Моя Фиалковая Зависимость (СИ) - Адлер Марина

Как только мы оказались в обширных королевских покоях Градоса, где мерцал мягкий свет растений, оплетающих стены и часть потолка, феец поцеловал меня так глубоко и страстно, словно этого желал больше всего на свете уже очень давно. Королевский амулет, висевший на его груди, при этом, грозно стал переливаться, словно предупреждая меня о той муке, которую переживу сегодня ночью, притворяясь податливой женой. Но вместо того, чтобы рыдать от отчаяния и боли, я тихо застонала, притворяясь ещё лучше, когда губы Градоса стали ласкать шею и расстёгивать красивое шёлковое платье на спине, ловко справляясь с рядом пуговиц.

Хотелось сжаться в один маленький комок, исчезнуть или спрятаться от внимания мужчины напротив, когда тот окончательно освободил меня от одежды и стал жадно рассматривать, оглаживая руками самые женственные места и выпуклости тела.

— Я так рад, что ты больше не злишься на меня, — шепнул он на ухо, вжимаясь в меня своим напряжённым пахом и уже освобождая себя от светлой мантии. — Так жаждал, что сама придёшь ко мне. Я правильно поступил. — Обнял руками моё лицо и пристально посмотрел в глаза. — Так полю…

Слова короля резко прекратились на полуслове, которое превратилось в лающий ужасный кашель, а сам он отскочил от меня, словно от огня, сгибаясь, хватаясь за Королевский амулет на груди, или же сердце под ним. Я в панике бросилась к королю, не понимая, что происходит. Продолжая играть роль, но и пугаясь странного поведения Градоса.

— Что случи… — слова застряли в горле, когда увидела лицо Сактина. Он был бледен, словно скоро умрёт, а из его рта текла кровь.

— Там. — Указал он на стол у стены. — Там. Найди Эликсир…

Я опрометью ринулась к столу, открывая полку за полкой и шаря в каждой из них. А когда нашла искомое, на мгновение сжала пузырёк в руке, раздумывая. Если Градос умирал, то мне стоило просто дать ему это сделать. Но, если он способен выжить, то я потеряю всё, чего так сложно было добиться. Вновь посмотрев в сторону ослабшего мужчины, который уже осел на пол у кровати, заметила, как он смотрит на меня, выжидая. А вдруг это и есть та самая проверка?

— Я сейчас. Уже скоро. Подожди немного, — стала будто успокаивать его и ещё немного порылась в полке для вида. — Нашла!

Сжав флакон в руке, я быстро подбежала к Градосу, открыла его и напоила Эликсиром короля. Он тут же обрёл былой вид, а тени на его лице разгладились. Королевский амулет на его груди переливался всеми цветами жёлтого, беснуясь изнутри.

— Что случилось, Градос? — Приложила руку к его лбу с испариной, продолжая умело играть свою роль, чтобы разузнать побольше, но ту неожиданно грубо отшвырнули.

— Уходи! — гневно прошипел Градос, обретая и вовсе здоровый вид. — Уходи и больше не смей входить сюда.

Действительно обескураженная, растерянная, даже не заметила, как быстро оделась и покинула покои короля. Воины сторожившие покои в коридоре тоже не ожидали такого скорого моего возвращения в свои апартаменты, но промолчали. Я же, хоть и ощутила облегчение от освобождения вынужденной близости с ненавистным врагом из-за сложившейся ситуации, но поимка Кэрол, заставила ещё долго мучиться от бессонницы, раздумывая как её освободить. Что с ней будет? Как накажет её Градос? А может он уже её лишил жизни? Я ничего не смогла узнать у Градоса. Он попросту вышвырнул меня после случившегося. Его странная хворь тоже вызывала много вопросов.

Я представила лицо Эриона, когда тот узнает о смерти любимой. Его страдания. Слёзы сами покатились по щекам от понимания как опасна игра с королём фейри и как ужасна становится жизнь каждого в его руках.

Встреча с королем

Варги довольно постоянные животные, любящие проживать в одном месте и защищать целой стаей детёнышей. Только по веским причинам Варги меняют место обитания. Обычно, это голод или опасность, угрожающая их жизни.

«Древние летописи о диких Варгах»

Пламя:

Ветер беспощадно трепал мои волосы, бил порывами в лицо, пока стремительно покидал Аластрис и буквально летел галопом на лошади в сторону Древнего леса. Бег жеребца и близко не был сравним по скорости с бегом Варга, но эта лошадь была действительно резвой. Два ярких солнца как раз поднялись и озарили яркими лучами зелёные холмы вокруг с яркими пятнами цветов на них, когда достиг реки Адрии, что обмельчала на рассвете, пропуская меня вперёд, дав добрый знак для действий. Чёрный лес остался левее, ведь мне не нужны были врата, ведущие в мир людей. Я искал иного. Того, что меня либо убьёт, избавляя от мук грядущего, либо спасёт нас с Миллиорой и ребёнком, которого она носит.

