Матабар IV (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой"

Шкафы по левую и правую руку, заполненные декоративными книгами. Их легко отличить от своих настоящих сестер по нетронутым и, начищенным корешкам, не знавшим ни касаний рук стремящихся погрузиться в слова, спрятанные под обложкой, ни липкой пыли. Единственное, что-либо касавшееся данных… предметов роскоши, чьи золотые вензеля и кожаные переплеты притягивали взгляд, это сметка матроса, отвечавшего за порядок.

Между шкафами висели портреты. Самого Тревора Мэн и нескольких поколений его предков по отцовской линии. Поодаль притаился глобус, хранивший внутри себя бутылки дорогого алкоголя. А еще стол, чьи ножки упирались в ворс ковра, прибывшего на этот материк из далекого ЛанДуоХа. Да и сам стол, выпиленный из Алькадского Кедра, покрытый лаком, из цельного дерева с фигурной резьбой, мог бы стать украшением любого высокого кабинета.

На самой столешнице, на рабочей части, лежало привычное зеленое сукно, утопленное на пару миллиметров внутрь дерева. А еще выключенная лампа угрюмо склонилась над воткнутой в золотое ложе перьевой ручкой и запечатанной баночкой с чернилами.

Ардан, обойдя ковер, чтобы не оставить вмятин на свежем ворсе, подошел к столу. Приставив к тому посох, юноша опустился в удобное, глубокое кресло и оглядел пространство придирчивым взглядом.

— Если бы я был Тревором Мэн, то где бы хранил ценные документы? — прошептал Арди.

Кабинет хранил неприступное молчание и не спешил открывать своих секретов.

И, на деле, если бы Ардан оказался в туфлях Тревора Мэн, то вообще не брал бы с собой никаких документов, а запер бы те в подземном бункере, укрыв самыми надежными чарами, которые только можно купить за деньги. А учитывая состояние семьи Мэн, они могли позволить себе нечто, достойное легенд о войне Эктаса с Галесом.

Но это не означало, что, устроив аукцион с весьма своеобразной публикой, Мэн не прихватил с собой хоть что-то, стоящее внимания.

Так что Арди скрупулезно провел ладонями по столешнице, пытаясь найти хоть что-то необычное. Какой-нибудь участок, слишком шершавый или наоборот — слишком гладкий, что свидетельствовало бы о том, что его слишком часто касаются. Или же какую-нибудь незаметную щелочку, которой не должно быть рядом с отдельно взятым элементом.

У Ардана имелось не так уж много опыта в столярном ремесле. Они с отцом собрали всего несколько предметов мебели, один из которых — большой, но простой комод. С другой стороны, взгляд сына портной, всегда готовой заметить мельчайшую деталь на шве, прежде еще не подводил.

Не подвел он и сейчас.

Перед Арди, как бы это ни было неприятно осознавать, стоял самый обычный, пусть и дорогущий, рабочий стол, лишенный всяких секретов и потайных отделений.

— Просто замечательно, — разочарованно выдохнул юноша и… принюхался.

Запахло вишней, кардамоном и жженой кожей. Весьма своеобразный и совсем нехарактерный запах.

Ардан судорожно заозирался по сторонам и, обнаружив с противоположной от портретов стороны небольшую дверь, вскочил и бросился к ней. С надеждой дернув за круглую, латунную ручку, Арди на мгновение взмолился Спящим Духам и те, видимо, ответили взаимностью.

Дверь поддалась и Ардан, аккуратно, стараясь не шуметь, юркнул внутрь и закрыл за собой створку. И, одновременно с тем, как за его спиной открылась входная дверь и в кабинет, судя по звуку шагов, зашли двое, Ард понял, что Спящие Духи оказались далеки от понятия «милости».

— Тревор, я не понимаю, как ты можешь сохранять спокойствие! — прозвучал писклявый голос Тарика Ле’мрити.

Арди тоже не понимал, как ему сейчас сохранять пресловутое спокойствие. Он очутился в спальне. Столик под иллюминатором, шкаф для одежды, кресло и массивная кровать под балдахином. А на кровати, среди смятых простынь и одеял, раскинув руки и ноги в разные стороны, лежала девушка.

Молодая.

Чуть старше самого Ардана.

Полностью обнаженная, она мерно дышала, а лицо прикрывали разметавшиеся, черные волосы. Её левая рука свешивалась с кровати на пол, едва касаясь серебренного блюда, на котором лежали горстки белого порошка.

