Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел

Влад взял в руки, поднёс поближе к свету. Документы были безвозвратно уничтожены. Это уже не документы даже: не разрешения, согласования, спецификация и прочее; это просто были кровавые и частично обожженные ошмётки бумаги. Вот так вот. Провели, чёрт дери, спецоперацию с риском для жизни, проявив креативность в мышлении, а также сноровку и мужество. Блестяще осуществлённую. И вот он, «расчёт» — шмотки, клочья бумаг, пачкающие руки ещё свежей кровью… Бляддд…

— Как так-то, а?..

— Граната, нах. Граната, что тот мудак кинул… — Андерс кивнул подбородком на угрюмого Петерса, как будто это он бросил ту гранату, — У пидора взорвалась, считай, под боком… А может и на нём взорвалась. А там ещё замкнутое пространство, рикошеты плюс волна. В фарш, нах! И прям рядом с этим карманом, что документы были… Это ещё не все, Влад, там часть обрывков того… в него вбило, я уж не стал доставать — и так ведь ясно.

— Ясно. Ясно, что… Бляддд… — Влад не любил ругаться, его прежняя работа предполагала изъяснения исключительно на корректном, с выверенными формулировками, юридическом слэнге; но тут было трудно сдержаться. Хотелось топать ногами, плакать и плеваться. Хотелось растолкать всех, продраться к телу Лижко и с чувством топтать его каблуками, пинать… как он пинал недавно пленника на втором этаже. Хотелось грязно ругаться на великом и могучем; но он большей частью уже забыл все разнообразные русские ругательства, кроме самых «очевидных» и универсальных. Блядд!! Сука, довыделывался!! Всё сделали — вошли, упаковали, только что бантиком не перевязали — урод не смог упаковку на, блядь, подарке вскрыть, чтобы не оскандалиться!! И сейчас лежит, сука пидорская, дохлый в фарш; а его мудаки вокруг него толпятся и от отчаяния, глядишь, ему сейчас искусственное дыхание станут делать. Ага. Изо рта в рот. Как у пидоров принято. Если у него ещё рот там остался. И вот они — «документы», из-за которых всё затевалось! Тьфу!

Он в отчаянии бросил обрывки на пол и вытер испачканные руки о красивую ворсистую портьеру у окна. Гадство. Не в первый раз приходится, — подумал он, — окровавленные руки о чистое вытирать после сделанных «чисто» дел. Кровь не говно, — говорил он себе, — Не воняет… Но первый раз вышло так глупо! И спросить не с кого! — этот пидор дохлый, и… и сам виноват! Или… или пойти и грохнуть этого, как его?.. Как пидр его называл — Виталия? Виталия Леонидовича, рептилию чёртову. Да. Пойти — и грохнуть. И пацана этого с девкой, если не сбежали ещё!!

Рука судорожно стиснула автомат.

— Нахер ты им дал гранату туда бросать?? — рядом ссорились сподвижники, на Петерса наседал Андерс.

— Я чо, знал, что он настолько мудак?? Как я мог предположить?? — отбивался тот, — Ну как?? Я ему — «пленный туда прыгнул!», а он — гранату! Чего я ему должен был сказать??

— Надо было!.. надо было… Бля. Не надо было давать бросать!

— Откуда я мог знать, что он бросит?? — уже орал и Петерс.

Фффффыхх… Влад с усилием выдохнул. Да. Нах. Дурацкая ситуация, а, главное, непоправимая. Топливоналивняки теперь фиг выведешь официальным маршрутом… Впрочем… впрочем и долг перед «группой Лижко», будем считать, погашен… нет худа без добра. Так, что ещё? Задел на будущее аннулирован; нужно будет с нуля искать новых контрагентов…

Влад не зря считал себя хорошим бизнесменом; а важнейшее качество успешного бизнесмена — не поддаваться бурным эмоциям: страху, ярости, панике.

Ффффуххх… Ну, кажется, справился с собой. Главное-то что? Все трое живы, никто даже серьёзно не ранен. Ну, залёт с документами получился, ну… что ж. Спишем на «получение негативного опыта», что тоже само по себе ценность. Если переосмыслить и не повторять. Конечно, переться опять к «банному комплексу» и расстреливать пацана с девчонкой и бывшего владельца коттеджа, который и так-то, поди, уже подох, он не станет — нерационально. Тем более что ни парень с девкой, ни этот… Виталий Леонидович, ничего ему не сделали. Мудак тут Лижко. Ну и он сам, конечно…

Вокруг ругались. Ругался «толстый»; как понял Влад, посылая солдат искать так и скрывшегося в лабиринтах подземных переходов, перелазов, дымарей и прОдухов бывшего хозяина коттеджа, а солдаты отнекивались. Ругались ватажники:

— …надо было предусмотреть!! — кричал Андерс.

