И в болезни, и в здравии, и на подоконнике (СИ) - Стешенко Юлия

Петер уперся локтями в стол, бессмысленно покачивая пинцетом.

Обменно-цикличная гифу торчала в стандартной гармонике, как хуй на именинах. То ли ошибка, то ли глубокий философский замысел, то ли хер знает что.

Но в любом случае гифу и суицид ножкой стула не имели очевидной логической связи. Если рассматривать самоубийство как обменную жертву, то плюшки от вселенной должны быть размером со статую Свободы. А тощий зачморенный Конфорта не походил на большого удачника.

Так какого же хрена?

Поколебавшись, Петер взял в руки сам мешочек – черный, из дешевого синтетического бархата. На рыхлой подкладке образовались затяжки, а между нитями застряли частички сушеной травы. Петер уже сканировал упаковку, но для чистоты эксперимента попробовал еще раз. И получил закономерный результат: по нулям. Просто два куска не особо чистой ткани, простроченные неровным швом.

Два.

Вплотную друг к другу.

Ну-ка, ну-ка…

Азартно прищурившись, Петер заклинанием подпорол нитку и потянул ее пинцетом. Подкладка отделилась от бархатного чехла и сползла на стол вялым использованным презервативом.

- А если так? – Петер переместил пальцы, повторил сканирующее заклинание и взмахнул палочкой.

Мешочек был по-прежнему чист, и это огорчало. Но зато подкладка…

Петер сорвался со стула, как будто его пинком вышибли.

- Делл! Рыжая! Чего я нашел! Быстро сюда иди! – рявкнул он в громковещатель, и через несколько минут в коридоре простучали дробью шаги. Два человека, не один. Ну кто бы сомневался.

- Чего орешь? – влетела в лабораторию Делла. За ней маячил до боли предсказуемый Паттерсон – волосы взъерошены, глаза широко распахнуты, даже рот приоткрыт. Ни дать ни взять ребенок у мешка Санта Клауса – воплощенное ожидание свершающегося чуда.

Ну что сказать – чувак пришел по адресу.

- Вот, гляди! – Петер поднял палочку, сдвинул большой палец вперед, а указательный выставил перед средним.

- Кварите Магика!

Золотая искра прошла через клочок ткани, как через пустое место, и скрылась в столешнице, подсветив защитные и стабилизирующие руны.

- Ебать-копать! – Делла выпучилась на подкладку так, словно увидела пришествие мессии. – Дай-ка я!

Еще один сканнер проскочил через клочок синтетического шелка и ушел в дерево.

- Охуеть!

- Полностью согласен с вашей экспертной оценкой, коллега, - многозначительно кивнул Петер. – Именно охуеть.

- Эй! Стоп! Как насчет объяснить происходящее тем, кто не поклоняется Сатане? – бедняга Паттерсон выглядел так, будто Санта ему вместо подарка в камин нагадил.

- Сканирующее заклинание направлено на объект. Оно может сработать, может не сработать – но в цель прилетит в любом случае. Это так же неизбежно, как закон тяготения. А сейчас Петер подбросил камень – и он завис в воздухе, - объяснила Делла. По мнению Петера, херово объяснила, но Паттерсон понимающе кивнул.

- Ясно. И что нам это дает?

- Без понятия. В том-то и прикол – такого не может быть, потому что не может быть никогда. – Делла подцепила палочкой обтрепанный шелк и подняла его в воздух. – Однако же есть. Если магия не работает, может, глазками посмотрим?

Подняв настольный пюпитр, Делла положила чехол на стеклянную поверхность.

- Пракаш!

Петер и Паттерсон шагнули к ней, склонившись над потасканной тряпочкой, как рыцари над Граалем. Движением палочки Делла смещала источник света, а пинцетом – поворачивала чехол.

- Стой! Что это? – ткнул пальцем в подкладку Паттерсон.

- Ничего.

- Где?

Два ответа слились в один. Не удостоив Петера даже взглядом, Паттерсон отобрал у Деллы пинцет и сдвинул руку с палочкой.

- Вот. Сюда смотри – видишь пятно? Здесь ткань плотнее, как будто чем-то испачкана.

- Ага, - проследила направление Делла. – Испачкана. Но на черном не видно. А что у нас не видно на черном?

Они ухмыльнулись друг другу понимающими улыбками – совершенно разные и странно похожие.

