Геном хищника. Книга шестая (СИ) - Гарцевич Евгений

Нравится мне настрой местных жителей, но объяснять, что я хороший было некогда. Я метнулся на следующую улицу, перескочил через разрушенную баррикаду. Опять трупы, но уже вперемешку: и фрики, и повстанцы. Услышал впереди гул бронетранспортёра, и уже не останавливался. Забежал в открытую дверь чьего-то дома. Дважды просканировал дом, чтобы чуйка теперь уже на каждый цветочный горшок нормально среагировала. К счастью, никого.

И только потом забрался на второй этаж и через балкон перелез на крышу. Оказался на широкой плоской площадке с довольно высоким парапетом. Повстанцев здесь не было, хотя крыша была усеяна пустыми гильзами. Стало ещё жарче, и не только от солнца. Стальной парапет раскалился от недавнего удара шаровой молнией, над ним прямо марево поднималось. А соседний дом за ним вообще дымился полностью, там выбило окна, краска облезла, а все растения в палисаднике будто переехали в пустыню.

Дальше по улице два дома тоже куда-то переехали, не иначе как в раскалённый ад. От одного остался только фундамент, второму повезло чуть больше. Пол первого этажа сохранился, и через огрызки стен приглядывался уцелевший обеденный стол. Там даже что-то ещё дымилось. Капец, сюр какой-то.

Я отлип от картины разрушений и уставился в конец улицы. Есть контакт — жопа бронетранспортёра ещё не успела повернуть, хотя уже собиралась это сделать. Фрики, идущие рядом на что-то среагировали, замедлив движение.

— Ну, не подведи, — прошептал я, вынимая из чехла «древнеган».

Не люблю торопиться с выстрелом. А то ещё поспешишь, «Искателей» насмешишь…

Но вариантов не было, ещё несколько секунд и машина повернёт за угол. Придётся снова её догонять, а фрики впереди не дадут это сделать тихо. Я сбросил чехол, а рюкзак положил на парапет. Запахло палёной кожей и чуть ли не зашипело, хоть яичницу готовь. Шакрасик тут же запрыгнул на чехол, видать, ему и просто на крыше пятки жжёт. Он оскалился, прямо говоря, что ему здесь всё не нравится. И жара, и маркер какого-то очень сильного и ядрёного «Искателя», маркер которого совпадал с бронетранспортёром.

— Согласен, — сказал я на выдохе, будто поставив точку на беготне и суматохе.

Моментально вошёл в состояние концентрации и прицелился в заднюю стенку машины. Расстояние смешное, метров двести. А в остальном шансы на успех — пятьдесят процентов: либо пробьёт, либо нет, а куда именно — неважно. Но «Кондрашку», пусть и, не видя конкретной цели всё равно, активировал, пусть хоть в роли направляющей и, чтобы водитель невзначай не газанул.

В барабане бомбардирно-зажигательный. В голове никаких мыслей. Палец на кнопке активации…

Вот чёрт! Я и забыл насколько здесь особенный спусковой крючок. Безумный жук-бомбардир будто меня за палец цапнул, «древка» попытался лягнуться, но в браслетах Древних, он словно в тисках. Прошла реакция геномов, будто механизм какой-то: щёлк-щёлк-щёлк. И перед глазами ярко вспыхнула огненная линия, знойное марево над сталью бросилось врассыпную, словно кто-то старший сказал шпане рассыпаться. Но, может, так и было. Термометра у меня не было, не замерить. Но вот эффект превзошёл все мои ожидания!

Где-то треть бронетранспортёра, как дома по соседству, резко куда-то переехала. Теперь уже точно в ад! Монстрячие бронированные шкуры превратились в пепел, будто это сигаретная бумага. Хотя… Там весь БТР сейчас выглядел как сигарета, которой кто-то очень лихо затянулся. Сталь по краям адского эпицентра расплавилась. Фрики, стоящие рядом, расплавились. Даже брусчатка и та превратилась в какие-то угольки. Был бы там песок, наверняка бы стекло получилось!

Но маркер почему-то не расплавился. К сюру за сегодня я уже привык, но вот горящий белым пламенем силуэт, который медленно выбирался из огня, меня всё-таки удивил. Это была Ведьма, ну или я что-то не знаю про Ехида. Она вышла из остатков машины, переступила огонь и встряхнулась, рассеивая вокруг себя защитное поле. Во все стороны полетели искры, и на фоне догорающего БТР осталась совершенно невредимая, но очень злая ведьма. На груди у неё висел какой-то медальон, похоже, из арсенала Древних.

