Эхо 13 Забытый Род. Трилогия (СИ) - Родович Арон

После каждого такого «скачка» установка глохла. Нужны были минуты, чтобы накопить заряд заново: три, четыре, пять. А для серьёзных грузов вроде нефти или оборудования это превращалось в издевательство. Хоть тонну перекачивай — затраты на поддержание одного такого комплекса выходили дороже, чем вся работа танкеров или железных дорог.

Мы пытались найти формулу, по которой сложная система вернулась бы именно в том же виде, в каком её разобрали. Но ответа так и не нашли. И проект тихо похоронили.

А теперь я шёл к арке, которая работала. Настоящей. Сияющей, словно издевательство над теми годами, что мой мир потратил впустую.

Кирилл Евгеньевич довёл нас до массивной двери и, задержавшись на секунду, повернулся к нам:

— Впервые телепортируетесь?

Мы дружно кивнули. И выглядело это забавно: трое аристократов — я, Милена и Ольга — синхронно, как дети, которым задали вопрос в классе.

Красиво, конечно. Бароны и невесты, а ведём себя так, будто на аттракцион идём, — усмехнулся я про себя.

Кирилл Евгеньевич едва заметно улыбнулся и продолжил:

— Тогда предупреждаю сразу. Первые телепортации проходят не всегда гладко. Может быть тошнота, лёгкая боль в голове, шаткость в ногах. Обычно это длится не больше пары минут. В Москве вас встречает императорская гвардия, и там же будут лекари. Они снимут все симптомы сразу, чтобы вы чувствовали себя в норме.

Он сделал лёгкую паузу, а потом добавил уже почти между делом:

— Ну а я с вами прощаюсь. После этой двери вас встретит… — он чуть прищурился, подбирая слово, — менеджер по телепортации.

Я не удержался и усмехнулся.

Менеджер по телепортации. Отлично. Почему не «порталист» или «оператор арки»? Нет, именно менеджер. Как клининг-менеджер, который на самом деле уборщица. Красиво звучит, а суть та же.

— Он всё знает, — спокойно продолжил Кирилл. — По его команде вы просто делаете шаг в арку. И закончив этот шаг — уже оказываетесь в Москве.

Я поблагодарил Кирилла Евгеньевича за коридор ещё раз. Он кивнул и добавил, что если мы решим остаться в Москве под протекцией Императора на сутки, то канцелярия в Красноярске будет немедленно уведомлена. И завтра, как и сегодня, нас встретят, проведут и откроют новый коридор обратно.

Я кивал, отвечал, как положено. Но если честно — меня это уже мало волновало. Всё, что касалось обратной дороги, заботы о графике или расписаниях, казалось второстепенным.

Я снова поблагодарил — и сам чувствовал себя мальчишкой, которому хочется поскорее вбежать за ту самую дверь. Увидеть. Потрогать. Понять, как это работает.

Кирилл Евгеньевич говорил дольше, чем нужно было. Я это видел. Он растягивал каждую фразу, каждый акцент, словно нарочно испытывал моё терпение. Он ведь прекрасно понимал: я хочу лишь одного — попасть внутрь. Увидеть телепортационную арку своими глазами.

И это было справедливо. Телепортация — удовольствие не из дешёвых. Многие могли прожить жизнь и так ни разу и не пройти через арку.

А у меня момент настал сейчас.

Я всё ждал — ну как же он выглядит?

В интернете я не нашёл ни одной фотографии, ни даже намёка. Секретность тотальная. Всё на уровне слухов и догадок.

Я предполагал, что в каждой стране этого мира телепортационные арки могут выглядеть по-разному.

В одном государстве — древняя каменная арка, исписанная рунами, будто из легенд.

В другом — и вовсе чёрный провал в земле: шагнул в темноту, и тебя вырывает в другой конец страны.

Где-то, возможно, это целый техно-магический узел — сплав машин и Эхо, современный комплекс, больше похожий на научный центр.

Но нигде, ни про одну страну достоверной информации нет.

Будто намеренно стерли все изображения, все описания.

Я знал только одно: существуют особые точки телепортации между державами. Они считаются нейтральными зонами. Там разрешено пересекаться всем — без войны, без ловушек, без нападений. По крайней мере, так пишут.

