Меченный смертью. Том 3 (СИ) - Юрич Валерий

— Да, конечно, Дмитрий Владимирович, — таким же четким, как у него, голосом ответил я. — Пройдемте ко мне в кабинет.

— Дорогая, иди с детьми в комнату. Я скоро буду, — сказал Белозеров, ласково поглядев на жену. — Все будет хорошо. — Добавил он и, поцеловав ее, последовал за мной.

Когда мы вошли в кабинет, я уселся на свое место и показал Белозерову на свободное кресло:

— Присаживайтесь, Дмитрий Владимирович. Я вас внимательно слушаю.

Белозеров недоверчиво покосился на Ярцева, который невозмутимо стоял у дверей.

— Прошу прощения, забыл вас представить, — проследив за взглядом Дмитрия, сказал я. — Это мой телохранитель, Ярцев Виктор Петрович. При нем вы можете свободно говорить все, что угодно. Обещаю, что ни одно ваше слово не выйдет за пределы этой комнаты.

— Ваше сиятельство, я конечно, все понимаю, но, поверьте мне, я не желаю причинить вам зла. Для спокойствия даже можете меня обыскать. Но я все-таки хотел переговорить с вами тет-а-тет. Тем более уже вовсю ходят слухи, что вы прекрасный боец и можете, в случае чего, сами за себя постоять.

Я изучающе посмотрел на Белозерова, потом перевел взгляд на Ярцева и сказал:

— Виктор Петрович, подождите, пожалуйста, за дверью. Учитывая, что у Дмитрия Владимировича здесь семья, я уверен, что он не замышляет против меня ничего плохого.

Ярцев отвесил легкий поклон и молча вышел в приемную. Как только дверь за ним закрылась, Дмитрий, глянув на меня исподлобья, хриплым голосом произнес:

— Я вожу контрабанду для графа Волкова. И у меня припрятан за стеной очень ценный груз.

Глава 5

Твою ж дивизию! Ну и семейка, — подумал я про себя, задумчиво разглядывая Белозерова.

Если честно, я совсем не ожидал услышать такое признание от отставного военного, да еще и кавалера весьма уважаемого в солдатской среде ордена Святого Георгия. Стоит ли ему верить? Учитывая, что Волков сделал с его местом проживания, думаю — стоит.

Но вопрос теперь в другом: на что рассчитывал Волков, отправляя Дмитрия в рейс и одновременно собираясь убить его семью? Вероятно, для Белозерова это был билет в один конец со стопроцентным летальным исходом. Но все планы нарушило то, что супруга Дмитрия выжила и сообщила ему о произошедшем. Отставной военный, конечно, был не дурак и сразу смекнул, что к чему.

Но вот почему граф Волков решил отделаться от своего подопечного? Этот вопрос оставался открытым. Именно его и следовало выяснить в первую очередь. А потом следовало разузнать, что находится в том припрятанном ценном грузе. Если, конечно, Белозеров будет готов поделиться со мной этой информацией.

— Хм. Весьма неожиданное признание. Позвольте, однако, узнать, Дмитрий Владимирович, почему вы решили этим со мной поделиться? — В моем голосе прозвучал неподдельный интерес. В общем-то, я заранее предполагал, каким будет ответ. Просто хотел вывести замолчавшего Дмитрия на дальнейший откровенный разговор.

— Полагаю, что граф Волков решил избавиться от меня и от моей семьи. Мне некуда идти. И я прошу у вас защиты. А взамен предлагаю груз и… — он на секунду замешкался, а затем порывисто продолжил, — да все, что попросите, лишь бы это не противоречило моей офицерской чести.

Вот в этом месте я, если честно, не очень понял. И, чтобы наконец-то прояснить ситуацию, задал без обиняков вполне закономерный вопрос:

— Вы, конечно, меня простите, Дмитрий Владимирович, но о какой офицерской чести может идти речь, если вы возили для графа Волкова контрабандный товар? И при этом, думаю, хорошо знали, что он за человек.

Белозеров обжег меня пылающим взглядом, потом вскочил с кресла, заложил руки за спину и нервно зашагал по кабинету. Похоже было на то, что он пытался решить, продолжать дальше сыпать откровенностями или нет.

Я ему не мешал. Только молча наблюдал за ним, при этом стараясь, чтобы выражение искренней заинтересованности не сходило с моего лица. У меня не было никакого презрения к Дмитрию. Я и сам был далеко не лучшим представителем человечества. Мне просто нужна была информация.