Он единственный выглядел повреждённым, по крайней мере, хотя бы раскалился. Ведьма зашипела, сорвала цепочку, бросив её на землю, и посмотрела по сторонам. Заметила меня и снова зашипела. Как-то у неё это так громко получалось, что я даже без усиленного слуха слышал эти проклятья, напоминающие треск высоковольтной вышки. Ведьма раскинула руки, растопырив пальцы. Они тут же заискрились, сыпя маленькими молниями, которые начали расти, когда ведьма стала сводить руки. Шар только начал формироваться, а у меня уже волосы на загривке зашевелились.

— Эх, отличный амулет пропал, — прошептал я. — Жаль, что одноразка. Ну или не жаль…

Я надавил на кнопку активации, уже спокойно пережив укус жука-бомбардира. Или это «Поглощение» уже подключилось. «Кондрашка» сработала как-то странно, вместо того, чтобы замереть, ведьма хлопнула в ладоши. Поймала и пулю Древних, и собственный заряд, два взрыва объединились, и сначала мне показалось, что они нейтрализовали друг друга. Я успел моргнуть, но даже через закрытые глаза будто увидел рождение сверхновой звезды. Махонькой такой, буквально с теннисный мячик. Воздух запах озоном, но законам Аркадии, только потом пошёл дождь. Кроваво-костяной дождь, но до меня, к счастью, долетел только лоскуток балахона.

— Не, это не антиматерия, — прошептал я, — это аннигилятор какой-то.

Жаль только патроны такие в следующий раз не скоро появятся. Ульрик написал, что вложил всё, что было, экспериментируя с мощностью заряда. И надо признать, эксперимент определённо вышел удачным.

Шакрасик на мой шёпот лишь утвердительно тявкнул, а потом бросился к краю крыши, где появилась оскаленная голова фрика. Рядом с ним показался второй, а затем и третий. Парни как бы намекали, что мы здесь засиделись. Пепел уже вцепился в татуированный нос, во второго я метнул «Перо», а третьего просто с лета сбил с крыши, уронив его на оградку палисадника. Он ещё попытался сорвать себя с острой пики, но на него упал безносый.

Я посмотрел в сторону больницы, заметив там отсветы молнии. Точно уже опаздываю, подхватил шакрасика, предварительно убедившись, что он не ест всякую гадость, и спрыгнул на балкон, а оттуда на дорогу. И по велению чуйки нырныл в проулок, разминувшись с большим отрядом «Искателей», прибывшим на огонёк. А дальше уже погнал знакомыми дорогами прямиком к больнице.

Глава 6

Забор больницы замелькал впереди уже минут через двадцать. Я как тот колобок и от дедушки ушёл, и от бабушки, а вот лисичка с зайчиком по щам получили. То есть, я проигнорировал два отряда на пикапах, совавшими пулемётные стволы в каждый переулок. Но заблудших карателей и одного бригадира, которые между делом решили пограбить дома горожан, мы с шакрасиком по-тихому успокоили.

Сканер генома привёл меня в аккуратный двухэтажный домик на соседней улице, в котором засел Купер с ребятами. «Мышки» почему-то с ними не было, и я даже успел поволноваться, но оказалось, что она просто ушла в подземелья за помощью или хотя бы за коктейлями с напалмом. В самом доме, в чьей-то некогда уютной спальне было полно народу.

Перед окошком, прикрываясь весёленькими занавесками с цветочками, сидел Купер с «десяткой», рядом с ним стояли и творили какую-то венозную магию два неизвестных мне пожилых повстанца. Дедки с очень сильными геномами создавали вокруг Купера какую-то практически незаметную для обычного глаза ауру. Что-то среднее между маскировкой и тишиной: силуэт Купера размывался по границе, а его первые слова, когда я появился, я не расслышал.

У соседнего окна дежурил Шустрый вместе с двумя охотниками, на кровати сидел Сапёр и мастерил какое-то взрывное устройство, как это водится, из того самого, палок и разобранного будильника, который он, скорее всего, тут же и спёр. У стеночки в углу сидели два перебинтованных охотника: у одного голова, у второго нога. Оба были в сознании и довольно бодро снаряжали магазины, в том числе и от тарахтелки Шустрого.