Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел

Когда она оказалось неподалеку, Владимир с удивлением обнаружил, что то, что он принимал за игру тени в сполохах цветомузыки на самом деле оказалось татуировкой… My God, то есть, чёрт побери, приглядевшись, он увидел насколько густо эта женщина была татуирована: на шее, с заходом на горло, на голых по локоть руках, на кистях рук виднелась сине-цветная тату. Качественная, художественная, впрочем рассмотреть которую не вблизи было невозможно, татуировка венчалась и пирсингом: колечко в ноздре, колечко на нижней губе, целая россыпь разноцветных блестящих «гвоздиков» по маленькому ушку от мочки и до верхнего края ушной раковины — ух ты, подумал Владимир, правду говорят: с художественной татуировкой стоит начать, а остановишься уже только когда на теле не останется ни одного неразрисованного сантиметра… Впрочем, личико у «дамы в тутухах» было свежим, приятным, нерасписанным, если бы вот только не пирсинг. Могу поклясться, подумал Владимир, у неё не без колечков и пупок, и соски, а может и клитор… впрочем ладно, мне это не интересно… пока, во всяком случае.

Вскоре Владимир заметил, что и его внимательно рассматривают.

Внимание на эту компанию он обратил, как только они, с опозданием, появились в зале. Группа из шести-восьми мужчин (двое из компании постоянно «мигрировали» по залу, то подсаживаясь к столикам, то возвращаясь к компании, как самолёты палубной авиации, обследуя заданные квадраты акватории и возвращаясь с докладом к авианосной группе) появилась в зале с опозданием, когда почти все места были заняты; но тут же «очистила» себе один из столиков неподалеку от барной стойки, бесцеремонно согнав оттуда посетителей. Складывалось впечатление, что в зале их знали и побаивались.

Не ускользнуло от внимания Владимира и то, что сия гоп-компания, как он про себя охарактеризовал появившуюся группу молодых мужчин, за их, явно видимую развязность, кивками поздоровалась с сидевшим недалеко от стойки «аристократом», причём двое из компании сразу направились к нему, и, судя по жестам и мимике, что-то ему «предъявляли». Чем-то они были недовольны; характерная уголовная «распальцовка», кивки-клевки головой, вперёд подбородком показывали что они с ходу что-то именно «предъявляли» тому, какие-то претензии — но «аристократ» был сдержан, суров, отвечал, не вставая с места, им коротоко, сквозь зубы, а потом вообще отвернулся в сторону, явно давая понять, что разговор окончен. Потусовавшись возле него ещё минуту, «повыступав», и, как видно, безрезультатно, эти двое обратно втянулись в компанию, к тому времени уже успешно отвоевавшую себе столик.

На столик тут же была официанткой принесена бутылка водки, явно не первая в этот вечер для компании, и, судя по всему не последняя, стаканчики — и компания на время сосредоточилась на спиртном. А вот покончив с первой на новом месте бутылкой, компания заинтересовалась и происходящим вокруг. Оценивающие, раздевающее-ощупывающие взгляды заскользили по присутствующим, по-охотничьи присматриваясь к мужчинам, прицениваясь к женщинам; это были взгляды гиен, высматривающих жертву. Вот один из них прихватил за локоть проходящую мимо «даму в татухах», они явно были знакомы; скаля зубы что-то зашептал ей, тяня к себе на колени — та достаточно уверенно, но без враждебности высвободилась, что-то, улыбаясь, ответила ему, отошла в другой угол зала. Впрочем, вскоре за их столик переместились две разбитного вида девчонки, явно их старые знакомые, на столе появилась ещё одна бутылка, появились и закуски. Уже без прежней торопливости компания стала приканчивать и эту бутылку, по-прежнему деля внимание между выпивкой-закуской, беседой и тисканием с подругами, и оценивающими взглядами по присутствующим.

Владимир явно чем-то заинтересовал их; сдвинув головы, они пошушукались над столом, разом, как по команде, вновь все взглянули на него — неужели я тут так выделяюсь как приезжий? подумал он, — и, поднявшись, один из парней, маленький и крепенький как мячик, направился к его столику. Владимир сделал рассеянный вид и непроизвольно потрогал локтём пистолет в подмышечной, полученной от Виталия Леонидовича, кобуре. Взглянул мельком на «аристократа» — тот, как показалось, предостерегающе поднял указательный палец — и вновь переключился на рассматривание зала, потеряв как бы интерес к происходящему возле Владимира.

