( Не) Счастливый случай (СИ) - Марика Ани

Я говорю о единстве, о том, что вера — это не только обряды, но и поступки. И чем дальше льётся мой голос, тем больше я откровенно импровизирую. Словно слова сами вылетают из меня. Словно сама Богиня через меня общается с народом.

— … Если мы будем верны себе и друг другу, — произношу в завершении, — Наит услышит нас.

В этот миг небо над площадью и храмом стремительно темнеет, хотя солнце ещё в зените. Тишина сгущается, и народ вскидывает голову к небу. Как и сидящие в каретах и на лощадях короли вместе со свитой.

На самой верхушке центрального шпиля разгорается серебряный свет. Мягкий, лунный. С каждым ударом сердца он разрастается, слепит смертных и обретает силуэт женщины из чистого света, парящий над шпилем. Её волосы развеваются, будто волны, глаза сияют, как грозовые молнии.

Теперь лучи этого света идут от самой женщины и касаются каждого стоящего на площади. Некоторые, особо впечатлительные, падают на колени, кто-то плачет, другие шепчут имя Богини. Но никто не смеет отвернуться. Словно заворожённые они смотрят на сверкающую женщину.

— Благословляю этот дом — разносится со вспышкой молнии голос Наит. И, кажется, во всех уголках мира слышат её. — Отныне храм — ваша крепость. Переступая порог, помните: в нём нет места лжи и предательству.

С новой яркой вспышкой свет разлетается по небосводу искрами и опадает на головы присутствующих серебряной пыльцой. Солнце вновь ярко светит, озаряя этот день.

Ловлю себя на мысли, что всё это недолгое представление не дышала. Кошусь на мужей, стоящих за спиной. Они тоже выглядят оглушёнными.

Опускаю глаза на толпу. Они смотрят на меня как на чудо, с выпученными глазами. Аж в дрожь бросает.

Секунды превращаются в минуты. Я не знаю, что нужно говорить после такого эффектного выступления бессмертной сущности. Набираю в лёгкие кислород и вздрагиваю.

Вся площадь перед храмом взрывается звуками. Робкое перешёптывание перерастает в гул, а потом в аплодисменты, крики радости и ликующий рёв. Люди обнимают друг друга, снимают шляпы и опускают головы. Особо впечатлительные плачут и возводят к небу руки. Словом, равнодушных нет.

Музыка гремит по площади — трубачи на башнях храма играют торжественный гимн. Прямо под открытым небом начинаются импровизированные танцы.

Я смотрю на это всё действие с радостной улыбкой. Покачнувшись, прижимаюсь к тёплой груди Леонеля. Муж обнимает со спины, даруя поддержку.

Вся столица подхватывает торжество. На центральной площади появляются лотки с горячими лепёшками, открываются лавки со всевозможной выпечкой и закусками. Жонглёры, фокусники, менестрели заполоняют мостовую. По каменным улицам движется процессия с цветами и лентами.

Когда первый шок и взрыв эмоций проходят, а толпа постепенно расходится, чтобы продолжить веселье с бесплатными угощениями, к крыльцу двигается процессия правителей из соседних королевств. Первым поднимается высокий седовласый монарх.

— Король Орианны. Эльвер Третий, — подсказывает Даркрай. Он не знает, что я имена всех венценосных особ заучивала вчера. Орианна у нас — это королевство нагов. Только этот товарищ без хвоста. Похоже, имеет вторую человеческую форму. Уже хорошо. Не знаю, как бы я отреагировала на хвост.

За ним идут эльф из Квиллен’Дора и оборотень из Располя. Замыкает процессию драконий правитель. И вот он широко улыбается и нагло подмигивает. Ничего не осталось от того степенного мужчины, с которым я познакомилась пару месяцев назад.

— Добро пожаловать, Ваши Величества, — здороваюсь первой, нацепив деловую полуулыбку.

— Верховная, — склоняет уважительно голову Эльвер Третий. — Я был свидетелем многих знамений, но это событие непременно останется в летописях.

— Да, Богиня умеет эффектно появляться, — соглашаюсь я.

— Думаю, в этом храме теперь будут молиться даже те, кто прежде не склонял колен, — хмыкает подошедший эльф. Совсем молодой и улыбчивый. — Очень рад познакомиться лично, Пресветлая.

— И я, Ваше Величество.