— А почему я должен быть встревожен, Тарик? — прежним, бархатным тоном ответил вопросом на вопрос Тревор.

— « Потому что здесь обнаженная проститутка!» — сам на себя, мысленно, закричал Ардан. Но вряд ли Тревор Мэн удивился бы наличию на своей кровати голой девушки. Скорее бы его насторожил факт кричащего юноши. Так что Ард держал язык за зубами и не шевелился. Не хватало еще чтобы работница Черного Лотоса проснулась.

Тревор же, стуча каблуками, подошел к глобусу, открыл и налил по двум стаканам… кажется виски. Или, может, нечто похожее.

— Держи, Тарик, успокойся.

Хлопок одной ладони о другую и звук упавшего, а затем покатившегося по полу стакана.

— Какое успокойся, Тревор! — едва ли не взвизгнул Тарик. — Ты понимаешь, что это все значит? Понимаешь⁈

— Понимаю, — Тревор опустился в кресло, хрустнувшее свежей кожей под его спиной. — Дальше что?

— Дальше? А дальше… а дальше…

— Ты если слов подобрать не можешь, я могу подсказать.

Кто бы Арди подсказал, что делать. Он вжимался в дверь и дышал через раз. В данный момент его нисколько не беспокоили ни блики на атласной, немного влажной коже, ни изгибы тонкой талии, ни та часть тела, что находилась ниже спины. Он лишь не сводил взгляда с лица девушки, надеясь, что та не проснется в самый неподходящий момент.

— Или ты выдернул меня от гостей только для того, чтобы по истерить? — голос Мэн звучал ровно и гладко, как если бы он не испытывал и малейшей толики волнения.

Чего не скажешь о Ардане…

— Они подселили демонова демона в мой дом, Тревор!

— Демонов демон… Тарик, знаешь, чего я никогда в тебе не понимал? — Тревор откинулся глубоко на спину кресла. — Твой отец потратил на твое образование денег больше, чем находится в бюджетах у некоторых фирм, а ты вместо того, чтобы учиться, тратил все, что только можно на плотские развлечения.

— И это мне говорит тот, кто на каждое… на каждое мероприятие договаривается с Лотосом?

Арди не расслышал ответ Тревора. В этот момент, когда ситуация в его воображении уже не могла стать хуже, Спящие Духи решили ему улыбнуться. Но совершенно с иным умыслом. Ард услышал характерное шипение, которое, по словам Милара, должны были издать кристаллики, вступая в реакцию с металлом. А затем, после шипения, едва слышимый, металлический скрип, из-за чего девушка на постели слегка вздрогнула, а вместе с ней дрогнуло и сердце Ардана.

Послышался звук маленькой, ручной пилы.

— Большинство людей, да и Первородных тоже, дорогой Тарик, думают чем угодно, только не головой. Мужчины своими отростками ниже пояса, а женщины тем, где вынашивают ребенка. Одним подавай постель и раздвинутые ноги, а другим — дом побольше и кошелек потуже.

— Ты меня собрался жизни учить, Тревор, или мы с тобой нормально обсудим наши дела?

Двери шкафа дрогнули, а затем открылись. Изнутри, раздвигая одежду и бережно опуская на пол выпиленную часть панелей, а следом и местами обожженную решетку, прикрывавшую тепло-вентиляционную трассу, выбрался, спиной вперед, мужчина. Ростом чуть ниже среднего, закутанный в темные, плотно прилегающие одежды, чем-то напоминающие помесь банного халата и… бинтов. Те плотно обматывали конечности, голову с лицом, оставив лишь полоску для глаз, и еще живот. Вместо обуви на ногах все те же бинты.

— Наши дела, Тарик? — фыркнул Тревор Мэн. — У нас с тобой нет никаких дел, кроме официально зарегистрированной компании, чья деятельность направлена на освоение воздушного пространства.

— Ты прекрасно понимаешь о чем я говорю, Тревор! То, что произошло семь лет назад…

Хлопок ладони по столу прервал пылкую речь Тарика, а нежданный визитер, в этот самый момент, обернулся и застыл. Точно так же, как застыл и Ардан. Они смотрели друг другу в глаза, а затем низкорослый, худощавый незнакомец медленно повернулся к спящей девушке, после чего — обратно к Арду. Во взгляде его черных глаз легко читалось — « что здесь, срань, происходит?».