Как только добрался до кромки Древнего леса с небольшой полянкой исцеляющих цветов, на которые так любила охотится любимая, когда-то охваченная идеей открыть лечебницу для людей вместе с Авалардом в человеческом мире, спрыгнул с лошади.

— Беги. Давай. Домой! — Ударил пару раз по крупу чёрного крепкого коня. Тот недовольно заржал, но вскоре его и след простыл.

Лошадь не выживет, если будет со мной, это знал точно. Ирония того, насколько маловероятен и мой успех, истерично охватила горло, выдавливая из него надломленный смешок. Я даже не имел при себе амулета с камнем связи. Просто направился прямо из дворца сюда в надежде на чудо, не иначе. В надежде на помощь, которая может стать для меня последним пристанищем.

Шаг за шагом я продолжал идти вперёд, пересекая поляну с мелкими голубыми цветами и добираясь до небольшой скалистой возвышенности на которой не росли деревья, образуя широкую лесную проплешину. Осмотрелся, пытаясь найти взглядом хоть какую-либо деталь, указывающую на присутствие дикого Варга в лесу, но не нашёл взглядом ничего особенного.

Из вечерних рассказов Алантира, когда мы подолгу сидели у камина в мире людей, обсуждая всякое, успел уловить то, что волки склонны к выгодным сделкам. Но вот дикие Варги, не довольствовались лишь выгодой. Им нужна была жизнь того, кто вынудил их говорить лично хоть раз при помощи камней связи. Дикие Варги почти никогда не говорили с фейцами. Они их обычно всегда убивали, не давая выйти тайне за пределы договорённости и нарушить личные законы чести перед стаей. Я надеялся обойтись без этого, потому и не взял амулеты из дома Алантира, что обеспечили бы прямое обращение к волку. Кроме того, я собирался обратиться за помощью не просто к волку.

К счастью, или же наоборот, ждать или искать долго не пришлось. Вскоре за своей спиной я услышал тихий шелест мелких камней, которые намеренно задел огромными ногами мой наблюдатель, ведь ещё минуту назад я не просто не видел, но и не слышал ни чьего присутствия, что было удивительно при чутком фейском слухе.

Медленно, чтобы не напроситься в пасть свирепому животному раньше времени, я повернулся, одновременно показывая свободные от любого оружия ладони. Глаза мои расширились от удивления, когда перед собой увидел дикого Варга, который превосходил размерами даже погибшего Ниадиса, не говоря о Грие или Риши. Он был похож на дьявола, явившегося лично по мою грешную душу. Чёрная словно смоль шерсть блестела, обрамляя каждый мускулистый изгиб тела, сам же волк сильно выделялся сейчас своей огромной тёмной фигурой на фоне светлого участка каменистой местности и даже зелёного леса, сияющего цветением необычных растений вдали. Глаза его манили цветом драгоценного камня, который и мне был близок. Изумрудные грани с более тёмными зелёными крапинками у зрачка окрашивали хищный взор Варга, который гордо смотрел на меня, не опускаясь до рычания или запугивания, обнажая бритвенно острые клыки.

И он и я знали — одно моё неверное движение или же вдох, и пасть, схлопнувшаяся на моём теле лишь однажды, мгновенно лишит жизни.

Передо мной был он — вожак, король стаи диких Варгов. Это понял сразу. Не понял бы лишь идиот.

Наверняка в лесу прятались и остальные, наблюдая за сценой, которая была призвана обернуться кровавой баней, но вышел только он — лидер и глава стаи. Варг не спешил, он лишь пренебрежительно посмотрел, когда заметил моё цепкое внимание на себе, а затем стал медленно подходить ещё ближе. Я же медленно начал опускаться на колено и окончательно склонил голову, когда почувствовал на голове порыв тёплого дыхания волка. Король Варгов выдохнул и вновь глубоко втянул воздух у самой моей головы, словно не мог поверить во что-то. Но разбираться с этим не стал. Не поднимая головы и не смея смотреть в глаза своей смерти, лишь высказал просьбу, которая засела навязчивой идеей в голове уже давно. «Я не сохраню свет в себе, Милли. Совершу непоправимое и пролью вновь реки крови ради того, чтобы освободить тебя. Прости, — мысленно обратился к любимой. — Я не стану светлым человеком никогда, но стану тем, кто ради уничтожения ещё большей тьмы готов на всё».