Правители вместе с моими мужьями пропадают в стенах храма. А я чуток расслабляюсь и улыбаюсь идущим ко мне трём наставникам-дроу.

— Здравствуй, Светлая. Я знал, ты далеко пойдёшь, — хмыкает Самаэль.

— Не думали сменить место работы? — спрашиваю, пожимая руку и приветствуя остальных.

— Дроу на людских землях? Не стоит искушать судьбу, Верховная, — хмыкает Кадриэль.

— Рассказывай, — Иллириэль подхватывает под руку и заводит вслед за ушедшими. — Чему научилась за эти месяцы? Не растеряла наши наставления?

— Ничему, — вздыхаю тяжко. — Некогда было учиться. Личную жизнь налаживала и с роднёй отношения выясняла.

Смотрю на четверых невероятных мужчин, что сейчас стоят возле алтаря в компании правителей соседних стран. Вспоминаю все дороги, по которым носила меня судьба. Опасности, в которые я попадала. Смехотворные и страшные случайности. И понимаю: ничего случайного не было.

Говорят, у каждого человека есть своя нить судьбы, ведущая туда, где ждёт счастье. Я думала, что потеряла свою нить, когда по нелепым обстоятельствам попала сюда. Думала, что все эти странные события — лишь несчастливый случай, не имеющий смысла. Но каждый мой шаг, принятые мной решения, каждый риск вели меня к ним. К этим мужчинам. К этому мигу. И только теперь я понимаю: всё, что случилось, — это не ошибка. А самый счастливый случай в моей жизни.

— Якоря нашла, остальное успеется, — мудро изрекает дроу, вырывая меня из собственных мыслей.

Качнув головой, возвращаю взгляд на познавшего дзен Самаэля.

— Я нашла любовь, — тихо отвечаю и, оставив наставников, иду к моим мужьям.

Эпилог

— Где эта женщина, зовущая себя женой?! — слышу гневный окрик Аларда где-то за стенами гостиной. — И никто из вас не сумел её остановить?!

Прячу улыбку и наглаживаю беременный живот. Сейчас ворвётся некогда спокойный мужчина, превратившийся за последние девять месяцев в жутко нервного типа. Рычать будет. Напоминать о том, что я беременна его дочерью и не должна подвергать себя риску. Вообще должна передвигаться исключительно на его руках. На крайний случай — на руках его побратимов.

Алард оказался тем ещё безумным «папочкой». Правда, чтобы получить официальный статус «папочки» пришлось ждать три года.

— Ты летала на Тёмный остров! — врывается всколоченный король в гостиную и летит в мою сторону разгневанной горой.

— И уже вернулась, — улыбаюсь и ойкаю. Запрещённый приём, но я им нагло пользуюсь.

Алард замирает в шаге от меня. Тут же переводит взгляд на раздувшийся живот и, сменив гнев на милость, присаживается на корточки. Укладывает ладони поверх моих, чувствует слабый отклик и улыбается.

— Я здесь, Аниэль, — даже голос у него сейчас меняется. Становится мягким, ласковым, урчащим.

Это он с дочерью общается. Ритуалы у нас. Наша девочка будто чувствует его присутствие, начинает активно пинать мой мочевой пузырь. От радости, не иначе.

— Что же будет, когда она на свет появится? — хмыкает Гиль, прислонившись к дверному косяку. — Окончательно потеряем сурового правителя.

— Я не понял, ты Таню ругать будешь или нет? — вопрошает Даркрай, заходя следом за остальными.

— В спальне всю ночь буду ругать, — хмыкает Алард. — Зачем летала на Мордран?

— Хотела вылечить жену Аштара от вампиризма, — пожимаю плечами.

— Ну, судя по моей слабости, успешно, — бурчит он.

— Да. Пришлось вытянуть из вас часть магических сил. В общем, думаю, можно снимать барьер. Тёмные владыки теперь совершенно точно никогда не нарушат установленные законы.

Мужчины переглядываются. Глаза закатывают, но ничего не говорят. Алард помогает подняться, и мы выходим во внутренний двор храмового комплекса. Небольшая часть сада огорожена живой изгородью, сюда доступ есть только с жилой части крыла. То есть наша личная часть дворика.

— Савьен и Каэль ещё не вернулись? — высматривает сыновей Гильермо.

— Ты же их знаешь. Пока не наиграются, не успокоятся.