– Если у вас есть все это, почему мы едим вон то? – воскликнула, поспешно сооружая себе сэндвич.
Какое мясо, надо же! Натуральное, куда там тем нарезкам из туалетной бумаги, химикатов и крысиных хвостиков, которые в наших супермаркетах продают. И сыр с маслом свежайшие, фермерские. А хлеб пышный, слегка серенький, с твердой до хруста корочкой и тягучей мякотью, какая только у свежеиспеченного бывает, который едва остыл. Вцепившись в бутер зубами, чуть не застонала от удовольствия.
Нормальная еда, ммм... О, да!
– Это для слуг, госпожа, – смущенно ответила одна из кухарок.
– Не волнуйтесь, я все возмещу, – проговорила с набитым ртом. – Можете взамен взять мою порцию обезжиренной простокваши.
– Вы лучше взяли бы с них клятву, чтобы хозяину не разболтали, – хихикнув, шепнула Желька.
– Вот еще. Я ничего плохого не делаю.
Доев, отряхнула руки от крошек, поблагодарила поваров и решила пока с инспекцией кухни закончить. И так бедолаг переполошила, сожгут еще капустный суп, муженек голодным останется.
11.
Слуги не проболтались про мой небольшой налет на холодильник, иначе Милош бы этот факт без внимания не оставил. За мою диету он взялся всерьез. За каждым куском, отправленным мною в рот, следил. Есть под наблюдением я в принципе не привыкла, но была бы ещё та еда нормальной.
Блюда, приготовленные в соответствии с представлениями моего муженька о диете, даже шеф-повар не сумел сделать вкусными. Или ему нарочно запрещалось. Чтобы не делать из еды культа.
Зато я поняла, в чем преимущество супов-пюре. Их проще проглотить. Цветная капуста на воде почти без соли, зато с добавлением ещё чего-то, судя по отвратительному привкусу, очень полезного, проскочила за несколько глотков. Благо, порция занимала половину маленькой чашки, и я, чтобы не растягивать удовольствие, выпила через край.
Милош на секунду замер, не ожидая от аристократичной супруги таких ужасных манер, но промолчал. Только бровь приподнял.
– Ой, прости. Я думала, это напиток. Оно такое жидкое, – прокомментировала я, наблюдая, как перед нами ставят тарелки со вторым блюдом.
Обещанные овощные палочки оказались всего лишь сырыми огурцом, болгарским перцем и ещё каким-то хрустящим, похожим на редиску овощем, нарезанными соломкой. Курица, перемолотая до состояния паштета и приготовленная на пару, напоминала жеваный картон. Но на вкус ничего, со специями. Жаль, кусочком такого размера способна наесться разве что мышь.
– Не могли бы вы принести соль? – попросила было я слугу, но Милош жестом остановил его.
– Не нужно. От лишней соли отеки, дорогая. В твоём рационе ее хватает.
– Тогда, может быть, к этому блюду полагается какой-нибудь соус? Это ведь просто овощи!
– Именно! И они прекрасны сами по себе. Ты просто привыкла иначе, но со временем распробуешь. Тогда то, чем питалась раньше, покажется тебе совершенно неудобоваримым, пересоленным, грубым. Все эти сложные кулинарные ухищрения, чтобы превратить честный вкус пищи, дарованный самой природой, в нечто неестественное. Соусы, вредные для желудка и вынуждающие нас есть много больше, чем необходимо на самом деле. Жирные куски, до хруста жаренные в масле... – Милош поморщился.
Мне показалось, что он сейчас плюнет от отвращения. Прямо на пол. Прямо за столом.
– Ничего неестественного и неудобоваримого во всем перечисленном я не вижу, – проглотив кусочек перца, отозвалась я. – Мы ведь не крупный рогатый скот, чтобы жевать силос.
– Да, мы не скот. Именно что разумные люди. Достаточно образованны, чтобы понимать, что не стоит жевать все что жуется и слепо потакать дурным наклонностям. И достаточно состоятельны, чтобы позволить себе лучшее для красоты, совершенства тела и духа.
По его лицу пробежала тень самодовольной улыбки. Поднял на меня взгляд – и она испарилась без следа. Сделав вид, что не заметила, я сделала глоток морковного сока.
– Сахар, как я догадываюсь, в список лучшего не входит?
