Моя Фиалковая Зависимость (СИ) - Адлер Марина

И речь шла вовсе не о тьме ночи, а лишь о том, как прекрасен в ней виден свет. Свет любви, надежды, преданности. Подобно тому, как сегодня ярко сияли звёзды и три полных луны на небе, сейчас сияли и наши судьбы на полотне действительно тёмных обстоятельств, истребляя мрак сиянием любви.

Я крепко сжал кулаки, когда Миллиора, вся в светящейся пыльце, направилась к выходу из обширной оранжереи, оставляя меня одного. Лишь спустя некоторое время я обрёл вновь хладнокровие, расхаживая по оранжерее, словно запертый в клетке зверь. Но отныне я обрёл и уверенность — ничто не сможет помешать освободить моего волшебного мотылька . И даже если ценой станет смерть, её я приму с благодарностью ради освобождения любимой. Эта любовь стоила смерти.

Наказание за предательство

Тюрьмы дворца Аластриса содержат в себе сотни преступников и ни один из заключённых в тех глубочайших катакомбах не смог сбежать, не отбыв своё наказание по законам фейцев.

Только принц, отбывающий наказание в тюрьмах Аластриса, может быть освобождён в исключительном случае. Случае, когда ему пора принять корону и стать королём.

Мотылёк:

— Я вспомнила! Я всё вспомнила! — бросилась я обнимать Кэрол, когда та встретила меня у входа в оранжерею и удивлённо замерла, не веря своим глазам.

Следом лицо девушки озарила облегчённая улыбка, но вскоре она озабоченно осмотрелась вокруг.

— Ты вся пропитана его запахами и запахом похоти, Миллиора. А ещё нам необходимо срочно возвращаться. Праздник подошёл к завершению и скоро король будет возвращаться к себе. Градос точно хватится нас, заподозрив неладное, когда обнаружит, что двери твоих покоев остались без охраны.

Щёк тут же коснулся жар смущения, но фейка даже не заметила этого, поспешив озарить всё моё тело свечением чар, которые покрыли кожу мороком и затмили запахи любимого, и близости, произошедшей этой ночью.

Кэр быстро повела меня в покои, где я приняла ванну, и она незаметно сняла свои чары, оставляя только покров Ливии, филигранно выстроенный для сокрытия запахов человеческого ребёнка во мне. Впервые за долгие дни пустоты и всепоглощающего непонимания, я легла в кровать с полным ощущением счастья и удовлетворения. Даже грусть от осознания грядущего, не могли омрачить сегодняшнюю прекрасную ночь и долгожданное свидание с любимым.

Аккуратно уложив ладонь на низ живота, где уже тихо, но быстро стучало сердце нашего с Эрбосом ребёнка, если прислушаться, тихо прошептала:

— Я очень надеюсь, что твой отец что-то придумает и мы непременно сбежим. Я так хочу тебя сберечь. Я так хочу жить…

После этих слов я попросту решила довериться судьбе, благодаря ту, за возможность вернуть воспоминания. Решила бороться до конца и вместе с Кэрол медленно, но уверенно планировать побег дальше. У нас должно было получиться. Должно.

С этой приятной мыслью и уснула, желая оставить тяжёлые думы на завтра. Желая раз за разом вспоминать о касаниях и поцелуях Эрбоса на себе. О плавных порханиях волшебных мотыльков над нами и момент, который, судя по всему, уже не в силах буду забыть никогда.

* * *

Днём планировалась следующая торжественная часть свадьбы короля и королевы Мидера и поэтому в этот день меня ожидал не менее грандиозный бал, застолье и вручение подарков от гостей, которых было множество. Меня нарядили в не менее прекрасный наряд, но отныне Градос велел облачать свою королеву на торжественные ужины в светлые с золотым окаймлением платья, каковы были расшиты лотосами и указывали на принадлежность к Сактинам. Градосу явно не понравился выбранный мною наряд в день бракосочетания, но это он тактично скрыл, не желая ссориться с новоявленной женой. Вчерашний поступок короля и без того был слишком груб и феец смягчился, надеясь не портить отношения ещё больше.