Подошедший субъект, парень лет 25-ти, бесцеремонно хлопнул по плечу сидевшего за столиком Владимира парня, бросив ему «- Иди-ка потанцуй со своей бабой, я тут пока твоё место постерегу…» — и тот послушно двинулся со своей склочной девушкой на танцпол, освободив пришельцу место. Тот уселся напротив Владимира, первым делом по-хозяйски опрокинул себе в рот налитый ушедшим танцевать парнем фужер со спиртным, закусил нарезкой с его тарелки, и только тогда переключился вниманием на Владимира.

Владимир в ответ на приветственный кивок также возможно более доброжелательно, но без угодливости, кивнул, улыбнулся. Удовлетворённый таким началом пришелец привстал, протянул руку:

— Виктор.

— Владимир.

— Бум знакомы. Давно тут? Не видели тебя раньше.

— Первый день…

Парень довольно и хищно улыбнулся, и Владимир почувствовал себя слегка травоядным, к которому «доброжелательно» присматривается сквозь заросли хищник. Ну, уж фиг, подумал он, кто тут ещё травоядный. Тоже… Витька. Мне одного Витьки по гроб жизни хватит, так ещё один нарисовался…

— Я тебя не угощал!.. — по прежнему доброжелательно улыбаясь, сообщил он Виктору, когда тот ухватился за бутылку вина, стоявшую перед Владимиром, явно собираясь налить себе. Тот на мгновение впал в ступор; он так и застыл — с вытянутой рукой, ухватившейся за бутылку, соображая то ли вспылить таким «негостеприимством», то ли…

- …но если тебе нравится после водки эта кислятина, то не смущайся! — продолжил Владимир, с лёгкой улыбкой всматриваясь в лицо нового знакомца.

На секунду растерянно напрягшийся тот вновь расслабился, исподтишка зыркнул в сторону столика, где, уже не обращая на них внимание, гуляла его компания, и взял уже как бы «разрешённую» Владимиром бутылку, уже без куража налил себе в ранее опорожнённый фужер. Пробормотал:

— А в натуре после водяры эта кислятина не в жилу…

Выцедил фужер и подмигнул Владимиру:

— Ну, так чо пьёшь дерьмо всякое? Давай-ка закажи водки! — и уставился выжидательно.

Ага, бегу и падаю! — подумал Владимир, — Может тебе ещё пельмешков и женщину из драмтеатра заказать??.. Милай, я эти фокусы давно знаю — как пробуют лоха «на слабо». Хрен тебе по всему фэйсу, а не халяву от нового лоха. Впрочем, особо дерзить в новом месте и новым, незнакомым людям тоже не стоило, и потому ответил он обтекаемо:

— Ага. Сразу, как только МНЕ захочется выпить водки, так сразу и закажу, без проблем…

— А угостить, бла?

— А у тя чо, сегодня день рождения?..

Виктор пожевал губами, оценивая ответ, и вроде как не нашёл повода вспылить. Как понял Владимир, имевший, слава богу, опыт таких контактов, его и послали к нему не зарубаться, а оценить новичка, прицениться чего тот стоит и что с него можно поиметь… Ни этот Виктор, ни компания не производили впечатление сильно деловых, или особо крутых — но от них ощутимо тянуло опасностью. Шакалы, подумал Владимир, шакалы или гиены, падальщики. Опасные в стае. Но не готовые на жёсткую свалку, когда вокруг есть «дичь» заведомо слабее — а тут, судя по без возражения ушедшему «танцевать», согнанного из-за стола парня, слабых духом хватает. Главное не провоцировать таких деятелей, чтоб не сочли себя «оскорблёнными». У них ведь, уголовников — а от компашки явно попахивало уголовщиной — всё на понтах, всё «на отношениях» и «понятиях», весьма вольно, впрочем, трактуемых в свою пользу. Но и одновременно показать что «дичь не по зубам» — с рогами и копытами, и порвать может непадеццки…

Впрочем, могут быть полезны, почему нет. Они меня прощупывают, а я их пощупаю, опять же и по обстановке в городе…