другом перламутровыми нитями. Некоторые только парой, другие же тремя или пятью. И лишь от одной из них переливающиеся паутинки тянулись сразу к 23-м планетам. В том числе к той, что горела ярче прочих и была обозначена символом Звёздного Древа. Родной мир Отрёкшегося, напротив, иных связей с прочими мирами не имел.

— Павелен когда-то стал первым завоёванным нами миром, и из него мы проложили дороги ко всем остальным. Чтобы обезопасить Древо, мы оставили лишь один проход, ведущий в Эол. Пока жив последний из его истинных обитателей, никто иной не сможет войти в него. Однако, убив меня, Трое заполучат ключ, а вместе с ним и доступ к безграничной силе. Сначала я думал, что это и есть причина их предательства. Но пока я скрывался на осколках умирающего мира, у меня было достаточно времени, чтобы подумать и разобраться в произошедшем. Теперь я знаю, что заставило их так поступить.

Сфера с изображением Звёздного Древа начала легонько пульсировать, прогоняя искры по связывающей миры паутине.

— Зов. Несмолкающий с самого своего зарождения. Перед тем, как установить барьер вокруг Хиздесерима и погрузиться в вечный сон, мы вчетвером отправились в Эол, чтобы проверить слова, сказанные мне Тиамасом. И там нам открылась ужасная правда. Звёздное Древо живёт одним лишь стремлением — дотянуться своими отростками до другого такого же, дабы обменяться с ним жизненным кодом и породить потомство. В недрах обеих планет уже зреют гигантские семена, только и ждущие того, чтобы получить недостающую часть этого шифра. Когда это случится, Эол и Хиздесерим разорвёт на части, выпустив их на свободу. Они отправятся на поиски новых миров, населённых разумными существами, которые станут их будущими проводниками для очередной волны размножения. Мы сами проложили им путь в безбрежном космосе, и сами заселили потенциальные для жизни миры. Мы даже расположили на них домены, словно маяки указующие им верное направление. Когда семена упадут на планеты, практически всё живое на них будет обречено. Миллиарды людей погибнут, а те, кто выживут, последуют зову и продолжат цикл. То, что виделось нам величайшим из чудес вселенной — на деле оказалось лишь паразитической формой жизни, разрушающей целые миры. Создав барьер и сдерживая Бездну, мы помешали этому замыслу. И тогда Древо нашло себе новых проводников своей воли, разочаровавшись в старых. Мой брат Эхо когда-то был готов пожертвовать собой ради исполнения веления этих звёздных скитальцев. Превратившись с моей помощью в Пожирателя, он каким-то образом сохранил эту часть своей памяти. И именно через неё голем получил приказ атаковать своих создателей, мешающих его великой миссии.