И хоть я уже помнила всё и не могла обмануться обходительностью короля, но старалась подыгрывать тому как можно лучше. От этого зависело, удастся ли сохранить память, которую Градос смог бы отнимать у меня хоть сотни раз, оставляя лишь то, что ему было выгодно оставить в моей голове. Кроме того, я осознала ещё кое-что. То, на что надеялась, когда выбралась из темниц под дворцом, но это же казалось мне чем-то невозможным, учитывая жестокость и чёрствость короля. Я желала влюбить в себя Градоса, чтобы им было легче манипулировать и обманывать.

Позже решила, что это невозможно. Но неожиданно, припоминая, как яростно тот внушал мне ложные мысли и любовь к себе, подменяя воспоминания о его жестокости на доброе и чуткое отношение, осознала — Сактин не просто желал получить покладистую жену. Он желал взаимности. Желал внушить чувство, которое не подвластно даже магии. Влюблённость, которую испытывал и желал, чтобы его чувство разделили.

И теперь, сидя подле него, принимая поздравления и подарки фейцев, которых даже не знала, ловила на себе в который раз долгий взгляд Градоса, что пожирал каждый сантиметр кожи. Оставалось лишь молить Богов о том, чтобы это чувство действительно притупило его бдительность, как планировала ранее.

После нескольких танцев с королём и пиршества, Градос пожелал проводить сам меня в покои, у которых сегодня должна была караулить Кэрол. Об этом она сказала ещё накануне, когда забирала мой свадебный наряд, пропахший нежелательным присутствием истинно любимого мужчины. Мы уславливались оговорить дальнейшие планы, но воительницы не было у моей двери, её место занимал сейчас совсем другой воин.

— Ты сменил охрану у моей двери? — с удивлением и скрытой тревогой, спросила я. — Никогда раньше этот воин не караулил у моей двери.

— Да. Одна воительница оказалась недобросовестна в выполнении своего долга передо мной.

Внутри словно разлилась лава, опаляя сердце сильнейшей тревогой. Но поскольку, Градос внимательно следил за каждой мышцей на моём лице, я скрыла часть терзаний, подавляя ужас, объявший всю душу.

— Что она могла такого сделать? Не замечала ничего странного.

Король ещё долго наблюдал за моей мимикой и улавливал каждую мельчайшую ноту тревоги в голосе, прежде, чем стал отвечать.

— Она предательница. Оказалась шпионом и доставляла информацию в соседнее королевство, — соврал Градос и это знала совершенно точно.

— Она могла мне навредить⁈ — подыграла так, словно действительно поверила, ведь поняла, сейчас и меня ждёт проверка, если Кэрол действительно разоблачили.

Ужас терзал сердце, а горе обняло горло тугой цепью, желая вырваться воплем. Боги, мой брат этого не переживёт! Градос никогда не прощает предателей! Он попросту их убивает или долго мучит, но после обязательно убивает…

Ноги подкосились, а рука сама легла на грудь. Руки Градоса тут же подхватили меня и прижали к себе, обнимая и успокаивая. Я спрятала лицо от него с удовольствием, зарываясь в его одежду, хоть и объятия жестокого фейца точно не были приятны.

— Не беспокойся, моя Милли, теперь её удел предрешён, а ты находишься под присмотром проверенных воинов, которые никогда не подведут своего короля.

Я сильно зажмурилась, отгоняя желание взвыть, молить Градоса о пощаде для Кэрол прямо сейчас и прямо здесь, на виду у охраны. Но собрав всю волю в кулак, произнесла слова, которые сказала бы любимому мужу испуганная жена в подобной ситуации. Это обязано было подействовать и отвести от меня всякие подозрения.

— Я хотела бы сегодня остаться у тебя. Или ты приходи. Мне страшно, Градос, — прошептала в его губы, встав на носочки, прижимаясь всем телом к его.

Притворство, сдавившее желудок тошнотой, подействовало мгновенно, а руки Градоса прижали к себе ещё сильнее. Король быстро осмотрелся по сторонам и направил меня в свои покои, дверь которых предусмотрительно открыл гвардеец. Сегодня я не могла измазать губы миртом, что усыпил бы мужа и его похоть, как и не могла больше избегать его близости, вызывая ещё большие подозрения. Я осознала, что придётся терпеть, чтобы выжить. Чтобы спасти ребёнка. И, чтобы получить полное доверие Градоса, которое обеспечит побег. Больше никто не мог помогать мне, а это означало, что необходимо идти на крайние меры.