- Хи-пес да-мим, - четко проартикулировала Делла, и на затрепанном чехле мерцающими голубоватыми линиями проступил сигил. – Я же говорила: полезное заклинание!

- Да вы издеваетесь! – закатил глаза Петер. – Продолжайте в том же духе – и через год срастетесь, как сиамские близнецы.

- Завидуй молча, - беззлобно огрызнулся Паттерсон.

- Ты в курсе, что такие созависимые отношения? Погугли на досуге, - не остался в долгу Петер. – Ну-ка, подвиньтесь, практики хреновы. Дайте место настоящему специалисту.

Сигил был сложный. Очень сложный. Сходу Петер идентифицировал только перевернутую пентаграмму, вписанную в два сходящихся гептангла. Контуры ломались, переплетаясь, крохотные буковки енохианского письма наползали одна на другую. Петер взял лупу и наклонился пониже.

- Комбинированная замкнуто-открытая печать. Это точно призыв – вот только кого именно, не пойму. Все имена незнакомые.

- Так вот же – губернатор Марбас, граф и принц Ипос, - подсветил палочкой имена Делла.

- Что, серьезно? А стоят они где? Ты же на общую картину смотри! Это покровительствующие духи, чудила, - Петер подчеркнул ключевые узлы печати. – Призванные – вот тут, сбоку, вписаны в контуры пентаграммы. И я этих имен не знаю.

- Значит, шелупонь какая-то, - логично предположила Делла.

- Естественно, шелупонь! – окрысился профессионально уязвленный очевидностью комментария Петер. - Пентаграмма и гептанглы – разложение и трансформация демонов. Кого, по-твоему, этот Соломон пальцем деланный трансформировать будет – Белиала, что ли?

- Ну да, точно, - смутилась Делла. – А с монограммой что?

- С какой монограммой? – встрял трогательно невежественный Паттерсон. – Вы о чем вообще говорите?!

Пока Делла читала Паттерсону краткую лекцию по прикладной демонологии, Петер вертел чехол так и эдак, пристально вглядываясь в сигил. Монограмма, она же материально зафиксированное стремление, строилась до смешного просто: напиши желание, вычеркни все повторяющие буквы, а те, что останутся, сложи в подходящий по смыслу символ.

- Крест из УЦЙЗ, - вынес вердикт окосевший от усилий Петер. – Что это может быть?

- УЦЙЗ?

- Или УЗЙЦ. А может, УЦЙЗ. Я без понятия, в каком порядке этот ушлепок буквы в крест вписывал. Но это, собственно, без разницы. Стандартных узнаваемых сокращений тут нет, а отгадки для этой ебучей шарады мы триста лет подбирать будем. Так что единственный способ узнать ответ – найти автора сигила и спросить лично.

- Может, автор - Конфорта, - предположил Паттерсон. – Вы же можете его того… воскресить?

- Не воскресить, а поднять. Не можем – метод Цибулоффски этически неприемлем, а классические зомби к осмысленному диалоги неспособны, - Петер отъехал на стуле от пюпитра и потер глаза. – Но я уже сейчас могу сказать: не он это. Конфорта в лицее с двойки на тройку с трудом переползал, а тут уровень такой, что даже я половину не понял – а я, на минуточку, сертифицированный эксперт-артефактор. Так что либо у Конфорты открылся третий глаз, либо амулеты делает другой мастер. Ну что, леди и джентльмены, у вас уже есть идеи, где его искать?

Леди и джентльмен страдальчески скривились.

Глава 38

Кухня без мебели рождала ощущение неустроенности, расползающееся вокруг, как ядовитое облако. Голые стены со следами креплений, выцветшая по контуру шкафчиков краска, пятна на паркете, ограничивающие пространство разделочного стола – костыли, скрепляющие реальность и память наглухо, как рельсы и шпалы.

Огромное окно, так понравившееся Делле поначалу, только усиливало впечатление заброшенности. Лавина солнечного света выхватывала все щербинки и заусенцы, выкручивала яркость на максимум и тыкала в лицо: вот, смотри! Смотри!

Убавив огонь, Делла помешала содержимое кастрюли, старательно докапываясь ложкой до самого дна. В нормально доме она бы поставила защиту от пригорания – но здесь, в бездарной квартире, процесс нужно было отслеживать вручную.