— Вы знаете, кто такие пониженные? — внезапно остановившись напротив меня, спросил он.

Вспомнив рассказ Игоря про его сестру, которую лишили многих прав, я спокойно кивнул и продолжил с любопытством смотреть на Белозерова.

— Нет. Вы даже понятия не имеете, кто такие пониженные! — Вдруг горячо воскликнул Дмитрий. — У них нет права на семью. Они не могут иметь детей. Не могут устроиться на нормальную работу. Они должны ежедневно отмечаться в полицейском участке. Они много чего еще не могут, и еще больше должны! Но знаете, что самое страшное? Убийство пониженного не считается уголовным преступлением! Ты просто оплатишь штраф и расходы на погребение в общей могиле.

Глаза Белозерова сверкали от ярости. В этот момент дверь кабинета приоткрылась и внутрь заглянуло хмурое лицо Виктора Петровича. Я показал ему жестом, что все в порядке и тот сразу же прикрыл дверь.

Дмитрий даже не заметил этого и вновь начал ходить по кабинету, продолжая свой возмущенный монолог:

— Этот подлец! Ее брат. О чем он вообще думал, когда решил стать некромантом⁈ Он подумал о своей сестре? Уверен, ему было глубоко наплевать! Его нисколько не волновало, что его сестра арестована и сидит в подземелье! Два месяца в темноте, сырости, грязи, среди крыс и мерзких насекомых. Был бы он жив, я бы его своими руками придушил!

Дмитрий в порыве негодования даже не удосужился уточнить, о ком именно он сейчас говорит. Этого, конечно, мне и не требовалось, поскольку я знал о ком речь. Но, тем не менее, для поддержания легенды, я изобразил на лице недоумение.

Белозеров, смекнув, что я, якобы, не совсем в теме, пояснил:

— Речь идет о моей супруге, Елене. Ее понизили в правах после того, как стало известно, что ее брат некромант. Этого подонка, конечно, поймали и казнили, но понижение с Лены так и не сняли. И только благодаря моим хлопотам и былым заслугам удалось отменить некоторые ограничения. После этого мы смогли пожениться и завести детей. А потом уехали в надел к барону Пичугину, моему давнему боевому товарищу. И здесь у нас наконец-то началась счастливая семейная жизнь. Пока четыре года назад этот надел обманом и саботажем не захватил себе граф Волков.

Дмитрий остановился перевести дух и попросил воды. Я участливо указал ему на графин со стаканом на столе для совещаний. Плеснув себе воды и сделав несколько больших глотков, Белозеров продолжил:

— Вскоре после появления в наделе Волков закрыл мой небольшой частный бизнес и через пару дней заявился ко мне. Прознав про мои прошлые заслуги, он предложил мне пойти в его гвардию на офицерскую должность. Естественно, я ему тут же отказал в весьма нелицеприятной форме и попросил на выход. Этот мерзавец затаил на меня злобу и где-то через неделю вновь появился у меня в доме. Только в этот раз он не стал строить из себя приличного аристократа, а сразу приставил к голове моей супруги пистолет. На глазах у моих детей! Машеньке тогда всего три годика было!

Дмитрий остановился и сжал кулаки, изо всех сил пытаясь сдержать нахлынувшие эмоции. Проглотив, наконец, ком в горле, он вновь заговорил хриплым и прерывающимся голосом:

— Этот подонок узнал, что Елена пониженная. Он заявил, что может спокойно убить ее, не сходя с этого самого места. И ему за это ничего не будет. Я до сих пор помню его мерзкий издевательский хохот! Самое страшное было то, что он был абсолютно и чертовски прав. А дальше… — Дмитрий на миг запнулся, — случилось то, что случилось. И с тех пор я начал возить для него контрабанду.

Я с сочувствием посмотрел на Белозерова.

— А почему вы просто не сбежали из его надела? — спросил я.

Вопрос мой был, конечно, глупым. Я прекрасно понимал, что особо-то бежать им было некуда. Волков смог бы дотянуться до них в любом месте приграничья. А если говорить о большой земле, то здесь были еще большие сложности. При пересечении стены пониженные подвергались унизительной и довольно болезненной процедуре постановки следящей печати. В дальнейшем ее можно было снять только в полицейском участке после регистрации на новом постоянном месте жительства. В этом случае для Волкова тем более не составило бы труда узнать, куда сбежало семейство Белозеровых.