Агрессор. Запрещаю любить - Белая Екатерина

– Он серьезно настроен?

– Думаю, хочет делать спортивную карьеру. Палыч и Вагнер готовят его. Всё серьезно, насколько я понял.

– А почему он…

– Стоп, – строго прерывает брат. – Многовато вопросов для простого любопытства, тебе не кажется?

И снова до моего слуха долетает девчачий смех.

– Ты сейчас с девушкой? – увожу тему. – Кто на этот раз? Даша? Наташа?

– Эммм… – задумчиво. – Оля.

– Познакомишь? – ехидничаю.

– Слушай, отстань от меня, – начинает злиться Макс. – Всё, давай. Отключаюсь.

Связь прерывается. Я закидываю телефон в сумку и задумываюсь.

Значит, Демьян будет принимать участие в чемпионате города.

Неторопливо иду на автобусную остановку, а в мыслях снова возникает лицо Царёва, его губы в миллиметре от моих, горячее дыхание, опаляющее кожу… И в глазах такой огонь, что дух захватывает.

Прижимаю руки к щекам, улыбаюсь.

Мне страшно поверить, что между мной и Дёмой может что-то быть. Не хочу питать ложных надежд, но глупое сердце не слушает доводы рассудка. Оно радостно бьется и замирает, мечтая о большой и чистой любви.

До дома добираюсь быстро и, когда захожу в квартиру, сразу замечаю у порога чужие мужские ботинки. Из кухни звучит мамин смех.

– Мам?

– А вот и моя Маша пришла, – говорит кому-то. – Сейчас я вас познакомлю.

Что-то мне это всё не нравится.

Быстро скидываю обувь и иду в кухню.

– Машуль, познакомься, это Геннадий Владимирович – мой коллега и…

Слушаю маму вполуха. Всё внимание направлено на незнакомца, который с видом хозяина расположился за нашим столом.

Крепкий, с интеллигентным выражением лица, в очках. Интересный для своих лет мужчина. С виду приличный. Но… Не слишком ли близко сидят эти двое?

– Рад знакомству, Маша, – улыбается гость.

А мне не хочется улыбаться в ответ. И видеть этого мужика в нашей кухне тоже не хочется.

– Папа не звонил? – смотрю на маму.

– Ему некогда, – уводит взгляд. – Работа забирает всё свободное время.

В голову закрадываются подозрения, которые я гоню от себя.

– Пойду к себе, – отворачиваюсь.

– Маш, ну хоть чай с нами попей!

– Не хочу. Извините.

Ухожу в свою комнату и достаю мобильник. Набираю номер отца, но абонент недоступен.

Закрываю глаза, делаю глубокий вдох, стараясь унять нарастающую тревогу.

Это просто нервы.

Геннадий Владимирович – просто мамин коллега. А папа – просто очень занят в командировке. Ничего страшного не происходит. Всё хорошо.

Потихоньку успокаиваюсь и принимаюсь за подготовку к завтрашним парам. Зарываюсь в учебный материал с головой, не замечая времени.

– Машуль, у тебя всё нормально? – мама заходит в комнату.

– Нормально. Геннадий уже ушёл?

– Он тебе не понравился?

– Какая разница? – недоумеваю. – Он всего лишь твой коллега.

– Да, ты права. И я пришла поговорить совсем о другом.

– Это срочно? У меня через час тренировка. Хочу успеть сделать уроки.

– Успеешь, – усаживается на кровать. – Разговор будет насчёт нашего нового соседа.

Отрываюсь от учебников, смотрю в мамино серьёзное лицо.

– А что с ним? – сохраняю невозмутимость. – Это же Дёма. Я его с детства знаю.

– Нет, дочь. Вы уже не дети, и я не хочу, чтобы тебя что-то связывало с этим парнем. Он непутёвый, легкомысленный и ненадёжный.

– С чего ты это всё взяла?!

– По нему видно, – давит взглядом. – Поэтому сразу предупреждаю: узнаю, что вы схлестнулись – готовься к скандалу. Царёв тебе не пара. Запомни это.

– Значит, – делаю вдох, стараясь сдержать раздражение, которое рвётся наружу, – по внешности человека ты определяешь, хороший он или плохой?

– Это часть моей работы, – многозначительно заявляет. – У парня явные проблемы с психикой…

– Прекрати! – соскакиваю с места. – На то пошло, у всех людей в какой-то мере проблемы с психикой. Мы с тобой не исключение!

– Он забит татуировками, Маша! Это как минимум эгоцентризм. Я уже не говорю о более тяжёлых формах отклонений…

– Нет, я не буду слушать этот бред, – обращаюсь к самой себе и, схватив сумку, иду в коридор.