– Сахара довольно в фруктах. Ты ведь получила на второй завтрак яблоко?
Они что, так и будут хором то яблоко до конца моих дней припоминать? Хотя... Может здесь это невероятный деликатес, вроде трюфеля.
– Да, спасибо. Но ты, помнится, говорил, будто в браке мы докучать друг другу не будем...
– Но выглядеть достойно обязаны, – отрезал он тоном, не терпящим возражений. – Пожалуй, это единственное мое непременное условие.
– Не портить твою красивую картинку? – обвела я пространство неопределенным жестом. Он кивнул.
– Допустим. Но тогда и ты будь любезен выполнить мое условие, – высказала, глядя ему прямо в глаза.
Нечего тут. Стоит раз дать слабину, другой, а там и не замечу, как на шею сядет и ножки свесит.
– Я попробую, – неожиданно легко согласился он. – И какое же?
– Эмм... – как назло в голову ничего не приходило. – Я подумаю. Такие серьезные вопросы наскоро не решаются. Но запомни, ты обещал!
– Вряд ли выдумаешь что-то, чего я не сумею тебе дать, – легкомысленно отозвался Милош, вызывая желание что-то именно такое и выдумать. – Договорились. Надеюсь, слово держать ты умеешь.
Когда явилась обещанная портниха, я поняла, откуда взялась его обеспокоенность лишним весом. Пышечки здесь были не в моде. Более того, в среде аристократов и богатеев царил культ физического совершенства.
Молодежь увлекалась спортом, в том числе экстремальным вроде гонок (автопром уже процветал), полетов на аэропланах, яхтинга и всяческих восхождений – благо, гор на территории королевства хватало на каждого дурака. Вредные привычки были не в почете и высмеивались. Услышь они старенький лозунг «В здоровом теле – здоровый дух», наверняка повесили бы над каждой дверью.
Эталон красоты соответствовал. Мужчине полагалось быть сильным, мускулистым и статным. До фитоняшек еще не додумались, спасибо и на том – хоть качаться меня Милош не заставит. Местные красавицы были эфемерными созданиями, хрупкими настолько, чтобы ветром уносило, с густой гривой волос и томным взглядом из-под ресниц. Ценилась светлая кожа, в одежде предпочитали S-образный силуэт, подчеркивающий изящество модницы. Выраженные женские округлости и яркие цвета считались вульгарными.
– У вас тончайшая талия, азорра, – восхищалась модистка, сняв мерки. – Мы просто обязаны ее подчеркнуть. Как вам такой фасон?
Она показала в каталоге платье с юбкой, ниспадающей красивыми складками от бедра. Выше все было обтянуто как второй кожей. Раньше я бы такое даже на корректирующее белье надеть не рискнула, чтобы не превратиться в гусеницу. Или в колбасу, обвязанную нитью.
Да и сейчас как-то... Ну куда мне в таком? В нем нельзя себе позволить не то что лишний кусок – лишний глоток воды. Не уверена, что не треснет по швам, вздумай я присесть или повернуться. Разве что только стоять, позировать.
– Кажется, оно не очень удобное. К тому же я собираюсь немного поправиться, у меня явный недобор веса.
Эти слова вызвали у модистки удивление и даже возмущение. Моя худоба казалась ей идеальной, а узкие как у подростка бедра и выступающие ребра – верхом привлекательности. Но на сомнительное платье я все же не согласилась. Выбрала десяток других. В итоге обе мы остались довольными.
День прошел вроде бы в хлопотах, но как-то бестолково. Вроде узнала столько всего, что едва успевала запоминать, но явно недостаточно, чтобы получить хоть какое-то общее представление о мире. Нужно как минимум выйти за порог. Завтра же.
Вот только если дома мое неадекватное поведение мало кто видит и готовы списать на нервное потрясение, то снаружи лучше бы не выделяться. А я даже элементарных вещей не знаю. Вот, например, какое у них движение – левостороннее или правостороннее? А правила этикета? Николина ведь их на автомате соблюдать должна, как благовоспитанная девица.
Настал момент, когда мне позарез была необходима помощь хранителей. Обещанные советы и подсказки. Увы, как ее запросить мне не объяснили, а появляться по своей инициативе ни ангел, ни демоница не торопились.