— Какого хера??! Как можно предусмотреть бессмысленную глупость? — отвечал Петерс.

— Ша, парни. Ша. Закончили! — в перепалку примирительно вклинился Влад, — Никто не виноват… (кроме меня — подумал он про себя) Действительно, всё не предусмотришь… хотя надо стараться! (он случайно процитировал любимую фразу Вовчика).

— И что теперь??..

— Ничего. Попробуем протащить бензовозы по окружному маршруту…

— По одному??? Там все не пройдут! Да и один…

— Остальные тут оставим… а что делать? Андерс! Ты говорил, у тебя этот, знакомый… — переключился на деловую волну Влад, — Ну, который новый кабак держит возле Училища Полиции; он ещё у нас, вроде, коньяк брал — через тебя? И который нам с теми, с подставными полицаями здорово помог. Ты говорил — деловой?..

— Хороший кабак! — сразу повеселел и так же переключился на новую тему Андерс, — Зря ты туда так ни разу и не заглянул! А парень — нормальный! Я тебя ещё с ним познакомлю. Нормальный парень, со связями. Вроде как.

— Надёжный?

— Ответственный!

— Ты с ним опять встреться… Поговори насчёт пары бензовозов «на ответственное хранение», а? Чтобы было куда спрятать. По оплате определитесь… собственно, той же соляркой или бензином, но чтоб… ладно, с этим потом конкретно. Сможешь?

— Не вопрос, Влад; завтра же в кабак к нему, даже сегодня ещё можно успеть!

— Ну, сегодня… Нет, сегодня — отдыхать.

Противный сизый дизельный выхлоп пробился в вестибюль; мимо засновали солдаты покойного Лижко, понукаемые теперь толстым его сподвижником; таская на выход коробки, упаковки банок, ящики.

— О, грузятся уже!

— Ну правильно, что тянуть. Давайте-ка мы тоже поучаствуем в экспроприации; тут много что должно бы быть, серьёзно люди осаду пережидать рассчитывали… Андерс, Петерс! Гоните машины сюда, я сейчас с этим, с новым фюрером парой слов перекинусь, — и тоже себе отщипнём что-нибудь. Андерс — на автомат, кинь в джип. Да, и пистолет ещё.

Он отдал АКСУ и вынутый из кармана массивный Форт.

— Откуда это у тебя? — ты так и не сказал.

— А, потом. Ничего интересного. Давайте — слёзки вытерли, и снова за дело. Что-то хоть урвём. Давайте, — двинулись, парни! — Влад уже полностью переключился на новые задачи.

Темнота. Тяжёлые хрипы умирающего. Наташа плакала навзрыд. У Владимира бешено стучало сердце. Ну надо же так вляпаться!! Приехал помочь, называется!..

Он лишился всего своего оружия; и, надо сказать, счастье, что сам остался жив. Собственно, даже непонятно, почему они до сих пор ещё живы. Смерть только что стояла рядом, светила фонариком в лицо и наверняка держала палец на спусковом крючке. Почему он не выстрелил? Ведь он из этих, из нападавших — это ясно.

Когда он нашёл внизу, в техническом подвале при бассейне Наташу, он был незнай как рад! Даже счастлив! Практически он был уже до этого уверен, что она мертва — вместе с Виталием Леонидовичем, вместе со всеми обитателями коттеджа. А она — вот!

Минуя лесенку, он спрыгнул к ней. Бог мой, как сама Наташа-то была рада! Как будто его внезапное появление вдруг отмотало всё произошедшее на пару недель назад: и опять всё хорошо, тепло и стабильно; приехал Вовка — и сейчас позовут ужинать!.. Потом ощущение потери, разгрома, беды вновь вернулось — и она от души наревелась, уткнувшись лицом ему в куртку, а он гладил её по вздрагивающей спине и всё шептал:

— Ничего-ничего, Наташ, всё пройдёт, всё как-то образуется, вот увидишь… как нибудь…

Как «образуется» он и сам не знал. Понятно было одно — с коттеджем, с продуманной этой «депутатской крепостью» покончено, и надо выбираться… Как вдруг за всхлипываниями Наташи он услышал ещё какие-то звуки. Шуршание, шорох; хриплое, с всхлипами, дыхание — и где-то недалеко…