– Почему тебя так задевают мои слова? – мама идёт следом. – Я ведь желаю тебе только добра.

– Диктуя, с кем мне можно общаться, а с кем нет?!

– Я не диктую, а хочу уберечь.

– От чего?

– От необдуманных поступков. От ошибок…

– Не надо, мам! – срываюсь. – Я уже взрослая. И могу сама принимать решения! Тем более – в вопросе личных отношений!

– Взрослая, значит?! Ну так послушай, взрослая. Пока ты живешь со мной под одной крышей, тебе придётся считаться с моим мнением!

– Это намёк на то, чтобы я съехала? Супер! Завтра же попрошу место в общаге!

Распахиваю дверь и выбегаю на лестничную клетку.

– Глупая девчонка! – летит вслед. – Перевернула всё с ног на голову, засранка такая…

Хлопаю дверью, прерывая поток маминых криков. Рвано выдыхаю и упираюсь лбом в стену.

Лицо горит. В горле скапливается тугой ком, и я шмыгаю носом, стараясь не зареветь.

– Черт! Черт! Черт!

Чувство вины заполняет душу. Злюсь на себя за несдержанность. Ударяю по стене кулаком.

– Ай! – больно.

– Будешь так бить – суставы вылетят, – звучит голос из-за спины. – Или перелом лучевой заработаешь.

Медленно разворачиваюсь и натыкаясь на изучающий взгляд.

Царёв стоит возле своей квартиры. В спортивной одежде, с сумкой через плечо.

– И пусть, – бросаю из вредности. – Тебе-то что?

– Ничего, – равнодушно жмёт плечами. – Просто информирую.

Поджимаю губы. Демьян снова проводит между нами черту. Закрывается. Не подпускает. А я сейчас не в том настроении, чтобы терпеть это.

Отталкиваюсь от стены, иду к лестнице. Когда прохожу мимо парня, он внезапно хватает меня за локоть, заставляя поднять на него глаза.

– Проблемы с матерью? – кивает на дверь.

– А тебе не всё равно? – выдёргиваю руку.

Не отвечает. Хмурится, играя желваками.

Бесит!

– Слушай, ты издеваешься надо мной, что ли? – не выдерживаю. – Это всё странно, ясно?! Требуешь, чтобы я держалась подальше от тебя, но сам постоянно где-то рядом. Разговариваешь со мной. До дома провожаешь. Заступаешься. Что это всё значит?!

На мою гневную тираду Царёв даже бровью не ведёт. Подходит ближе.

– Ты хочешь, чтобы это всё имело смысл, да, Мышка? – хриплый голос давит. – Веришь в то, что между мной и тобой может что-то быть? Не может. Выбрось этот бред из головы. Ты просто сестра друга, за которой я приглядываю. Всё.

Смотрю на него исподлобья. Сжимаю кулаки, не в силах вздохнуть. Грудь сдавливает от боли, горло стягивает спазмом.

– Не надо. За мной. Приглядывать, – цежу, сглатывая ком.

По моей щеке скатывается слеза, и Царёв осторожно смахивает её пальцем. Бью его по руке.

– Трогать меня тоже не надо! – кричу. – Не приближайся ко мне больше! – отшатываюсь. – Ненавижу!

Дёргаюсь к лестнице и бегу, не разбирая дороги. Толкаю дверь подъезда и, оказавшись на улице, вижу Красницкого.

Парень опирается на капот машины и при виде меня расплывается в улыбке.

– Ты как здесь? – хмурюсь.

– Тебя жду. Прокатимся?

– У меня тренировка. До комплекса довезешь?

– Не вопрос, – открывает передо мной пассажирскую дверь.

Сажусь, не раздумывая. А когда машина трогается, ловлю взглядом выходящего из подъезда Демьяна.

Секунда, и его взгляд наполняется чем-то диким. Бешеным. Пугающим. Но я больше не смотрю в его сторону. Отворачиваюсь к Роме, пытаясь вникнуть в его болтовню.

– Ты в порядке? – интересуется Красницкий, когда я смахиваю с щёк остатки слёз.

– С мамой поругалась, – шмыгаю носом.

Про Демьяна стараюсь не думать.

– Проблемы с предками – это нормально.

– Для меня нет.

– А, ну да, ты же у нас хорошая девочка.

– Недостаточно хорошая, судя по всему.

– Вот поэтому я живу в общаге, – расслабленно откидывается на спинку сиденья. – Никаких предков поблизости. Кайф!