Хотя я был уверен: это «без войны» условно. Если когда-нибудь начнутся настоящие боевые действия, такие порталы будут либо взяты под усиленную охрану, либо разрушены первыми.

И мне было нестерпимо интересно.

Будет ли это синий портал — как в старых играх, которые я помнил наизусть?

Или красный, с полыхающими молниями и вихрями энергии?

А может, миниатюрная чёрная дыра?

Я даже усмехнулся про себя: именно с чёрной дырой у меня когда-то впервые включился мой «сверханализ». Тогда, в лаборатории, мы создали крошечную. И я понял, что могу мыслить в десятки раз быстрее. Если бы не успел остановить процесс, Землю могло просто не стать — дыра расширялась и пожирала материю без разбора. Но я рассчитал вовремя. Остановил. В той жизни я был героем, пусть об этом никто так и не узнал.

А может, портал здесь окажется вовсе не таким.

Простая дверь: открыл в Красноярске — закрыл уже в Москве.

Или рябь воды, переливающаяся всеми цветами радуги.

Или зеркало — кривое, переломленное, в котором отражение не совпадает с реальностью, а показывает ту самую другую сторону.

Или как в той книге про мальчика с молнией на лбу: прыгнуть в камин, разбежаться и пройти сквозь стену.

Мысли мелькали одна за другой. Я шёл — и чувствовал, что вот-вот увижу.

Я бросил взгляд на своих невест. Милена и Ольга, будто чувствуя ту же дрожь момента, шагнули ближе и взяли меня под руки.

Двери впереди были настолько массивные, что мы могли пройти вместе — втроём, плечом к плечу.

Я сделал вдох, и мы двинулись.

Первый шаг отозвался в груди тяжёлым трепетом.

Двери начали распахиваться. Медленно, величественно, будто сама Империя раздвигала для нас границы.

Изнутри хлынул свет.

Я невольно усмехнулся:

Ну да. Конечно. Свет. Настолько банально. Прямо как в кино: открыл дверь — и сияние заливает всё вокруг.

Двери раскрывались шире.

И я понял: вот сейчас мы увидим.

Глава 14

Свет ударил так сильно, что пришлось на миг зажмуриться. Веки не спасали — белизна прожигала насквозь, словно сама арка распахнулась и выплеснула в зал сияние иного мира. Всё выглядело именно так, как я себе и представлял: ослепительная грань между двумя реальностями.

— Господин и дамы, — раздался торопливый голос, в котором слышалось и вина, и смущение. — Примите наши глубочайшие извинения. Лампа начала барахлить… думали, электрики успеют закончить ремонтные работы по проводке до вашего прихода. Если я вас ослепил — прошу прощения.

Свет дрогнул, мигнул пару раз и стих. Остался лишь полумрак старого зала.

— Но ваш портал уже готов, — добавил тот же голос, чуть выровняв интонацию. — Мы ждём вас.

Я приоткрыл глаза — и впервые увидел арку.

И сразу почувствовал лёгкое разочарование.

Никаких всполохов, никакого сияния. Просто грубая каменная рама, словно высеченная века назад и поставленная здесь на тысячелетия. Внутри — ни свет и ни тьма. Что-то среднее между плёнкой, водой и жидким металлом. Она будто глотала свет, но при этом возвращала его странным отражением — мутным, неясным, словно зеркало, которое показывает не совсем тебя.

Чем дольше я смотрел, тем сильнее понимал: это не красота и не величие. Это работающий механизм. Практичный, без излишеств. И именно в этом было нечто угрожающее: будто арка не для того, чтобы впечатлять, а для того, чтобы просто ломать мир и собирать его заново.

Я заметил другое. К древнему камню тянулись провода — обычные, современные, в изоляции. По ним текло Эхо. Я видел, как оно пробегало по жилам, как искры в сети, и только это удерживало арку в рабочем состоянии. Древнее и новое сцепились здесь так тесно, что сама картина выглядела почти кощунством.

Я попытался сфокусироваться глубже, взглянуть своим «взглядом», и тут же ощутил дурноту. Слишком много плетений, слишком много узлов и потоков. Внутри всё гудело, ломилось, и я понял: ещё секунда — и сознание сорвётся в темноту. Пришлось отвести взгляд.